Онлайн книга «Марш Теней»
— Тихо! Мне кажется, вы ищете вот это, — сказал он, протягивая ей шаль из чудесного шелка. — Не забудьте ее, когда будете уходить. — Джеддин! — Киннитан поспешно прижала ладони к губам и уже тише спросила: — Что вы здесь делаете? Настоящий мужчина в обители Уединения!… Что будет с ним, если их поймают? Что будет с ней? «Леопард» заслонил выход, отрезая Киннитан путь к отступлению. Она в отчаянии оглядела крошечное помещение. Там не было ничего, кроме низкого стола и подушек. Не было и второго выхода. — Я хотел увидеть вас, — произнес Джеддин. — Хотел… поговорить с вами. Он подошел ближе, схватил Киннитан за локоть и увлек ее в глубь беседки. Сердце Киннитан так колотилось, что у нее перехватило дыхание. Она чувствовала, как Джеддин сжимает ее руку. Если бы он перебросил ее через плечо и потащил куда-нибудь, она не смогла бы сопротивляться. Только кричать. Впрочем, она не сделала бы и этого — ведь неизвестно, каковы будут последствия. — Я не задержу вас надолго, — сказал он. — Придя сюда, госпожа, я отдал в ваши руки свою жизнь. Вы не подарите мне несколько минут? Он смотрел на Киннитан так пристально, так сосредоточенно, что она отвела взгляд и снова почувствовала жар и лихорадку. Уж не дурной ли это сон? Может быть, она сошла с ума от эликсира, что ей давали священники? Но нет, Джеддин по-прежнему стоял перед ней, огромный, сильный и красивый, словно статуя в храме. — Чего вы от меня хотите? — спросила Киннитан. — То, чего я не могу получить. — Он выпустил ее руку и сжал кулаки. — Я… я не в силах не думать о вас, Киннитан. Мое сердце разрывается. Ваш образ преследует меня даже во сне. У меня все валится из рук, я обо всем забываю… Она отчаянно покачала головой. Теперь ей стало по-настоящему страшно. — Нет. Нет, это… — пробормотала она и сделала шаг ему навстречу, но тотчас передумала: Джеддин готов обнять ее, прижать к себе — и тогда ей не вырваться из крепких объятий. — Это просто безумие, Джеддин… капитан. Даже если мы забудем, зачем я здесь и кто привез меня сюда… Она застыла, услышав снаружи какой-то шум… Но это всего лишь две жены автарка играли в какую-то игру и пронзительно кричали. — Даже если мы все это забудем… — повторила Киннитан. — Вы ведь совсем меня не знаете. Вы видели меня два раза! — Нет, госпожа, не так. Когда мы оба были детьми, я смотрел на вас каждый день. Только вы по-доброму относились ко мне в те дни. — Лицо его стало необыкновенно серьезным. Не опасайся Киннитан за свою жизнь, она бы засмеялась. — Я знаю, что поступаю неправильно, но для меня невыносимо думать, что вы будете… принадлежать ему. Она отрицательно покачала головой, желая одного: поскорее уйти отсюда. В командире «леопардов» было нечто такое, от чего у нее начинало щемить сердце. Киннитан хотелось его утешить. Были и другие чувства, но страх возобладал. Чем дальше, тем больше она ощущала себя добычей, за которой гонится свора собак. — Нас просто убьют, — ответила она. — И что бы вы ни воображали, Джеддин, вы меня совсем не знаете. — Зовите меня Джин, как в старые времена. — Нет! Тогда мы были детьми. Вы бегали за моими братьями. Они вас обижали, но и я вела себя не лучше. Я была девочкой, к тому же застенчивой, и ни разу не сказала братьям и их друзьям, чтобы они прекратили обижать вас. — Вы были добры, я нравился вам. Она негромко застонала от отчаяния и страха. — Джеддин! Вы должны сейчас же уйти. И больше здесь не появляйтесь! — Вы любите его? — спросил командир «леопардов». — Кого? Вы имеете в виду… Киннитан подошла к Джеддину вплотную — так близко, что она чувствовала его дыхание на своем лице, — и уперлась в его грудь рукой, чтобы он не мог прижать ее к себе. — Конечно нет, — негромко ответила девушка. — Я ничто для моего господина, даже меньше, чем ничто. Стул, коврик, сосуд для мытья рук. Но никто не посмеет украсть у него этот сосуд — ни я, ни вы. Если вы попытаетесь меня похитить, обоих нас убьют. — Она вздохнула. — Вы мне не безразличны, Джеддин. — Тогда у нас есть надежда, — отозвался он, и складки на его лбу разгладились. — Есть смысл жить. — Тихо! Вы плохо меня слушали. Вы мне не безразличны, и в следующей жизни это чувство, возможно, перерастет во что-то большее. Но я не собираюсь умирать из-за мужчины. Вы все поняли? Уходите. И не смейте думать обо мне. Киннитан попыталась отойти, но его объятия она не смогла бы разорвать никакими усилиями. — Отпустите! — шепотом потребовала она. — Они уже волнуются, куда я пропала. — Луан их отвлечет. — Он склонялся все ниже, и девушка чувствовала, что слабеет, глядя на него снизу вверх. — Вы не любите его. — Позвольте мне уйти! — Ш-ш. Я недолго пробуду на своем посту. Враги хотят меня сместить. — Враги? — Я крестьянин, ставший командиром гвардейцев автарка. Старший министр меня ненавидит. Я забавляю Бесценного: он зовет меня своим сторожевым псом и потешается, когда я коверкаю слова. Но старший министр Вэш и остальные хотели бы видеть мою голову на копье. Я мог бы свернуть шею любому из них голыми руками, но в этом дворце правят не леопарды, а газели. — Зачем же вы даете им в руки такие козыри? Это предел глупости. Вы погубите нас обоих. — Нет. Я что-нибудь придумаю. Мы будем вместе. Взгляд его стал мечтательным, а сердце в груди Киннитан екнуло и почти остановилось. Сейчас он казался ей таким же сумасшедшим, как автарк. — Мы будем вместе, — повторил он. Воспользовавшись моментом, Киннитан высвободила руку и попятилась к выходу. — Уходите, Джеддин! — потребовала она. — Не делайте глупостей! Глаза его наполнились слезами. — Стойте! Не забудьте это. — Он бросил ей розовую шаль. — Я приду к вам ночью. — Вы не сделаете этого! — чуть не задохнулась от ужаса Киннитан. Она отвернулась и поспешила назад, в пропитанный ароматами Благоуханный сад. — Ты тоже сошла с ума? — прошептала она Луан, передавая ей шаль. Несколько жен неподалеку смотрели на них, но Киннитан надеялась, что это лишь праздный интерес к подругам по заточению. — Нас всех казнят! — продолжала Киннитан. — Будут пытать! Луан отводила взгляд, но лицо ее покраснело под толстым слоем пудры. — Ты не понимаешь, — тихо промолвила она. — Не понимаю? А что здесь понимать? Ты… — Я всего лишь одна из избранных. А он — глава «леопардов» автарка. Он может меня задержать и убить под любым предлогом. Чего стоит слово старого толстого кастрата в женской одежде против слова командира мушкетеров Бесценного? |