Онлайн книга «Ангард!»
|
– Видишь ли, Леша. Ты теперь получаешься свидетель. По делу об убийстве. Короче, мне нужны твои показания. – Показания? – Ну да. Чем занималась фирма, как обстояли дела у Волового, какими были его отношения с сотрудниками. – Его убийство связано с фехтованием. Это кто-то из шпажистов. Братство Кубка. – Докажи. – Интуиция. – Интуиция у тебя больше не работает. Когда-то ты был гениальным сыщиком… – Что-о? – А теперь у тебя под носом твоего же шефа убили. Они стояли у подъезда. Взгляд Сереги был злым. – Ты же знаешь, что я ни при чем, – тихо сказал Алексей. – Это была машина Самарина. О нем Воловой мне не рассказывал. И опасности с этой стороны не видел. – Неизвестно, кто был за рулем. Короче. Официальные показания. – Докатились! Между прочим, я тебе верил на слово. И протоколов не составлял. Барышев побагровел. Должно быть, вспомнил дело Серебрякова. И ту знаменательную поездку в санаторий, под Новый год. – Короче так: или ты меня привлекаешь к расследованию, или я – свидетель, – жестко сказал Алексей. – Короче так. Мы едем к Рощину, потом к Самарину. Если убийца он – дело закрыто. От тебя ничего не требуется. Протокола не будет. – А ты, Барышев, повзрослел, – усмехнулся Алексей. Когда познакомились, Сереге было двадцать с маленьким хвостиком. «Пацан», – думал о нем тридцатилетний Леша Леонидов. – А ты постарел. – Если добавишь «разжирел», я тебя убью. – Силенок не хватит, – миролюбиво сказал Барышев. – А я тебя интеллектом. Интуицией. Я тебе говорю: Братство Кубка. Не случайно это случилось двадцать лет спустя. Каламбур? А? – Хватить шутить. Пошли на стоянку, – хлопнул его по плечу Барышев. – А жены? – Вот черт! Хорошо, что вспомнил! Одновременно они выхватили из карманов мобильные телефоны. – Сашенька… – сладко пропел Алексей. – Анюта, – басом сказал Барышев. – Я вернусь поздно… – К ужину не жди… – Ну я же тебе обещал, завтра поедем на дачу. – Сказал – железно. В зоопарк. – Что передать? – хором сказали они и переглянулись. Леонидов убрал мобильник и пожал плечами: – Не очень-то мы им и нужны. Запихивая во внутренний карман куртки свой, Серега спросил: – Леха, чего хорошего в этом зоопарке? – Семейные ценности. – А за что мучаются слоны? – Спроси у слонов. – Они ж молчат! – Тогда у попугаев. – Попугаев мне не жалко. Жалко слонов, – засопел Серега. – Барышев, достал! – Ну извини. Помирились. Минут десять шли до гаража. Проблему эту Леонидов решил год назад. Раньше приходилось держать машину на платной стоянке и ездить туда на автобусе. Две остановки либо двадцать минут пешком. Год назад в его микрорайоне сдали гаражный комплекс. Новенький, с иголочки. Воловой сотрудников не обижал, платил хорошо. И в кредите не отказал. Получается, что Леонидов кругом ему обязан. Гаражу Барышев завидовал белой завистью. Серега был мужик основательный, деревенский. Без инструмента под рукой чувствовал себя не в своей тарелке, а переезжая с одной съемной квартиры на другую, до инструмента ли? Понимая это, Алексей дал ему ключи от своего гаража: пользуйся. Ежели картошку надо хранить – храни! Так что, картошка у них с Ба рышевыми была общая. Серега привозил ее с родины, отборную и такую вкусную, что после нее никакая другая не шла. Отпирая гараж, Алексей невольно усмехнулся. Вот ведь! Картошка общая, а проблемы собрались поделить! Сесть по разные стороны стола и положить на него какую-то бумажку. – Картошка-то еще осталась? – заглянул в гараж Барышев. – Слушай, может, огурчиков соленых прихватим? Огурцы он тоже привозил от мамы. Возвращаясь из отпуска, «Жигули» забивал под завязку. Потом разгружал у друга в гараже. – А зачем нам огурцы? – сделал наивное лицо Алексей. – А мы что, водку пить не будем? Как будто ничего и не было. Водку-то пьют без протокола! – Водку пить будем. Ее нельзя не пить, хотя пить ее нельзя, – Алексей вздохнул и прихватил трехлитровую банку, где в прозрачном рассоле плавали ядреные огурцы. Фирменные, барышевские. С пупырышками. Банку он запихнул в багажник своего «пассата». Вывел машину из гаража и крикнул Сереге: – Запри! Тот запер гараж и уселся рядом, на переднее сиденье. Леонидов не удержался, съязвил: – Как министр! Важный. Быть тебе, Серега, генералом. Как минимум, полковником. – Я еще даже капитана не получил. Не догнал тебя по званию. – Так я ж в отставке! – Это без разницы. Адрес Рощина знаешь? – Знаю, что в центре. – У него двухкомнатная квартира в районе Пушкинской. – Ого! – Ориентир держи на «Макдоналдс». В курсе, где это? – ехидно спросил Серега. – В курсе мой бедный желудок. Вот ты: можешь есть все, что хочешь. Хоть жареные гвозди. А для моего организма холестерин губителен. – И в самом деле стареешь. Ворчишь, как старый дед. На здоровье начал жаловаться. – Доживешь до моих годов… Барышев рассмеялся. Алексей покосился с завистью на лучшего друга: зубы, как у лошади! То есть у коня. Боевого. И ржет как конь. Здоровый, черт. Физподготовкой не пренебрегает. Под кроватью у Сереги – штанга. И пудовая гиря. Мышцы каменные, пресс железный. С Барышевым хоть в разведку, хоть в атаку. На врага с голыми руками. Представился тонкий, как хлыст, Рощин со шпагой и Серега с крепко сжатыми кулаками. А если Рощин – убийца? Звонок-то был с его квартиры! Итак, Рощин живет на Пушкинской. Дорогое удовольствие. Выводы делать рано, но… Сколько получает театральный режиссер? А модный театральный режиссер? – Что ты знаешь о Евгении Рощине? – словно подслушав его мысли, спросил Серега. – Знаю? Откуда? Воловой не рассказывал мне о своих друзьях, не настолько мы были близки. – Ты больше меня разбираешься в этом… в искусстве, – поморщился Барышев. – О культуре я знаю только то, что так называется телевизионный канал. На пятой кнопке. А ты его сразу узнал. На фотографии. – Канал? – Рощина, – сердито сказал Серега. |