Онлайн книга «Пристрелите нас, пожалуйста!»
|
– Вот люди! И чего им не хватает? Да жил бы я в таком доме, я б – эх! Собаку завел. Кавказскую овчарку, – мечтательно вздохнул верзила. – Друга себе. – От животных в доме грязь. – Отдели псу вольер на своем немаленьком участке. – Да здесь повернуться негде! Вольер! – Ну, откуда у таких маленьких людей такие большие потребности? – развел руками верзила. – Хватит мне хамить! – вспыхнула Телятина. – Все это заработано честным трудом! Каждому, как говорится, по способностям. – Хорошая фраза, – загадочно посмотрел на нее Ситников. – Буду иметь в виду. – При социализме говорили не так, – напомнил Иван Петрович. – От каждого по способностям, каждому по труду. – Каждому по способностям, в зависимости от его потребностей, – отрезала Ульяна Федоровна. – Вот! – вернулся Телятин с початой бутылкой. – Это хороший виски. – Кто бы сомневался, – хмыкнул верзила. – Учитывая твои потребности, у тебя все наивысшего качества. Давай ее сюда, голубушку, – он буквально вырвал из рук хозяина бутылку. – Хороший виски, – с тоской повторил Аркадий Павлович, которому до слез было жаль поить этих никчемных людей напитком, который они все равно не оценят. Это же амброзия! И стоит, как эликсир бессмертия, огромных денег. Для себя, любимого, держал на случай плохого настроения и бессонницы или если вдруг минералка не поможет. Э-эх! Пропадать так пропадать! Пусть лакают, стервецы! – Идем, – Ульяна Федоровна потянула его в кабинет. Гости, переглянувшись, двинулись на кухню, Ситников со сладкой улыбкой прижимал к могучей груди заветную бутылку. «Еще и алкаш», – презрительно подумала Телятина. Муж, коротко вздохнув, засеменил следом за ней в кабинет. Так, четверка разбилась на пары. – Что такого важного ты хотел мне сказать? – устало спросила Ульяна Федоровна, присаживаясь в любимое кресло. Ноги у нее гудели, голова тоже. Этот безумный день был похож на густой суп, сваренный тороватым поваром, причем на солянку: насыщен такими разнообразными событиями, что больше уже не лезло. Бедная женщина держалась на ногах с трудом, она к такой жизни не привыкла. – Я хотел обсудить наш развод, – важно сказал супруг, отодвигая стул. Вид у него был, как у начальника отдела, вызвавшего на ковер нерадивого сотрудника, чтобы отчитать. Он уселся за стол и, постукивая пальцами по массивной дубовой столешнице, стал сверлить глазами жену: нуте-с? Что можете сказать в свое оправдание, преступница? Ульяна Федоровна молчала. – По-моему, ты проиграла, – не выдержав паузы, заговорил Телятин. – И тебе придется сдаться на милость победителя. Бизнес я заберу себе. Как только закончатся рождественские каникулы, мы поедем к нотариусу, и ты подпишешь все необходимые мне документы. Что касается недвижимости… – Не спеши, – насмешливо сказала Ульяна Федоровна. И улыбнулась сквозь усталость. Улыбка вышла тусклой, как просвет в облаках в короткий ноябрьский день. – Что значит «не спеши»? – насторожился Телятин. – Ты уверен, что убийца Ванечка? – Даже если это не так… Мне-то какая разница? Было бы на кого повесить труп. А я остался бы вне подозрений. Надо признать, что я вляпался. Не стоило мне этого затевать. Но и ты хороша. – А если баллистическая экспертиза покажет, что убили все-таки из твоего пистолета? – загадочно сказала Ульяна Федоровна. – Почему ты вдруг поверил этому… Как его там? Киллеру? А откуда ты знаешь, что он тот, за кого себя выдает? – С какой стати человеку объявлять себя наемным убийцей? – пробормотал Телятин. – А с какой стати ему говорить правду? Ты когда-нибудь слышал, чтобы человек признавался: я киллер? Причем так спокойно и даже с насмешкой. Я клянусь всеми святыми, – торжественно произнесла Ульяна Федоровна и вместо Библии положила длань на свою необъятных размеров грудь. – Своим здоровьем клянусь. Чтоб мне завтра умереть! Я не крала у тебя из кармана пистолет. И не подкладывала его взамен Ваниного. Когда я прибежала в гостиную, твой пистолет валялся на полу, на ковре. Я просто его подняла и сунула под подушку. Да, я сказала не всю правду. Я действительно спрятала туда еще и банку с икрой. И подняла с пола окровавленную вату. Я покрывала Ваню. Но вовсе не уверена, что это он убил Кристину. – Тогда зачем ты это сделала? Зачем покрывала-то? – Не знаю. Машинально. Мне хотелось его защитить. Чтобы и тени подозрения на него не упало. Потому что на мальчика стали бы давить. А он такой… Такой… В общем, необыкновенный. Возможно, я сделала глупость. Но я не крала у тебя пистолет, – повторила Ульяна Федоровна. – И что же тогда у нас получается? – заволновался Телятин. – А? – Пошевели мозгами. – Столько всего случилось… Я уже ничего не соображаю! – признался Аркадий Павлович. – Ты-то что думаешь, а? – Надо понять, кто есть кто. Допустим, Ванечка и в самом деле стажер… Боже! Вспомнила! В полиции только что сказали по телефону, что никого к нам не высылали! – Кто же он? Тристан? – Может быть. – Упертая ты, – покачал головой Телятин. – Хорошо, пусть так. А эти двое тогда кто? – Если здесь нет полицейского, у нас получается третий лишний. Это неправильно. Потому что в этом случае ничего не сходится. Ты можешь позвонить Гарику и спросить, как выглядит нанятый им киллер? – Я звоню, а он не отвечает, – пожаловался Телятин. – Звони еще! Аркадий Павлович пожал плечами и достал из кармана мобильный. На этот раз в трубке раздались длинные гудки. Но не успел он обрадоваться, как они сменились короткими: ту, ту, ту… – Сбросил звонок, – пожаловался он. – Не хочет со мной говорить. – Звони на домашний! – А толку? Думаешь, он дома? Там только его жена – тупая курица. Которая, как всегда, ничего не знает. – Ты говоришь о моей подруге! – Ты их никогда не умела выбирать, – съязвил Телятин. – Отправь ему эсэмэс. – Что? – Сообщение отправь. Он прочитает и ответит на твой звонок. – Молодец! – похвалил Аркадий Павлович. – Потому что я умная, в отличие от тебя, дурака. А вовсе не курица. – И что я должен ему написать, умница? – Спроси: «Как выглядит киллер?» Телятин расхохотался. – Молодец, – сказал он, вытирая слезы. – На это послание Гарик мне уж обязательно ответит. За кого ты меня принимаешь? Чтобы я сам набил себе в мобильнике срок? «Как выглядит киллер?» Ой, уморила! – Тогда напиши «твой человек». – Как выглядит твой человек? Еще смешнее. Какой «твой»? Знаешь, сколько у него своих людей и где они? Да везде! «Твой человек»! Ничего не слышал смешнее! |