Онлайн книга «Синайский секрет»
Лэнг изо всех сил пытался не выдать нетерпения. — Причина перевода указана? Джейкоб молчал еще добрых пять секунд, пока раскуривал трубку от другой спички. — Нет. Но мне удалось выяснить более интересную вещь. Во время службы наш бравый полковник имел полный доступ к «Эшелону» — насколько американцы и англичане открывали его для «Моссада». — А это значит, что у него могли сохраниться связи там. Джейкоб посмотрел на Лэнга поверх кружки. — Допустим, приятель мог время от времени передавать ему записи отдельных разговоров, но откуда он мог знать, что именно требуется? Лэнг вспомнил о пиве, допил из кружки и жестом подозвал официанта. — Подключаясь к «Эшелону», ты получаешь в свое распоряжение систему фильтров и можешь выделять слова, имена, телефонные номера и все такое. Джейкоб проводил взглядом идеальное колечко дыма, поднимавшееся к небу, пока оно не растаяло. — Ладно, считаем, что ответ на вопрос о том, откуда им известно, где ты находишься, мы получили. Но кто же все-таки эти чертовы «они»? Лэнг отлично понимал, что последний вопрос чисто риторический, и его друг намерен сказать что-то еще. — Уверен, что на этом ты не остановился. Джейкоб снова чиркнул спичкой. — Ну, ты же меня знаешь! В биографии этого парня имеются довольно любопытные подробности. В частности, его родители принадлежали к секте, объединяющей чрезвычайно консервативных евреев-националистов, которые называют себя ессеями. Лэнг на мгновение задумался. Название показалось ему знакомым. — Это не то племя, которое обитало в пустыне неподалеку от Кумрана, где нашли «свитки Мертвого моря»? — Не просто обитало, а очень капитально устроилось. У них там был водопровод, огромные пещерные залы для собраний, даже монета собственной чеканки. Они поселились в пустыне еще до Рождества Христова, на некоторое время ушли оттуда после землетрясения и вернулись в эпоху Ирода Великого. Они представляли одно из трех ведущих религиозных направлений среди иудеев, наряду с фарисеями и саддукеями. — И что, они до сих пор там обитают? Трубка вновь погасла и никак не желала разгораться. — Знаешь, похоже на то. Конечно, эта партия давно отказалась от самоизоляции, но верность своим порядкам сохраняет. У них собственный кибуц, все они крайние сионисты и продолжают соблюдать многие из древних традиций. Они, пожалуй, были бы похожи на ваших амишей [63] , если тех скрестить с союзом ветеранов зарубежных войн. Использование самых хитроумных подслушивающих устройств, какие только были известны миру, похищение современного оружия и постоянная готовность убивать никак, по мнению Лэнга, не вязались с эксцентричными, по мнению большинства, но до крайности миролюбивыми фермерами из Пенсильвании. Лэнг вновь задумался. — Сомневаюсь, что у твоего полковника могут быть какие-нибудь связи в Брюгге. Джейкоб, ковырявший своим любимым шилом в чашке трубки, на мгновение приостановил свое занятие. — Брюгге? Ты о городе в Бельгии? — О нем самом. — Даже странно такое слышать. Видишь ли, Брюгге — чуть ли не единственное место за пределами Израиля, где сохранилась заслуживающая упоминания группа ессеев — потомки тех, кто поселился там еще в средние века, когда евреи были единственными банкирами в Европе. Ведь вы, христиане, долго считали, что давать деньги в рост грешно. Эта партия финансировала кружевное и ткацкое дело по всей испанской империи, в которую невесть сколько столетий входила Бельгия. И, как и их сородичи в Израиле, они держатся скрытно и стараются, по возможности, избегать контактов с внешним миром. — Довольно неожиданная информация. — «Моссад» присматривает за теми группировками евреев, от которых можно ожидать излишней воинственности, будь то хоть дома, хоть за рубежом. Но почему?.. Лэнг медленно кивнул. — И, если копнуть подноготную Беньямина Ядиша, выяснится, что он был ессеем. Верно? Оба вновь умолкли, обдумывая последние слова Лэнга, а потом Джейкоб поднялся. — Судя по тому, сколько эти беспредельщики перебили народу — если, конечно, это сделали они, — я бы сказал, что быть евреем для этого вовсе не обязательно. — Закончив свою невнятную тираду, он оглянулся на паб. — До чего же зловредная эта смесь. Нужно пойти отлить. Лэнг проводил друга взглядом, на самом деле не видя его. Секта. Сионизм. Закрытость. Такое случалось сплошь и рядом — члену какой-то группы, заподозренному в нелояльности, раз и навсегда затыкали рот. После преодоления первого барьера прибегать к убийству как способу заставить замолчать людей, которые даже не имели никакого отношения к группе, становилось все легче и легче. Подтверждение тому — изменение поведения его противников: начав с предупредительных выстрелов в «Андерграунде», они теперь готовы были убивать направо и налево. Конечно, могло оказаться и так, что ессеи — всего лишь мелкая иудаистская секта, а Цвелк — простой вор, бедный и нечистый на руку чиновник военной канцелярии. Могло… Но Лэнг так не считал. Ученых убили не из-за того, что они обнаружили, а из-за того, что могло последовать за этим открытием. Он настолько углубился в свои мысли, что не заметил подростка, который, прислонив свой велосипед к ограждению, пересек лужайку паба и остановился возле его столика. — Мистер Рейлли? Лэнг вскинул голову и увидел рыжего мальчишку с усеянными веснушками пухлыми щеками, лет одиннадцати-двенадцати. — Да. Мальчик протянул ему конверт. — Это вам. Лэнг машинально взял конверт. — От кого? Мальчик указал на темную «Ауди», стоявшую в отдалении от тротуара. Машина тут же тронулась с места, и Лэнг не успел разглядеть номер. Лэнг открыл конверт. Сначала он подумал, что там ничего нет. Но потом из него выпало колечко — локон рыжих волос. Определенно, не таких, как у посыльного… Изумрудное кольцо, о котором сообщила ему Сара, и необъяснимое отсутствие Алисии на работе соединились в жутком открытии, от которого Лэнг чуть не задохнулся. Он схватил мальчика за запястье. — Кто они? Эти люди, которые тебя прислали? Ребенок дернулся, пытаясь вырваться, но безуспешно. |