Онлайн книга «Беспризорный князь»
|
– Им! – подтвердил Иван. Когда князья с воеводами потянулись к дверям, Святослав тронул Ивана за рукав. – Останься! Братша и Брага, заметив, остановились, но князь сделал знак, и оба скрылись за дверью. – Гридней привел? – усмехнулся Великий, приглашая гостя сесть. – И броню вздел. Думал, не замечу под рубахой? Сторожишься? – Не тебя! – ответил Иван. – А кого? – Володько. – Нет его в Киеве, я услал – как крест тебе поцеловали. Володько не стал, – Святослав провел рукой по столу. – А теперь скажи! Опасался меня, но пришел. Не сказал: «Твоя справа! Не мои земли зорят!» Почему? – Сегодня твои зорят, завтра – мои. Не отсидишься. – Мудро, – согласился Святослав. – Умен ты, брате! – Потому искал меня убить? – Дерзишь! – нахмурился Великий. – Зато не держу камней за пазухой. – Это их ты роздал? – усмехнулся Святослав. – Все или оставил? – Поглядим. – Значит, не все, – заключил Святослав. – Что ж… Ты сколько лет на столе, князь? Третий год? А я только в Киеве – двадцать. Сел по лествичному праву, как самый старший – и что? Тут же ладили согнать! Резня случилась. А сколько было после… В одной усобице и ты участвовал. А теперь думай! На юге половцы, на западе – ляхи с уграми, на севере – норманны, и каждый от Руси кусок рвет. Князья тем временем друг дружку режут. Сколько крови пролито, а сколько еще прольется? Пять лет тому и ты усобицу затеял, на Галич пошел. Было? – Позвали нас. – Кто? Взбунтовавший скот? Князь – пастырь овец своих, и не стаду решать, кому его водить. Суров Володько, так пес, что овец хранит, случается, кусает их – чтоб слушались. – А ежели не кусает, а рвет? Как волк? – Речист! – не одобрил Святослав. – О другом вспомни. Разве не ведали вы с братом, что кровь будет? Ведали. Сколько люду сгинуло, помнишь? Так вы защитили овец своих? Теперь сядь на мое место и подумай. Пока жив был княжич Иван, усобицы не избежать. Ты б на моем месте не искал бы убить? – Заодно сохранить Галич внукам твоим… – Зол! – покачал головой Святослав. – Станешь тут. Ладно, это прошлое. Почто сейчас идти на меня хотел? – Ты видел бунт? – спросил Святослав. – Настоящий? Когда бьют и режут не за вину, а чтоб злобу сорвать? Нет? Увидишь еще! То, что ты затеял в Галиче, к бунту вело. Всеобщему. Реки крови пролились бы! Иван не ответил. – Ладно, – сказал Святослав, – не время. Иди! Как побьете поганых, заедь в Киев. Поговорим. Иван настороженно глянул на собеседника. – Не бойся! – усмехнулся Святослав. – Крест целовал, что не умышляю худого. Да и не позволят. Кто победителя поганых тронет, в Киеве не заживется. Знай! Иван поклонился. Святослав хлопнул в ладоши. – Ключника! – велел заглянувшему гридю. Не прошло и минуты, как в покое возник холоп в шелковых портах и такой же рубахе. Если б не кожаный ошейник, никто б и не подумал, что это раб. – Устрой князя, Ероха! – велел Святослав. – В хоромах? – спросил ключник. – Нет! – возразил Иван. – Нам лучше на берегу. – Как хочешь… – усмехнулся Святослав и обратился к Ерохе: – Что у нас там? Люду сколько? – Два десятка. – В избу не влезут. Ежели в склад… Есть один – как раз без товара. Завезти лавки, мешки с сеном… – Вот и завези! – одобрил Великий. – Князя помести в избе. Ему невместно с другими. – Баньку истопить? Есть две: большая и малая. – Обе. Малую князю, большую – дружине. Не забудь про корм и мед. Ступай! Ключник поклонился и вышел. Иван встал. – Ладно, что в избу? – спросил Святослав. – Сказывали: девку привез. Не жену… – Великий снова усмехнулся. «Хорошо у него разведка работает!» – подумал Иван. – Это лекарка! – сказал, хмурясь. – Добрая? – оживился Великий. – Хвалят! – ушел от прямого ответа Иван. – Сына моего принимала. – Пришли мне, коли не жаль – пусть глянет! Бок болит! И не только бок… – Великий вздохнул. Иван кивнул и пошел к двери. Задержавшись у лавки, он надел шапку, накинул корзно… – Иван! – окликнул Святослав. Князь обернулся. – Ты вправду хотел смердов князьями делать? – Нет. – Зачем объявлял? – Дразнился! Иван толкнул дверь и вышел. Подскочивший гридь провел его во двор и оставил, убежав за конем. Иван, оглядевшись, заметил Горыню. Воевода, насупясь, смотрел на него. Иван поманил его рукой. Горыня помялся, но подошел. – Не держи зла! – сказал Иван, стараясь придать голосу покаяние. – Не думал обидеть. Хотел напомнить, чего смоки умеют. Ты воевода добрый, о том все ведают! Горыня приосанился. – Поручение у меня к тебе. Войцех просил вернуть долг! Иван отвязал от пояса кошель и протянул Горыне. – Какой Войцех? – глаза Горыни забегали. – Не знаю такого. – Воевода покойного Болеслава, мне теперь служит, – Иван снизил голос до шепота. – Буду рад, если и ты… Не обижу! Горыня торопливо огляделся. – А-а, Войцех! – воскликнул с фальшивой радостью. – Вспомнил! Был такой долг! Спаси тебя Бог, княже! Я отчаялся серебро вернуть. Торопливо схватив кошель, Горыня бросил его в сумку, висевшую на боку. – Будешь доносить, как Болеславу! – промолвил Иван вполголоса. – Особенно про Володько. Чем занят, что замышляет? Горыня кивнул. Ивану подвели коня. Князь вскочил в седло, пятеро гридней взяли его в кольцо, и маленький отряд выехал за ворота. Зеваки разошлись, князь с охраной без помех выбрались за стены. Спустившись к Подолу, они поскакали к пристаням Почайны. Возле них толкался люд, стража сдерживала его, толкая древками копий. К Ивану подбежали его люди. – Кликни Млаву! – велел князь Зыху и спрыгнул на землю. Унош убежал, Олята подступил ближе. – Приезжали князья! – затараторил, глотая слова. – Попросили смока на берег вывести, я позвал. Тот вышел, а кони спудились, на дыбы встали, еле успокоили. Я предложил им подойти, но они не схотели. Поглядели и ускакали. Вернулись Брага с Братшой, сказали, что срядились, как к Чернигову и Переславлю идти. А один князь велел передать, что заедет. Говорить с тобой хочет… «Всеволод!» – догадался Иван. |