Онлайн книга «Раб лампы»
|
— Он все рассчитал. Все знал. Он бывал в этом мотеле и раньше. И откуда-то узнал, что именно в этот день туда приеду я! — Это не наше с тобой дело, — быстро сказал Дере. — Ловить убийцу. На то есть милиция. Они должны собирать информацию и на основании нее делать выводы. Кстати, они давно тебя добиваются. Я думаю, что настал момент… — Хорошо. — Она кивнула. — Я готова дать показания. — Ты должна сказать то же самое, что сейчас говорила мне. О Кларе. О своих подозрениях. — Тон Альберта Валериановича был наставительным. — Я хочу домой. — Что?! — Сколько мне здесь валяться? Доктор сказал, рана не опасная. И температура спала. Я чувствую себя сносно. А дома и стены помогают. — Дуся, ты еще слишком слаба. — Я хочу домой. И круглосуточную охрану. — Э-э-э… Я думаю, что еще недельку… — Но не больше. Слышишь? Или… Десять дней. Я проведу здесь ровно десять дней, ни днем больше. Этого достаточно. — Дуся… — Найми сиделку. — Э-э-э… — Ну, что такое? — нетерпеливо спросила она. — Есть один скользкий момент. — А именно? — Как быть с Сеси? Ведь нас… э-э-э… двое. — Ну и что? — Куда ты хочешь вернуться? В московскую квартиру или… — В загородный дом, разумеется! Не могу же я летом, больная, валяться в московской квартире! Мне воздух нужен. Сосновый бор. Я могла бы потихоньку гулять. — Тогда оттуда должен уехать Сеси. Он еще там, потому что… э-э-э… Ты не отдавала соответствующих распоряжений. Скажи ему — пусть убирается! — С какой стати? — Выходит, я должен жить втроем? — взвился Дере. — Я, ты и этот щенок?! Но я твой муж! По закону! — А Сеси дал мне кровь, — напомнила она. — Это потому что группа совпала! Если бы у меня была вторая положительная, я тоже дал бы тебе кровь! — И после этого я должна выкинуть его из дома? Алик, ему некуда идти. Он съехал с квартиры, которую снимал. — Это его проблемы! — Алик! — Евдокия Ивановна! — Должно же в тебе быть хоть что-нибудь человеческое? — Человеческое?! А как ты со мной поступила? По-человечески? А он? Я должен его возлюбить после этого? Ну уж нет! Я его ненавижу! — Я догадываюсь, почему тебе так мешает присутствие Сеси, — тихо сказала она. — Почему? — Ты жалеешь, что я не умерла, да? Я помню наш разговор в тот день, когда меня… Когда в меня стреляли. — В горле словно бы опять застрял комок, она судорожно сглотнула. — Некто не оставил надежды со мной расправиться. То, что я еще жива -случайность. Если это ты, то Сеси тебе мешает… — Дуся! — Мешает, — твердо сказала она. — Он будет лежать у дверей моей спальни, и ты ничего не сможешь сделать. Она ожидала, что сейчас Альберт Дере начнет кричать. Но он еле слышно спросил: — А если это он? — Я не поняла… — Ты не допускаешь другого варианта? Что он хотел тебя убить, а я ему мешаю? Тебе придется выбирать, Евдокия Ивановна. Руководствуясь только своей интуицией. Кому ты больше веришь? Человеку, который прожил с тобой пятнадцать лет, или… — Вот потому я и хочу, чтобы вы оба были рядом. На моих глазах. Чтобы один другому мешал. — Вилка! — Дере вдруг рассмеялся. — Что ты сказал? — В шахматах это называется вилкой. Жаль, Дуся, что ты не играешь в шахматы. Конь одновременно нападает на две ладьи, и одной приходится жертвовать. Но коню, то есть тебе, угрожают. Позиция сложная. Если не будет коня, то и обеим ладьям ничего не грозит. У меня нет доказательств, что в тебя стрелял Сеси. И я знаю, что не стрелял сам. Но я думаю, что тебе угрожает Клара. — У меня тоже нет доказательств, — сказала она. -Что ты не стрелял. Я ведь знаю, что тебе моя смерть выгодна как никому. — Значит, ты мне больше не доверяешь? — Нет. — И что же мы будем делать, Дуся? — Поедем жить втроем. Все равно спать я буду одна. — Она усмехнулась. — Плечо болит. — А если Сеси не согласится? — А вот мы проверим… Нельзя сказать, что Сеси воспринял новость с энтузиазмом. Его наконец допустили в палату к больной. Лечилась она с комфортом, Дере постарался. Или грехи замаливал? Отдельная палата, холодильник, телевизор. — Как дела? — спросил Сеси. И присел на стул, рядом с ее белоснежным ложем. Ей показалось, что за эту неделю он поблек и похудел. Уже не выглядел таким хорошеньким, похожим на Купидона, и беспечным. Тетива лука, его тонкая нижняя губа, натянулась до отказа, словно Сеси сейчас заплачет. Он не бодрился, как Дере, не отводил глаз, и ей стало неловко. Сколько они не виделись? Неделю? А как не было ничего! Попытайся Сеси ее поцеловать — и она бы засмущалась. Но он таких попыток не делал. — Я знаю, что ты дал мне кровь… — Пустяки. — Тебе Клара позвонила? — Да. — Ты был дома? — …Да, — с легкой заминкой сказал Сеси. — И не удивился? — Да. То есть раньше я думал, что это несерьезно. Но теперь… Прости. — Я вижу, ты спокоен. За мою жизнь. — Скажи… — Он опять замялся. — Ты не видела того, кто стрелял? — Если бы я его видела, он бы уже сидел в тюрьме! — Значит, тебе ничто не угрожает. — Сеси усмехнулся. — Что ты сказал?! — Да так. — Ты что-то знаешь? — Нет. Вот теперь Сеси отвел глаза. Маргарита уже поняла: его что-то мучает. Но говорить об этом он не может. Кто-то железной рукой держит Сеси в узде. И он упрямо отводит взгляд. Не хочет, чтобы она увидела его страх. — Сеси, Сеси! — Она покачала головой. — Лучше бы ты рассказал мне все! Неужели это такая страшная тайна? Сеси? — Тебе надо окрепнуть, — мягко сказал он и поправил сползающее на пол одеяло. — Ева, я соскучился. Мне плохо без тебя. — Почему ты не съехал? — Я же сказал: мне плохо без тебя. — Значит, ты решил остаться? — Я люблю тебя. Она почти поверила. Потому что хотелось. Он же, как всегда после этих слов, потянулся к ней. Маргарита не отстранилась. Теперь ей предстояло сказать ему самое важное. Поцелуй длился долго. Когда Сеси выпрямился, она сказала: |