Онлайн книга «Кара небесная, или Стикс-2»
|
– Зоя, ее ищут. Ну не могу я везти ее к себе в Первомайское. Они про это место знают. И на квартире у нее наверняка засада. Человек ты или нет, Паренкина? – Нет! Отстань! Проваливай, Свисток! Нет, подумай только! Ванька десять лет к ней бегал! Десять лет! Сколько я слез пролила? А теперь я должна ее прятать! Ты сам подумай: ну что я родителям-то скажу?– Скажи: подруга. – Ха! Подруга! А то они не знают моих подруг! – Зоя… – Уезжай. Богом тебя прошу, уезжай. – Ты думаешь, мне легко? – злится он. – Ванечка, любимый, обожаемый, десять лет к другой бабе бегал! Дома не ночевал! А меня не бросили десять лет назад у порога загса? Или ты все забыла? Кому из нас хуже, спрашивается? Я-то терплю. Кто любит, тот простит. Все равно его больше нет. Нечего делить-то, Зоя. – Ты на жалость не дави, – зашипела она. – Сам виноват. Не смог удержать. – Сама виновата, – огрызается он. – Не смогла. – Все вы, мужики, одинаковы. Ты тоже хорош! Жена с младенцем, а он с любовницей! – Она ничего не помнит. И Ваньку не помнит. – Я слышала, ее тоже газом отравили. – Да. – Ну что мне делать, Свисток? Мать-то с отцом в гости поехали, к кумовьям. Говорят, засиделись в деревне. В воскресенье вечером только вернутся. – Видишь, как все замечательно! И объяснять никому ничего не придется! Ну, так что? Зоя Анатольевна? – Я ее на террасе положу, там прохладно. На сколько она сюда? – Дня на два, не больше. Потом я что-нибудь придумаю. – Он машет рукой своей спутнице в машине: – Эй! Иди сюда! Пока она вылезает, говорит Зое: – Только ты знай: она и имени своего не помнит. Если не будет отзываться на Лесю, не удивляйся. – Как же мне ее звать-то? – Образуется, – невпопад говорит он. Женщина уже рядом. Смотрит на Зою и пытается улыбнуться: – Здравствуйте. – Ну, здравствуй, – сквозь зубы говорит Зоя. – Мы знакомы? – Да уж. Знакомы. – Похоже, Паренкина еле сдерживается, и он спешит на помощь. – Мы в магазин по дороге заехали, – говорит торопливо. – Продуктов купили. Гостинцев Головешкам. – Значит, ты был уверен, что я вас впущу! Ах ты… – Разве ж ты стерва, Зоя? Вот уж чего в тебе никогда не было. Даже в школе тетрадку рукой не закрывала. Все, кто хотел, списывали. – А ты, рыжий, больше всех старался, – беззлобно сказала Зоя. Похоже, успокоилась. – Ладно, идите в дом. Чай будем пить. – Давай я воды принесу. Он берет у нее ведра и оставляет женщин вдвоем. Хорошо, что она ничего не помнит. И не признает себя Лесей. Интересно, разберется во всем этом Зоя? Когда он возвращается с водой, женщины мирно о чем-то беседуют. Прислушался: о своем, о бабьем. Беременность, роды. – А тебе где постелить, Руслан? – спрашивает Зоя. – Тоже на террасе? – Я не останусь. Дела у меня. – И куда ж ты собрался на ночь глядя? – Да так. Приятель меня ищет. – Когда вернешься? – Когда вернусь? Не знаю, – грустно говорит он. Потом отзывает свою спутницу в сторонку: – Переночуешь здесь. Диск я забираю с собой. – А завтра что? – Завтра будет завтра, – невесело шутит он. – Ну, не плачь. Образуется. Пока они собирают на стол, он, крадучись, заходит на террасу и сует диск под матрац. За чаем пытается шутить, как обычно, но думает о своем. В первую очередь о том, что оружия при нем нет. Да если бы и было. Толку-то? Их много. Всех перестрелять не получится. Обратиться за помощью по месту бывшей работы? Может, медаль дадут. За отвагу. Посмертно. Надо вступать в переговоры. Выслушать их предложения. Ладно бы только Леся. У него жена, ребенок, мать. Мать! Если они в Первомайском… Он хватается за мобильный телефон. Потом засовывает его обратно в карман: остынь. Ответит все равно Петя Зайцев. А если мать не у них? Значит, это вопрос времени. Ребята серьезные. Надо вступить в переговоры. Если бы не труп в «Лесном», который хотят повесить на Лесю… Если бы не труп… Тогда все было бы проще. – О чем задумался, Руслан? – спрашивает Зоя. – Ехать надо. Он нехотя поднимается из-за стола. Говорит строго: – Вы обе вот что: мне не звоните. Если что, я сам позвоню. Сидите здесь и – тихо. – Да что случилось-то? – спрашивает Зоя. – Ты можешь толком объяснить? – Потом. Я тебе потом все объясню. Ты жена офицера. Должна понимать. Ну? Всегда так было. Мы уходим, а вы ждете. – Руслан… – Все. Ушел. Он выходит на крыльцо и смотрит на небо. Вечереет. Ехать пора. Провожают его обе. Стоят на крыльце и смотрят, как он садится в машину. Он же делает вид, что знает, куда ехать. А на самом деле… Останавливается километра через три. Выруливает на обочину и глушит мотор. В это время звонит его мобильный. Номер скрыт. Он уже догадывается, кто звонит. Надо ответить: – Да. – Руслан Олегович? – без всяких эмоций спрашивает Зайцев. – Он самый. – Поговорить не хотите? – Хочу! – Я знаю: диск у вас. Что вы хотите с ним делать? – Да вот подумываю о коленку его хрястнуть. Или гвоздем расцарапать. – Хотите вступить в переговоры? – А что ты мне можешь предложить, Петр Иванович? – Кассирша у нас. – Ах, кассирша-а… А кто тебе сказал, что она мне нужна больше, чем тебе диск? – Значит, она не вернется в Р-ск. Никогда. – Ну и что мне с того? – Вы еще не поняли, кто сейчас с вами? Это не Тимофеева. – Да что ты говоришь? – Что ж, Руслан Олегович. Выбирать вам. – Эй, постой. Ты сейчас где? – Недалеко. – Я там буду минут через двадцать. – Где будете? – Там, где ты сейчас. Один или с приятелями? – Один. – Приятели, значит, в Первомайском. – Именно. – Ладно, поговорим тет-а-тет. Через двадцать минут. Отбой. Надо его выслушать. И… подумать. В это же время Ситуация под контролем. Не стоит нервничать. Хотя и неприятно. Пока добирался до центра, позвонил Ахатов. Спросил: |