Книга Пробка, страница 19 – Наталья Андреева

«Ах вот в чем дело! — сообразила Алина. — Он не выносит, когда повышают голос. Значит, в кабинете врача на него накричали, и замкнуло». Вслух же произнесла:

— Поверьте, за ваши деньги вам будут только мило улыбаться и говорить, что у вас все хорошо. А если плохо, то обязательно скажут, что есть надежда.

— Да? Надо бы и мне… пойти… — промямлил Михаил.

— А разве у вас есть какие-то проблемы? — удивленно сказала Алина. — А на вид такой здоровый мужчина! Должно быть, сами не знаете своего счастья.

— Вы так считаете? То есть я выгляжу здоровым? — с сомнением спросил Одинцов.

— Вы еще больных не видели. Вот одна моя знакомая…

И Алина Одинцова стала рассказывать о тяжело больных людях, которым пришлось пережить не одну операцию, и которые тем не менее ущербными себя не считают. Одинцов слушал все с той же жадностью. Он так увлекся беседой, что даже не отреагировал на очередной тост.

— Миша, ваш отец предлагает выпить за детей, — мягко сказала Алина и тронула его за руку. — За вас, за вашу замечательную сестру.

— Ах да! А подарок? — спохватился Одинцов. — Я ж еще не вручил подарок!

— Вот именно. Я все жду-жду, а он соседкой увлекся, — с намеком сказала сестра.

Одинцов вспыхнул, неловко достал из кармана пиджака обтянутую алым бархатом коробочку и протянул ее сестре со словами:

— Это тебе.

Алина Одинцова замерла: «А ну-ка?» Виновница торжества раскрыла коробочку и, увидев серьги с бриллиантами, ахнула:

— Какая прелесть!

— Михаил, у вас отличный вкус, — мило улыбнувшись, сказала Алина.

«Слишком вызывающие. Ну ничего. Мы его обтешем», — тут же подумала она.

Хозяйка мгновенно нацепила серьги и капризным голосом сказала:

— А тост?

— Да ну его. Не умею, — отмахнулся Одинцов.

— Миша, ты меня не любишь!

— Давайте я скажу, — поспешила на помощь Алина. — За нашу вечно юную, самую замечательную и очаровательную. Чтобы всегда оставалась такой же! И за ее родителей! Всем здоровья и долгих лет жизни!

Михаил Одинцов усилия Алины оценил. Теперь он от нее не отходил. Она же не торопила события. Упомянула только, что живет одна, много работает, а для поддержания формы ходит по выходным в бассейн. Когда же Алина поднялась со словами: «Ну, мне пора», Одинцов тут же спросил:

— А вы на чем поедете?

— На метро.

— Хотите, я поймаю вам такси?

— Право, не стоит.

— Я оплачу, — поспешно сказал он, поняв все по-своему.

— Это неудобно.

— Да почему? Вы мне столько полезного рассказали!

— Всего лишь рассказала, а хотелось бы помочь. Я в субботу еду заказывать новые контактные линзы. Хотите со мной?

Одинцов замялся.

— Врач — моя хорошая знакомая. Очаровательная женщина! Милая и добрая. Никогда голоса не повысит.

— Ну, раз так… Хорошо. Пойдемте, я вас провожу.

Хозяйка с восторгом посмотрела на Алину и шепнула:

— Вы — волшебница!

— Увидите, скоро ваш брат изменится настолько, что все свободное время будет ходить по врачам, так ему понравится лечиться, — с тонкой улыбкой сказала Алина.

О, если бы она знала, к чему это приведет! А ведь как в воду глядела!

Их роман по-настоящему начался в приемной у окулиста. Одинцов заметно нервничал. Алина взяла его руку и стала мягко и успокаивающе поглаживать. Когда все закончилось, она спросила:

— Ну что? Не все так безнадежно?

— Нет, что вы! — с воодушевлением ответил Одинцов. — Я думал, все гораздо хуже! Мне подобрали контактные линзы и выписали рецепт на очки! Послушайте…

Он замялся.

— Что такое? — мягко улыбнулась Алина.

— А знакомого дерматолога у вас часом нет?

— Среди моих подруг много врачей.

— Вот как?

— Дело в том, что я тоже имею некоторое отношение к медицине.

Одинцов насторожился.

— О! Не беспокойтесь! Это уж точно не больно! И люди моей профессии не только ни на кого не кричат, напротив, успокаивают и помогают поверить в себя.

— И кем вы работаете?

«Все равно он узнает, — подумала Алина. — Его сестра долго молчать не сможет, да и все заслуги мгновенно припишет себе. Нет, он должен считать своей спасительницей только меня».

— Я по образованию психолог, — улыбнулась Алина.

— О! — только и смог сказать Одинцов.

— Ваша сестра этого не знала. Она просто подумала, что наше общение будет вам полезно. Я не смогла ей отказать.

— И хорошо! — с энтузиазмом сказал Одинцов. — Знаете, Алина, рядом с вами я чувствую себя… спокойно. Да. Вы первая женщина, с которой я могу общаться больше десяти минут. От остальных у меня просто голова раскалывается. Они без умолку трещат о своих проблемах. Как будто только у них трудности!

— Знаете, я вас понимаю, — кивнула Алина. — У вас свое дело, это большая ответственность и огромный риск. А вдруг не получится? Вы же свои деньги вкладываете. И тут нужна помощь родных, прочный тыл.

— Родных, вы говорите… Моя сестра — замечательная женщина. Но ее муж лезет куда его и не просят, да еще делает непростительные ошибки. А хочет за это половину всех доходов, — пожаловался Одинцов.

«Замечательно! — подумала Алина. — Он уже недоволен родственниками!»

— Отец тоже. — И Михаил вздохнул. — Пенсионер, а туда же! Хочет работать! Я говорю: папа, ну куда тебе на «КамАЗ»? А случись что? Разве я с тебя потребую неустойку? Нет, свои — это свои. Их невозможно заставить работать. А заставлять надо. А вы говорите: тылы! На работе грузят, придешь домой — то же самое. Ругань, споры. Чуть ли не до драки доходит! Устал.

— Да уж, — поддакнула Алина. — А вы что, с родителями живете?

Одинцов кивнул:

— А где? Была бы семья… А так? Кто мне приготовит? У меня желудок слабый, я плохой кулинарии не выношу. А постирать? Конечно, есть прачечные. Но где время, чтобы по ним ходить? Домработницу нанять? А кто будет ее контролировать? И потом, я не привык. Никогда не жил один.

— Миша, но так нельзя, — мягко сказала Алина. — Вы уже не мальчик. Если хотите стать настоящим руководителем, главой компании, надо и жить самостоятельно. Сколько можно ходить на помочах? Надо отделяться.

— Возможно. Но где найдется женщина, которая…

Он вдруг осекся и посмотрел на нее. Алина опустила глаза и сказала: