Книга Стальная штучка, страница 17 – Николай Катаев

На улице уже было совсем темно. Аня сладко спала, да и она вымоталась и с удовольствием бы прилегла. Собралась было выйти и поинтересоваться, нет ли у них еще одного дивана. Но в коридоре послышались мужские голоса, стук открывающейся двери, и Вероника решила переждать, пока не станет тихо.

Но прилечь не удалось. Раздался громкий стук в дверь, и она тут же распахнулась. В комнату, не дожидаясь приглашения, вошел мужчина в возрасте.

– Приветствую! – мрачно сказал он и прошествовал к креслу, в котором недавно восседал генерал.

Вероника промолчала. Безликий человек почтительно закрыл за ним дверь. Пока он устраивался в кресле, Вероника смогла его рассмотреть. Расплывшийся мужик с удивительно знакомым лицом. Где-то она его уже видела. Такое простецкое лицо чиновника среднего звена…

Мужчина взглянул на спящую дочку, потом на нее. Кивнул головой на ее лицо.

– Зубы не повредили?

– Вы – врач-травматолог?

Он странно взглянул на нее, но все равно не потрудился представиться.

– Зря твои нахулиганили на моем предприятии. Могло бы и рвануть. Ну, не так, как в Чернобыле, но до Москвы долетело бы. Химия все же.

Говорил он в отличие от Геннадия Васильевича под стать своему облику. По-простецки. Без завитушек.

– Этот, как его? Семичев. Разговаривал с тобой?

Теперь она наконец вспомнила фамилию Геннадия Васильевича. Конечно, Семичев. Но странно. Уж больно непочтительно посетитель упомянул его. Генерал все же.

Она кивнула головой, ожидая, что последует дальше.

– Ну, ты поняла, что от тебя требуется?

Этот мужик начал ее раздражать тем, что сразу же начал тыкать.

– Я узнала, что он от меня хочет, но не понимаю, почему я должна выполнить его просьбу.

Вероника намеренно сделала ударение на «он» и на «я».

– Господи! А руководство охарактеризовало его, как толкового. А он даже не может доходчиво объяснить условия.

Оказалось, что этот крестьянин даже общается с руководством Геннадия Васильевича. Да кто он такой?

– Так чего тебе непонятно?

И он взглянул на нее, как на несмышленую девочку.

– Почему меня заперли на этом чертовом заводе и заставляли красть какие-то технологии?

– Во-первых, это одно из наиболее передовых предприятий в отрасли. Во-вторых, никому твои технологии не нужны. Мы их все равно не сможем освоить.

Тут вдруг она вспомнила и поняла, с кем разговаривает. Его фотография украшала статью о споре между двумя олигархами, которая бросилась ей в глаза в каком-то русском информационном портале в Интернете. По какому поводу они сцепились друг с другом, она уже не припоминала. А уж фамилию тем более. Просто обратила внимание на лицо, которое, по ее мнению, никак не вязалось с обладателем стольких-то миллиардов и занимающего какое-то там место в списке журнала «Форбс». И вот теперь он живьем сидел перед ней.

– А что касается тебя лично, то ты – единственная, через кого они могли выйти на интернетскую шпану, которая им понадобилась. Со своими мозгами у них проблема. Вот и взялись за тебя.

Об этом она и сама догадывалась.

– А какова цель? Технологии вам, оказывается, не нужны. Тогда что?

– Политика. Все, бля, политика, – вздохнул он. – Знаешь, что в ближайшее время состоится?

Она догадывалась. Об этом много вещали говорящие головы по телевизору.

– У вас там изобрели термин «политкорректность». А у нас это называется «по понятиям». Так вот! Барак Хусейнович поступает не по понятиям. Что он обещал предыдущему? Гибкость. И как он сейчас поступает с нынешним?

Он замолк, а Веронике предстояло разобраться в мыслях с «предыдущим» и с «нынешним». На это потребовалось время. Наконец до нее дошло.

– И многих это обижает. Между реальными пацанами так не принято. Не уважает. Да еще и суется со своими порядками в наш базар. Заступается за каких-то горлопанов с улицы. Вводит ограничения.

Опять приходилось в уме переводить его речь на человеческий язык.

– А еще у нас есть свои лизоблюды, готовые прогнуться перед Америкой и все ей позволить. Вот и столкнулись они лбами сейчас. Ну, у вас это называется борьбой элит, а у нас – подковерными играми.

– И какое я имею отношение к вашим играм и коврам?

– Самое прямое. Если перед переговорами произойдет попытка выкрасть новую технологию СТЕЛС, то что скажет Обамыч своему партнеру по переговорам? Как он будет к нему относиться?

Тут до нее дошел весь смысл задуманного. С ней просто играли. Кто-то хотел нагадить и решил использовать ее и хакеров. Попытка выкрасть технологии СТЕЛС, конечно, не могла остаться в тайне.

– А вам-то со своими миллиардами зачем это надо?

– Потому что все мы, кто с миллиардами, кто с миллионами, работаем в одной гигантской корпорации, называемой «РФ». У каждого имеется свое место в пирамиде. А тем, кто начинает возникать, в лучшем случае приходится отсиживаться в Лондоне, а в худшем – много лет шить рукавицы за колючей проволокой и в холодном климате. – Помолчал и продолжил: – Эти придурки решили схитрить и все от меня скрыть. А мне было поручено лишь заплатить твоим мазурикам, а из этого вон чего вышло? Как только я узнал, то приказал выкинуть тебя с завода.

Теперь она знала, кого нужно благодарить за то, что с ней произошло на подмосковной пыльной дороге.

– Теперь твоя шпана обещала повзрывать мои предприятия, и все из-за каких-то полудурков, – между тем продолжал он. – Ну, я тоже в долгу не останусь. Те, которые это затеяли, все у меня повылетают с работы. Будут знать, как меня подставлять, говнюки.

– Один, оказывается, давно вылетел, но тем не менее продолжал свою деятельность.

– Они поставили на это дело исполнительного дурака, а тот дров наломал. У него в голове, видите ли, идеи завелись. Похищения затеял. Ну, теперь на нем отыграются по полной программе. Но так как у них считается, что дурь делают только бывшие, то его сегодня и уволили, но с датой двухнедельной давности.

– А откуда вы все знаете? Служите в руководстве их организации? Можете увольнять?

– При чем здесь их организация? Я тебе уже объяснил про корпорацию. У меня свое место в иерархии этой корпорации. И высокое место. С него любого пнуть можно. – Потом поправил себя: – Почти любого. – Он взглянул на часы. – Так! Полночь близится. Мы должны к двенадцати завершить наши дела, как договорились с твоими проходимцами.

Оказывается, он договорился завершить с ней дела, а она об этом не имела ни малейшего представления. Вероника с интересом приготовилась слушать.

Он достал из кармана два конверта и положил на стол. Вынул из одного две продолговатые узкие бумажки.

– Вот чеки. Один с оплатой через три месяца, второй – через шесть. Сама знаешь условия – они аннулируются, если ты только откроешь рот и что-нибудь вякнешь.