Онлайн книга «Любовь.ru. Любовь и ирония судьбы»
|
— И пиво, — добавил Стас. — Пиво противопоказано всем, — толкнула его в бок Люба. — А у тебя какая группа крови? — Вторая. — Махнемся? Не глядя, а? — Дай послушать. — … лук и морковь обжарить на сковороде… — От известного итальянского производителя! — Потом все это соединить. И начать укладывать коржи. Слой моркови с майонезом, корж, слой лука с майонезом, корж, слой… — Как просто, а? Люська — молодец! — … постоять и пропитаться. Вы видите сейчас телефоны, по которым можно звонить к нам в студию и задавать вопросы. — И телефоны магазина, где можно приобрести эту замечательную посуду! — Я позвоню, — высунул руку из-под одеяла Стас. — Хочу! — Посуду? — Девушку. — Все, Стас: сегодня будешь есть печенку. Ты сам напросился. — В следующей нашей передаче мы расскажем о диете для людей со второй группой крови, — многообещающе сообщил кандидат наук. — Никаких звонков в студию я слушать не буду! — Стас заявил это категорично, взял пульт и убрал звук. — Лучше печенка! — Тогда поднимайся. Одиннадцать скоро, а мы еще лежим! — Если долго-долго лежать в постели, то можно долежаться до… — Обратись к итальянскому производителю. Я обиделась. — Ну, Люба! Ты самая лучшая! Я пошутил! — А лишние десять килограмм? — Пошутил. — А сколько лишних? — Ни грамма. Для своего возраста ты просто… — Теперь ты уж точно ничего не получишь. Даже печёнки. Всякому терпению есть предел! Люба не выносила, когда он начинал говорить о разнице в возрасте. Если бы не радость за лучшую подругу, которая в роли ведущей кулинарного шоу смотрелась великолепно, настроение было бы испорчено окончательно. Вот сейчас она соберется и поедет в гости. Куда поедет? Шоу еще не закончилось! И потом, у Людмилы, наверное, теперь и кроме шоу полно работы. «Сварю кофе только для себя, — думала она, доставая жестяную банку. — Только для себя. Все отныне только для себя. Только для…» Он подкрался почти неслышно, положил руки на плечи и сунулся к уху, отодвинув губами ее волосы: — Я больше так не буду. Люба всыпала в турку ложку молотого кофе. — Ты самая добрая, самая замечательная. Честное слово, мне нет дела до твоего возраста и твоих лишних килограммов. Когда не любят, на это обращают внимание, а когда любят… — Что-что? — Не хочу я с тобой ссориться. Думаешь, мне здесь плохо? Очень хорошо. У нас с тобой все очень хорошо. Она подумала и всыпала в турку еще одну ложку кофе: — Завтракать будешь? — Буду. Хочешь, я с тобой на рынок схожу? — На рынок? — Ну да. Картошку помогу донести. — Мы же привезли целый мешок с твоей дачи! — Да? Точно: привезли. Ну, тогда пойдем погуляем. — Ты съездишь со мной в гости к Люсе? — Сегодня? — Нет. Когда позову. — Хорошо. Съезжу. Мир? — Мир. … Они увидели Олега Варягина возле дома. Его, Михаила Борисова, и еще какого-то незнакомого мужика. Все трое стояли возле почти новенькой черной машины, иномарки. Варягин беседовал о чем-то с мужиком, настаивая на том, чтобы тот непременно заглянул в открытый багажник. А вот Борисов стоял поодаль с неприкаянным видом и рассеянно оглядывался по сторонам. Люба поклясться могла, что он заметил ее под руку со Стасом. — Иди сюда! — Люба затащила его обратно в подъезд. — Что случилось? — Варягин знает, что ты в милиции работаешь? — Ну. Знает, конечно! — А Борисов? — Бывший кладовщик? Мы его еще не вызывали. Пока только выясняем характер его отношений с Варягиным, общих знакомых, связи. Вот в понедельник и начнем раскручивать. Вызовем к следователю, и… — Значит, кто ты Борисов не знает? — нетерпеливо прервала Стаса Люба. — Нет. Пока нет, — уточнил Стас. — Очень хорошо. — Почему? — Потому что он нас, кажется, заметил. Стоит с Варягиным возле дома. Машину, кажется, смотрят. — Ну и что? — Давай переждем. — Слушай, подруга, ты не темни! Почему это мы должны отсиживаться в подъезде в то время, как я хочу с тобой под ручку прогуляться? — Давай поднимемся на второй этаж и посмотрим в окно, тогда расскажу. Он, сердито сопя носом, все-таки поднялся вслед за Любой на площадку второго этажа. Люба посмотрела во двор, на Олега Варягина, суетящегося возле черной машины: — Как думаешь, что они делают? — Что-что. Машину, кажется, смотрят. Хорошая тачка: «Форд». Почти свеженький. Продает, что ли? — Может быть, — задумчиво сказала Люба. -И Борисов тут же. Напросился все-таки. — Куда напросился? — Варягину помочь. Должно быть, он покупателя привел, а Варягин ему сейчас машину показывает. — А откуда ты знаешь, что Борисов напрашивался помочь? — Он же заходил к Варягину недавно. Ты сам рассказывал. — Подробности не рассказывал. Давай, колись, почему не хочешь вместе со мной этим троим на глаза показываться? — Видишь ли, согласно врачебной этике, я не могу рассказывать тебе ничего о своих пациентах. — Пациентах?! — Не кричи. Да, пациентах. — Варягин твой пациент? — Ну, я же консультировала его в тот первый раз, когда относила письмо. — Врешь. — Не вру. — Врешь. — Я не хочу, чтобы он знал о нас с тобой. О том, что я живу с сотрудником милиции. — Ох, ты, как звучит! «Я живу с сотрудником милиции»! Прямо, как начало романса! Значит, я не мужчина, а всего лишь сотрудник милиции? Ты стесняешься сотрудников милиции вообще, или меня в частности? — Отстань. Они, кажется, уходят. — Да. Не договорились, — посмотрев в окно, сказал Стас. — Или мужик решил еще немного подумать. Чего тут думать! Деньги есть — брать надо! Классная тачка! Или Варягин цену заломил? Вроде, не должен, ему деньги до зарезу нужны. И на чем, интересно, этот буржуй недорезанный собирается ездить, если машину продаст? — За что ты его буржуем недорезанным обзываешь? Он, между прочим, несчастный человек! |