Онлайн книга «Зимний пейзаж с покойником»
|
Рюхин опешил: – Как так? Ты хочешь сказать, что сегодня вы совсем не виделись? Ни разу? – Не-а. Не пришлось. – Я понимаю, дом у вас большой, но чтоб вот так ни разу не встретиться… Не может быть! – Может. Я, как приехал, с ребятами сидел, мы музыку слушали. Потом пошел во двор с пиротехникой. Потом тут сидел. Потом Зина заорала. Картина получалась странно убедительная. Вдруг с вертящегося кресла подал голос майор Новиков: – Что, Александр, жалко отца-то? И на этот раз младший Еськов ответил без промедления. Наверное, он всегда был послушным ребенком, и его приучили не трепать мамины нервы заминками и капризами. – Отца? Жалко, – сказал он. – Очень. Его губы вдруг дернулись и сложились в неуместную улыбку. Из глаз покатились мелкие слезы. – Держись, – сказал Стас. – И начинай соображать хоть чуть-чуть, ладно? Санька согласно потряс головой, хотя вряд ли понял, что именно ему посоветовал майор. А Стас Новиков и следователь отправились беседовать с Санькиными друзьями, будущими юристами. Сдруживаются обычно противоположности. Дэн, то есть Данила Плаксин, совсем не походил на крупного простодушного Саньку. Был он тонок, юрок, с живой сообразительной физиономией. Его белокурые волосы Рюхин справедливо счел крашеными. Данила Плаксин, как и Санька, принадлежал к мажорам, только калибром помельче. Общался Дэн охотно, но по всему было видно, что он решил в обиду себя не давать. – Меня к этому делу не притянуть! Ничего я не видел и не слышал, ничего говорить не собираюсь, – сразу заявил он. – Так-таки ничего? Ты, часом, не слепоглухонемой? – поинтересовался майор Новиков. – Дурака валять не советую. Дэн молчал. В беседу вступил Рюхин: – Итак, Данила Плаксин, ты утверждаешь, что инвалид по слуху и зрению, верно? – Я не инвалид, – обиделся Дэн. – Я требую адвоката! Стас усмехнулся, и так грозно обозначились на его щеках собачьи ямки, что Дэн прижался к стене и громко сглотнул слюну. – Ты у нас будущий юрист, кажется? Поди по шпаргалкам все сдаешь? – продолжил спрашивать майор. – В них должно быть написано, что у нас сейчас с тобой не допрос, а беседа – без протокола и прочих формальностей. Зато по душам! Ну, придет твой адвокат, ну, будете вы молчать, как пни, – и что? Сразу возникнет подозре ние – а не Данила ли Плаксин пришил Александра Григорьевича Еськова? Это ведь ты его пришил? Дэн как можно сильнее выпучил глаза и прошелестел: – Нет! Нет! Это не я… – Тогда чего ты ерепенишься вместо того, чтобы помочь следствию? Чтоб честно рассказать все, что видел и слышал сегодня вечером? Как юрист юристу, советую расслабиться и начинать. Как и когда ты оказался в этом доме? Дэн начал скороговоркой: – Нас с Алисой Санька привез, Еськов. Не помню, зачем привез – просто так, наверное, музыку послушать. Знал бы, что тут будет, – ни за что б сюда не поехал, в Гэг-клуб пошел бы… – Когда вы приехали? – Около восьми. – Что делали? – Музыку слушали. Потом Санька пошел пиротехнику пускать. – А ты чего с ним не пошел? – Да фигня это, детское занятие. Я к пиротехнике равнодушен. – Что же ты делал? – Мы с Алисой трахались. Об этом факте Дэн поведал так же хладнокровно, как и Санька, и даже пояснил для тугодумов: – То есть мы занимались сексом. – Где? – Сначала в Санькиной маленькой комнатке, потом в гардеробную перешли. Там как раз на полу огромная куча белья валялась, вот мы на ней и… Прикольно! – Алиса твоя девушка? Дэн очень удивился: – Нет. С чего вы взяли? Она классная девчонка, но я тут ни при чем. Не надо меня еще и этим грузить! Да вы лучше сами у Алисы спросите: мы просто друзья. Она скорее Ромки Окунева девушка. Правда, теперь она подбивается и к Саньке – сама сегодня с нами увязалась. – Почему же не Санька, а ты с ней отправился в гардеробную? – Да как-то само собой вышло: слушали музыку, Санька пошел пиротехнику пускать. Скучно стало… Лихие повороты любовного сюжета ничуть не смутили Железного Стаса. Сам напрочь лишенный романтики, он был невысокого мнения о человеческом роде, особенно о его женской половине. Следователь Рюхин тоже не стал задерживаться на сантиментах. – Ты выстрел в спальне слышал? – спросил он Дэна. Тот лишь пожал неширокими плечами: – Может быть… Что-то вроде бабахнуло несколько раз. Как-то не до того было. Тут и музыка еще рядом, и Санька со своей пиротехникой… Я не прислушивался. – И не приглядывался, и не знаешь, кто ходил по лестнице, кто заглядывал в спальню? И здесь, на этаже, никого не видел? – Почему не видел? – неожиданно возмутился Дэн. – Я не слепой. Конечно, в гардеробной ни хрена не разглядишь, а вот когда мы с Алисой еще в маленькой комнатке были… Там напротив дивана висит большое зеркало. В нем-то как раз видно, кто с лестницы идет. Куда потом поворачивает, неизвестно, а вот как поднимается – видно. – И что, многих ты усмотрел? – Угу. Кого тут только не было! Я даже удивился: ходят и ходят, то один, то другой. – Поконкретнее! – Да все тут болтались – я многих даже и не знаю. И мать Санькина тут была, и Зина-домработница, и Арик, и какая-то телка в черном. Собака даже прибегала! Да, еще лохи какие-то с гитарой притащились. Врубили за стенкой полное дерьмо – что-то про трезубец. Три раза прокрутили. Отстой! Слушать тошно. – А кто сначала приходил, кто потом? – с надеждой спросил майор. Дэн вздохнул: – Вот этого не знаю – все в голове перемешалось. Да и видел-то я всех мельком, в зеркале. Но помню, подумал тогда: снуют и снуют. – Как твой друг Еськов со двора вернулся, заметил? – Нет. Наверное, тогда мы с Алисой уже в гардеробную перешли. Там мы и были, когда горничная закричала. Потом Санька давай орать. Мы выскочили, тоже стали кричать, тут все и набежали. Майор Новиков и следователь вместе с Дэном отправились в гардеробную, из которой ничего не видно, а потом в маленькую Санькину комнатку. Там они осмотрели диван, на котором развлекалась невлюбленная пара. Рюхин даже сел на этот диван и повертел головой. – Станислав Иванович, точно! – подтвердил он. – Отсюда в зеркало видно лестницу как на ладони. – А я что говорил, – ухмыльнулся Дэн. Рюхин испробовал на диване разнообразные позы и сделал важный вывод: |