Онлайн книга «Правая рука смерти»
|
Ройзен занервничал. Дверь не заперта, можно попробовать совершить побег. Поговорить с охранником, попытаться его подкупить или перевербовать. Былю безоговорочно верна одна лишь Магдалена, остальных здесь держит страх. Серафима все боятся, он жестокий и мстительный, а главное, у него паранойя. Он крайне подозрительный и всех запугивает, чтобы избежать предательства. Но его никто не любит, на этом можно сыграть. Можно и самому позвонить в полицию. Телефон не отобрали у Тамары Валентиновны, надо только найти ее комнату. Или прокрасться в кабинет Быля. Вариантов масса. Ройзен это понимал. Надо что-то делать, но тогда он теряет сына. И Марк Захарович все не мог решиться. Он рассчитывал, что все сделают за него. Что сам он и его семья выйдут из-под удара. Что они с Серафимом друзья, и Быль не станет убивать друга, он сдержит данное слово. Согласно логике Быля, каждый получает ту кару, которую заслуживает. Все четко, как в аптеке, с точностью до грамма. В чем виноват доктор Ройзен? Что неправильно лечил пациента? В том-то и дело, что правильно! Диагноз был поставлен верно, причем это наследственное! Марк Захарович тщательно изучил историю семьи Былей и пришел к такому выводу. Болезнь Серафиму передалась по наследству, плюс тяжелая психическая травма, нанесенная ему в детстве, которая все только усугубила. Это было ясно Марку Захаровичу как белый день. Он не допустил ни единой ошибки, кроме одной: надо было объявить Быля сумасшедшим и изолировать. То, что сейчас происходит, – наказание профессору Ройзену за излишнюю самоуверенность. Когда, в какой момент произошло обострение болезни? Это уже неважно, потому что он, профессор Ройзен, этот момент упустил. И на очередном сеансе пациент обманом захватил его в заложники. «Надо что-то делать…» – думал он. И… не делал ничего. …Они сидели на кухне и пили вино. Теперь, когда не было Татьяны, казалось, что гигантская ветряная мельница, беспрестанно махавшая крыльями, замерла. Ветер стих, и крылья бессильно повисли, наступила благостная тишина. Магдалена нарезала изысканные сыры, разложила на блюде фрукты и принесла из кладовки бутылку французского вина. Ловко ее открыла и разлила вино по бокалам. – Я хочу отсюда уехать, – неожиданно сказал Быль. – В Москву? – Нет, совсем. Теперь, когда я избавился от призраков, ну, почти избавился, можно пожить и для себя. Денег у меня много, есть и любимая женщина, которой я хочу подарить весь мир. Пошло звучит, а? – Для влюбленной женщины это звучит как музыка. – Так ты согласна? – Уехать? Да, конечно. – Ты не поняла: мы уедем навсегда. Я хочу избавиться от Марка, – жестко сказал он. – Погоди… Но это не входило в твои планы! – А что ты предлагаешь? Отпустить его? Он мне этого не простит. Я могу только сбежать за границу, оставив его жить, либо убить Марка и сбежать. Для меня это ничего принципиально не меняет. Жив он или мертв, мне все равно. Он меня обманул. – А может, он просто ошибся? – осторожно сказала она. – Постой… Ты что, на его стороне?! Ты на стороне моих врагов?! – Нет, я только предположила… Любой человек имеет право на ошибку. – Не имеет! Врач не имеет! Ты хочешь, чтобы я кончил, как моя мать?! – всерьез разозлился он. – Умер из-за врачебной ошибки? – Нет, я просто спросила. – Вот и думай в следующий раз, прежде чем спрашивать! Ты меня уже один раз предала! Ты сказала докторше: бегите отсюда! – Наверное, меня можно простить? – Можно. Я простил, – он сердито засопел. – Но не искушай меня больше, поняла? Завтра я начну дожимать Тамару. И к Владу надо бы наведаться. – Поосторожнее с ним. – Это я уже понял. – На всякий случай я буду за дверью. – Я что, ребенок?! – взвился он. – Не надо указывать мне на мои ошибки! Она потрясенно замолчала. С ее любимым что-то происходит. Что-то непонятное и странное. Он получил все, что хотел. Заманил своих врагов в ловушку и прикончил их поодиночке совершенно безнаказанно. И сначала все было хорошо. К нему вернулся вкус жизни, он вновь стал получать от нее удовольствие, но это ударило ему в голову, как какой-нибудь наркотик. В мозгу у Быля стали происходить химические процессы, возможно, как и у наркомана, необратимые. Он теперь заводится из-за пустяка и, не получив очередной дозы, начинает психовать. Теперь ему нужна новая жертва. Завтра он примется за Тамару Валентиновну, которая, единственная, Магдалене симпатична. – О чем ты думаешь? – спросил Быль, впившись в нее зрачками-буравчиками. – О том, что я тебя люблю. Он немного расслабился. Она улыбнулась широко, открыто, чтобы усыпить его подозрения. Он последнее время был как волк, рыщущий в поисках добычи. И взгляд у него стал, как у волка, а нюх обострился. Он теперь может убить и ее, если вдруг заподозрит, что она готова спасти кого-то из его смертельных, как он считает, врагов. «Как же мне спасти Тамару Валентиновну? Ее и… Ройзена. Потому что единственный, кто может помочь и Былю, это Ройзен». …Тамара Валентиновна шла в кабинет, куда ее пригласила Магдалена, ожидая нового удара. Колени ее дрожали. Мысленно она прокручивала ситуацию: что еще может случиться? Сколько еще будет этих фотографий с надгробными камнями? – Проходите, присаживайтесь, – отрывисто сказал хозяин кабинета. В руках у него она заметила очередной толстый конверт. И задрожала. – Еще… что-нибудь? – Да. Что вы стоите? Садитесь! Она рухнула на стул. – Вот оно, ваше кладбище, – он стал раскладывать на столе фотографии. – Этих людей вы убили… – Не-ет… – простонала она. – Как нет, когда да? А вот это…Посмотрите. Тот случай, о котором я говорил в нашу с вами первую встречу. Я все ждал, что вы меня вспомните, но потом понял: бесполезно. Их ведь было так много, тех, в чьей смерти вы виновны. – Перестаньте… – Вы считаете себя непогрешимой, – сказал он насмешливо. – Да Леночка по сравнению с вами ангел. Чудесная девушка! Невинная! А у вас руки по локоть в крови! – Хватит… – Смотрите сюда! Она нехотя взглянула на фотографию. Так и есть: еще одна надгробная плита. – Серафима Андреевна Быль… – прочитала она дрожащими губами. И вдруг словно пелена с глаз упала: – Фима, ты? – Не называйте меня так! – он вскочил. – Я ненавижу это имя! – Господи, Фима! Как ты вырос! Я тебя совсем не узнала! – Последний раз вы видели меня двенадцатилетним подростком. – Ну, конечно! – всплеснула она руками. – Шумы в сердце, дисбактериоз! Что с тобой стало? И как ты… Куда тебя после… – она запнулась. – После того как упрятали мою мать в психиатрическую больницу? Случилось то, что должно было случиться: меня забрали в детдом. А там с моими шумами в сердце и дисбактериозом мне, прямо скажем, пришлось несладко. |