Онлайн книга «Ничего личного»
|
– Ольга хорошая. Я к ней недавно подошла, она пообещала, что никто меня не уволит. – В обмен на что? – Не знаю. Просто так, наверное. – Она думала, что ты сообразишь, о чем тебе молчать надо. – Да? А что тут такого? Я не то сделала? – испугалась Лиза. – Слово, Елизавета, не воробей. Но я никому ничего не скажу. Работай себе на здоровье, тебе надо. Какая у тебя собака-то? – Эрдельтерьер. Максимилиан, Максик. Медаль на выставке получил, такой милый! – Не кусается? – Нет, он даже кошек любит. – Слушай, Елизавета, иди-ка ты баиньки. Снотворного у тебя, случайно, нет? – Нет. – А у Эльзы? – осторожно спросил Леонидов. – Она же беременная! Им вредно. – Да? Я как-то не подумал. – А вы не сердитесь, что я сказала, будто Валера сам с балкона спрыгнул? И про то, что он пошел с Пашей отношения выяснять, я тоже сказала тому милиционеру. Я же не знала, что они помирились. – Но что Иванов с балкона не прыгал, ты ведь знала? – А Ирина Сергеевна сказала, что прыгал. – Она тебя попросила? – Ну, вообще, да. – Что значит, вообще? – Мне Ольга передала. – А с чего это Ирина Сергеевна свои просьбы через Ольгу стала передавать? – Она ее любит. Ольга у Серебрякова секретаршей была, и ничего у них не случилось. Хотя Александр Сергеевич любил с красивыми девушками романы крутить. Все знали. Просто Оля очень порядочная, Ирина Сергеевна ее за это уважает и на работу обратно взяла. – Значит, Ольга – лицо доверенное. – Конечно! Поэтому я ей поверила, и что она за меня перед Ириной Сергеевной словечко замолвит – тоже. А что, не так? – опять задрожала Лиза. Ее крупные колени затряслись, на карие глаза начали наворачиваться слезы. – Все так, все правильно. Не плачь только. Ну, не плачь… Иди ты спать, наконец! – А с вами еще нельзя? Я не усну. – Лиза, ты меня напрасно за брата принимаешь. И за исповедника. Я мужчина, мало ли кто может что подумать, если нас вдвоем застукают? Ночью? – Да? Тогда я пойду, – она вздохнула и поднялась с дивана. Алексей чуть не рассмеялся: наивный ребенок! А ему надо просто от нее избавиться. Ибо обнаружился свитер. Этот предмет одежды показался Алексею знакомым. Теперь он с огромным нетерпением ждал владельца. – Иди, сокровище, иди. Только больше не подслушивай, я через десять минут встану и проверю. Смотри у меня! Она кивнула и исчезла за дверью. В том, что Елизавета больше не будет прикладываться ухом к замочной скважине, Леонидов был почти уверен. Как и в том, что владелец непременно придет за свитером. Поэтому он и поспешил спровадить девушку. Знакомая вещица. Ну же! Где ты там? Легкие шаги. Похоже, она видит в темноте, как кошка. Алексей улыбнулся. Какой у нее красивый голос! – Я забыла здесь свой свитер. А в номере холодно. – Долго же вы раздумывали, Ольга. – Ошибаетесь. Я не раздумывала. Просто услышала здесь, в холле, голоса. Не хотелось вам мешать. – Мне или тем, кто приходил исповедоваться? Кстати, все слышали? – Я никогда не подслушиваю, – презрительно сказала Ольга. – А зря, – вздохнул Алексей. – Вот ваш свитер. Возьмите. – Благодарю, – сказала Ольга и демонстративно начала надевать свитер. Мол, за этим и шла. – Это все? – спросил Алексей. – Да. А что такое? – Значит, вы шли сюда, в холл, чтобы забрать свитер? – Вообще-то я шла к Манцеву. А к вам заглянула по пути. – Спешите его осчастливить? Оля, вы уверены, что вам надо туда идти? Я бы на вашем месте этого не делал. – А что такое? Разве у нас в уголовном розыске организовали отдел нравов? Вас можно поздравить с новым назначением? – Я не люблю вмешиваться в чужую личную жизнь, но к Манцеву, тем не менее, не ходите. Не стоит он того. – Вы себя предлагаете в качестве замены? Мне сегодня необходим мужчина. Хочется расслабиться. – Перетерпите. Подумайте о чем-нибудь гадком, мерзейшем, напрягите воображение, вам сразу расхочется. – Труп Паши подойдет? – Вполне! Садитесь, Оля. Кстати, это не ваши сигареты? – «Кэмел»? Нет. Предпочитаю что-нибудь более женственное. – Тогда тут еще водка осталась. – В чувстве юмора вам не откажешь, Алексей… – Можно без отчества, ночь на дворе. В темноте не заметно, что я лет на десять вас старше. А кстати, сколько вам? Двадцать… – Не скажу. Чего еще в темноте не заметно? – сказала она, присаживаясь на диван. Он чувствовал ее легкое дыхание и видел очертания фигуры. Красивая женщина. И зачем ей все это? – Чего не заметно? Выражение лица? Размазанный макияж? Кстати, я не накрашена. И чем вам насолил Костя? Почему вы вдруг решили обо мне позаботиться? – Вы его любите? – Любовь! – презрительно сказала она. – Как это неактуально! Скажем так, я его держу в резерве. – Оля, вы себя не переоцениваете? – А что? Разве я не красива? Не могу вызывать у мужчины если уж не нежные чувства, то желание, как бы это сказать поделикатнее? Я уже заметила, что вы мужчина впечатлительный. Желание обладать, вот! – Он за вами ухаживал? – А почему в прошедшем времени? И, кстати, вам-то какое дело? – Хочу перенять опыт. Знаете, я тупой и ограниченный, хотел бы узнать, как порядочные и образованные мужчины ухаживают за такими женщинами, как вы? Красивыми, умными, образованными. – Ну, во-первых, говорят только приятные вещи. – Намек понял. Давайте сразу во-вторых. – Дарят цветы, приглашают в дорогие рестораны. И ждут своего часа, не торопя события. Главное: не терять терпения. И, можно дождаться. – Все правильно. Только сегодня неподходящий момент, чтобы осчастливить заждавшегося Костю. – Это еще отчего? – Боюсь, вас опередили. Я же говорю: вы себя переоцениваете. Свои достоинства. «Это тебе за прокладки», – мстительно подумал он. – У него в комнате женщина? – насторожилась Ольга. – Ну, это еще не значит, что он с ней спит. – Оля, вас никогда не использовали? – Это как? – В качестве ширмы. Чтобы замаскировать от окружающих интерес к другой женщине? Не было такого? |