Онлайн книга «Смерть сказала: может быть»
— Вам следует вернуться домой, — сказал он Нелли. — Мне некуда спешить, — отвечал Нелли. — Некуда спешить! — Она не позвонит мне. С чего бы она стала мне звонить до встречи с Бонатти?! Нелли открыл еще одну пачку сигарет и поставил рядом со своей зажигалкой, между стаканами. — Она непременно сообщит нам, что и как. Мы понадобимся ей. Нам придется искать для нее выход. У Зины был другой способ найти выход, но при таком раскладе время еще не вышло. Лобу вспомнились все объяснения Флешеля. Отсрочка продлится еще несколько часов. — Хотите, я позвоню Бонатти? — вызвался Нелли. Он встал. — Я пойду с вами. Телефонная кабинка тесновата для двоих. Они были вынуждены прижаться друг к другу. От Нелли исходил запах душистого мыла, туалетной воды и еще чего-то терпкого, должно быть, тревоги. Лоб взял отводную трубку. На другом конце провода отозвались. — Говорит Нелли… Ничего нового? — Пока ничего. Наши люди прочесывают отель. На это потребуется время. — А именно? — Возможно, несколько дней. Лоб не дослушал. Выйдя из кабины, он облокотился на стойку бара. Зеркало множило до бесконечности его отражения. Лобы в глубине ночи, потерявшие способность думать, — всего лишь тени, но Эрве Лоб был не прочь оказаться одной из них. — Я попросил, чтобы нам дали знать, — сообщил ему Нелли. — Так оно будет проще. — Думаете, нам следует подождать? Нелли глянул на часы. — Еще нет и полуночи. Еще не все потеряно. — Чего вам налить? — спросил бармен. — Две анисовки, — заказал ему Нелли. Они пили молча. Лоб вяло перебирал расплывчатые мысли… Мари-Анн… Несомненно, ее похоронят в Грассе… У него нет черного костюма… Послать цветы… Смешно!… Может быть, ему следует принять участие в ночном бдении у гроба? Но это роль мужа… Бедняга Филипп, который ждал тут вместе с ним лишь из любезности. — Что вы, в сущности, сказали ей утром? — спросил Нелли. — В сущности? Уж и не припомню. Я только добивался от нее, чтобы она решилась сказать правду. И мы поссорились. — Это у вас вошло в привычку? — Право же… — Вы с ней не особенно ладили! — У меня неважный характер. У нее тоже. — Но вы не сказали ей ничего такого, что могло бы ее испугать? — Я доказал ей, что она находится в опасности. — Вот поэтому она и прячется! Зазвонил телефон, и Лоб положил ладони плашмя на стойку, пытаясь унять их дрожь. — Вас, — сказал ему бармен. Спрыгнув с табурета, Лоб ринулся в кабинку. — Лоб у телефона… Он сразу же узнал Зинин голос. — Где вы?.. Почему вы убежали?.. Вас разыскивает полиция. Нелли проскользнул в кабину вслед за Лобом и прикрыл за собой дверь. Им нечем было дышать. Трубка стала клейкой в руке Лоба. — Я вас плохо слышу… Я сказал, вас плохо слышно… Говорите громче… Где вы находитесь?.. Я поеду за вами. — Нет, — сказала Зина. — Не стоит труда… Я и без того принесла вам слишком много хлопот, бедненький мой Эрве… Собственно, потому я вам и звоню… Вы всегда были добры ко мне. А я… похоже, вы правы… я. как мой брат… Он любил поджигать. Я тоже… По-другому, но результат один. — О чем это она? — шепнул Нелли. Он ощупью искал выключатель, так как Лоб забыл включить в кабине свет, и схватил отводную трубку. — Смерть Мари-Анн, — продолжала Зина, — произошла по моей вине. — Не станете же вы говорить, что убили ее! — крикнул Лоб. — В каком-то смысле так оно и есть… Она осталась бы в живых, если бы позволила умереть мне. Я — как ядовитая змея. Помните гадюку, Эрве? Ведь до этого они никогда не водились в тех местах… С этого момента у меня родилось предчувствие чего-то ужасного… — Но это же абсурд! — О нет, — монотонно продолжала Зина. — Пресмыкающихся следует истреблять. — Как… Неужели же вы хотите этим сказать, что… — Именно это я и хочу сказать. Вам тоже, сама того не желая, я причиняла огромное зло. Забудьте меня, Эрве. Нелли шумно дышал. Лоб вытер рукавом пот со лба. Пот застилал ему глаза. — Прошу вас… Без глупостей… — Я не глупая, Эрве… Как вы не можете понять?.. Я кругом виновата… Мне следовало все это предвидеть… Так нет же… Я думала, что, быть может, смогу жить, как другие люди… Вы все столько раз внушали мне, что напрасно я вбила себе в голову… что жизнь надо принимать такой, какая она есть, не задаваясь вопросами… И вот что из этого вышло… Голос Зины звучал уже не так четко, но оставался решительным. — Эрве… обещайте мне… сказать этому комиссару, что я не хотела ничего плохого, не знала, что дело обернется таким образом… — Подвиньтесь, — бросил Нелли. — Дайте-ка мне это… Он вырвал телефонную трубку у Лоба из рук и наклонился вперед; его плечи расширились от прилагаемого усилия, а кровь прилила к лицу. Теперь он держал обе трубки так, словно сжимал в кулаках голову умирающего. — Зина, — медленно произнес он, — Зина… Это я… Да, я здесь… Я тебе запрещаю, слышишь, я запрещаю тебе двигаться с места… Ты скажешь мне, где находишься, и станешь меня ждать… спокойно… Остальное я беру на себя… Лоб приоткрыл дверь и выбрался из тесных объятий Нелли. Ему вовсе не нравилась его манера обращаться к Зине на «ты», однако Нелли был вправе разговаривать с ней как с девчонкой, наседать на нее всей силой своего авторитета. — Нет, — продолжал Нелли, — сейчас не время спорить. По-видимому, Зина сопротивлялась, поскольку теперь Нелли слушал ее и молчал. Лоб положил было руку на вторую трубку. Но, почувствовав, как сжали ее пальцы Нелли, не настаивал. Время от времени из трубки доносился Зинин голос. Похоже, она вдруг впала в неистовство. — Клянусь тебе, нет, — пробормотал Нелли. — Ты должна мне верить… Этот новый тон потряс Лоба. Неужто Нелли сдастся?.. Он видел, как тот прикрыл глаза со все более явным выражением душевной муки на лице. Он упирался грудью в полочку с телефонным аппаратом. — Знаю, — сказал он. — Ты права… Но ведь сама ты ничего плохого не сделала… Это несправедливо… Зина, милая… Лоб отпрянул так резко, что дверь кабины, распахнувшись во всю ширь, ударилась о стенку. Подошел бармен, и Лоб чуть было не извинился. Он тихонько снова прикрыл дверь за спиной и неподвижно стал по другую сторону, прижимая ладони к бокам. «Надо держаться, — внушал он себе. — Не подавать виду… Не подавать виду…» |