Онлайн книга «Мертвым не мстят, или Шутка»
|
– Налоговая?! – Это я так, для примера. Или с арендой возникнут трудности. Или понадобится хороший адвокат. – А… – она испуганно зажала ладонью рот, но Валентин ее сразу понял. – И такой человек тоже может найтись. Не говорю, что я царь и бог. Но если понадобится помощь, позвони. Люда вздохнула с явным облегчением. Не так все плохо. Она немного расслабилась. Рукой слегка сжала его накачанное плечо: – Ну хоть немного удовольствия ты получил? Или все безнадежно? Валентин снова рассмеялся: – Ты, конечно, женщина умная. Но скажи, ради бога, кто учил тебя так по-пионерски целоваться? За те уроки, которые я собираюсь дать в ближайшие несколько дней, надо бы, конечно, спросить с тебя денег… Она натянула до подбородка простыню под его внимательным взглядом. Черт возьми! Поцелуи, это, конечно, от Глебушки. Но неужели первый муж был таким профаном, что она вынуждена в свои тридцать с лишним лет краснеть перед этим мужчиной? Давно надо было завести себе любовника, а уж если не завела, то хоть сейчас воспользоваться моментом и получить максимум удовольствия. Она кокетливо улыбнулась: – Денег? А что? Можешь и спросить. Я готова. И она одним рывком сдернула с себя простыню… …Когда в дверь постучали, Люда сразу поняла, что пришел ее мальчик. Вставать не хотелось, одеваться тоже. Она тихонько позвала: – Валентин! Скажи ему… Что надо сказать Лене, Валентин понял без лишних комментариев. Разговаривали они недолго и негромко, потом дверь закрылась, а Валентин вернулся задумчивый: – Он тебя искал и, в общем, нашел то, что искал. Слушай, Ляля, ты ничего мне про этого юношу не расскажешь? – А что случилось? – Люда приподнялась на локте. – Ну, в сказки о потерянных во младенчестве и случайно найденных взрослых детях я не верю, и в то, что он может быть твоим сыном, тоже. Ситуация сама по себе нестандартная: ты приезжаешь на курорт с красивым парнем, который тебе не родственник, предоставляешь ему полную свободу, тут же заводишь курортный роман с его соседом. А меж тем ты непохожа на транжиру. Скажи на милость, зачем он тебе? – У меня нет детей. А мне очень хочется о ком-то заботиться. – Он не ребенок. Не маленький котенок, не щенок. Ему уже не нянька нужна, а просто женщина. И еще этот твой Ленечка весьма непростой молодой человек. – Неправда. Он очень милый, наивный, и у него на лице все написано, – Люде стало настолько неприятно, что она поднялась и стала одеваться. Томное оцепенение слетело с нее, едва начался этот разговор. – Вот именно, – прищурился Валентин. – Пока еще написано. Ты сама его в это втравила. – Втравила во что? – Он никогда на такую роскошную жизнь и не рассчитывал. И теперь будет цепляться за нее изо всех сил. – Пусть, – отмахнулась она. – Как хочешь. Только будь осторожнее. – Куда он пошел? – К девочкам, – усмехнулся Валентин. – Должно быть, напьется. – Ерунды не говори! – Удивляюсь, как это ты бизнесом занимаешься? Или женщины становятся абсолютно глухи и слепы, когда речь заходит об их чувствах? – А мужчины другие? Она уже оделась, поправила волосы и стояла в дверях номера, словно не могла уйти, не убедившись в том, что все, о чем говорит Валентин, – неправда. – Не знаю, не проверял. – И как тебе удалось прожить свою жизнь без любви? – тихо спросила она. – Чего ж проще? Люда закрыла наконец за собой дверь, потому что услышала то, что хотела. «Чего ж проще?» Он лжет, потому что проще-то как раз дать себе волю и любить, чем делать над собой усилие, притворяясь безразличным. И надо же было ему так испортить ей этот вечер! Она даже не представляла еще, насколько он испорчен. Не вечер, конечно, а ночь. Потому что в два часа Валентин стал стучаться к ней в номер так громко, что разбудил и ее, и соседку, которая выглянула в коридор: – Господи, в чем дело?! – Извините. Ляля! Пойдем, посмотришь на своего драгоценного мальчика. – Что случилось? – она схватилась за халат. – Да ничего особенного. Какая-то девица почти принесла его на себе и сдала мне на руки. Должно быть, по-соседски. Или твой Леня спьяну назвал мой номер, потому что все его мысли были только об этом. Ради тебя я помог «ребенку» добраться до ванной. Сейчас его там наизнанку выворачивает. Она бежала по коридору, переживая, как мать, которая впервые поняла: ее сын взрослый настолько, что в состоянии напиться. Валентин пытался ее придержать и на ходу говорил: – Я бы тебя не позвал, но ты должна знать. Он бормочет что-то о любви, о своей горькой обиде и о тебе, жестокой. Когда Люда влетела в номер, Ленечка уже ничего не бормотал. Он стоял на коленях возле кровати, уткнув лицо в мятые простыни, и в такой неудобной позе крепко спал. Люда долго трепала его за плечи, но в конце концов смирилась и с помощью Валентина положила парня на кровать и раздела. – Когда ж он успел уснуть? – удивился Валентин. – Я думал, он всю ночь из ванной комнаты не вылезет. – Мальчик еще, крепкий, здоровый мальчик. – Люда ласково поправила на Ленечке одеяло. И вдруг рассмеялась: – Ну а ты теперь куда, а? – К тебе. А может… махнем на пляж? – подмигнул Валентин. – Танцы до упаду, купание в ночном море? Вода, как парное молоко. И купальник необязателен. – Экскурсия завтра, – отмахнулась было Люда. – С утра. – Дались тебе эти развалины! – Не развалины. Мечеть. – Тем более. В Москве небось в театр лет пять не ходила, а здесь готова полдня смотреть на памятники культуры, в которой ни черта не понимаешь. – Все смотрят. – Вот именно. Галочки ставят: был там-то, видел то-то, утащил камешек оттуда. А эти камешки специально для туристов самосвалами привозят и в местах массового паломничества рассыпают. Так давай завтра камешек прямо на дороге подберем, пока другие будут за тем же добром ехать несколько часов черт знает куда? Скажешь, что от священных развалин. – Ладно. Уговорил. Но камешек должен быть побольше. – Не сомневайся, – подмигнул Валентин. – Такой булыжник найду, что пролетариату будет впору. Как орудие против классового врага. И все-таки почему твое лицо вызывает у меня именно эти ассоциации? – Какие? – напряглась она. – Партийные, вот какие. – Пошли быстрее, пока я не передумала, – заспешила Люда. – Потом об ассоциациях. …Утром все трое сделали вид, что ничего не случилось. Обходили в разговоре скользкую тему, хотя Люда и понимала, что Валентин прав: с Ленечкой надо поговорить. Но как объяснить ему, почему она стала вдруг для него заботливой матерью? Почему именно он, а не кто-то другой? Люда решила вообще ничего не объяснять, наслаждаться отдыхом, загореть до черноты и прожариться на солнце так, чтобы остальные полтора летних месяца при мысли о пляже ее просто тошнило. Нахлебаться досыта бездельем и соленой морской водой, а потом с новыми силами окунуться в океан каторжной работы. Иногда ей было тревожно. В Якушеве Люда была не уверена. От него в любой момент можно ждать неприятного сюрприза. |