Онлайн книга «Держи меня крепче»
|
В просторной квартире была оборудована студия. Все пространство вдоль стен заставлено картинами. Тут же лежал надувной матрас вместо кровати, еще были журнальный столик с остатками трапезы, три стула, на которых тоже стояли картины. И невероятное количество всякого хлама – старых самоваров, странного вида горшков, бутылок и даже фрагментов мебели: резные ножки стульев и дверцы шкафа с вологодской росписью. Впрочем, сама хозяйка все это вряд ли считала хламом. Общий вид жилища вызывал уныние, несмотря на обилие света. И дело было не в вещах, а в самой атмосфере квартиры. В воздухе, что называется, витал дух одиночества и несчастья. Мне показалось, я уже все знаю об этой женщине, лишь только я вошла сюда, о ее холодных ночах и тоскливом утре, может, потому, что этот кисловатый вкус неприкаянности мне самой был хорошо знаком. Картины стояли изображением к стене, но и той одной, что была на мольберте в центре комнаты, оказалось вполне достаточно. Крест в виде реактивного самолета, а на нем фигура обнаженной распятой женщины, с неестественно вывернутыми руками и ногами. Вместо тернового венца – заячьи ушки на ободке. Картина произвела на меня гнетущее впечатление, спасло лишь то, что написана она была плохо, и тоску быстро сменило раздражение. Девушка сняла картину с мольберта и приставила ее к стене. Признаться, я вздохнула с облегчением. – Не любите показывать свои работы? – А вы что, разбираетесь в живописи? – Стало ясно, характер у девушки колючий, и мне придется нелегко. – Вы что, сюда специально из-за нее приехали? – с недоверием спросила Инна. – Вы имеете в виду несчастный случай с Людмилой Матвеевной? – Ну да. – Почему вас это удивляет? – Вы же сами говорите: несчастный случай, чего сюда тащиться? – Хотелось бы кое-что уточнить. – Ладно, садитесь. – Она освободила от картин один стул. – Вы давно живете в этом городе? – С семнадцати лет. Как в институт поступила. – В вашем родном городе есть отделение худграфа… – Ну и что? – пожала она плечами. – Решение учиться здесь было как-то связано с женитьбой отца? – Он мой отчим. Вы что, не знали об этом? Он удочерил меня, как только женился на моей матери. – Ваши отношения с ним… – У нас прекрасные отношения, – перебила она меня. – Когда мать погибла, он мог сдать меня в интернат. Но он этого не сделал. Каждый месяц переводит мне двадцать пять тысяч, если бы я попросила, переводил бы больше, эту квартиру тоже он купил. Я не продала ни одной своей картины и, если бы не он, пухла б с голоду. Или горбатилась в какой-нибудь конторе за гроши. Он верит, что у меня есть талант, – усмехнулась она. – Что ж в этом удивительного? – Ничего. Просто у меня нет таланта. И никогда не было. Я заметила, как вы поморщились, глядя на мою картину. Не понравилось? – Почему же? – Врать-то зачем? – По одной картине трудно судить, – дипломатично ответила я, пожав плечами. – Они все никуда не годятся. Девушка прошлась по студии, села на надувной матрас и закуталась в плед, зябко ежась, хотя в квартире было тепло, даже душно. – Чего вы от меня хотите? – спросила она с вызовом. – Расскажите о семье отчима. – Хорошая семья, все любили друг друга и были счастливы. – Она сказала это без иронии. – У вас не сложились отношения с Людмилой Матвеевной? – С этой тупой коровой? – фыркнула она. – Да я ее знать не знаю. – Что не мешает вам давать ей подобную характеристику, – заметила я. – Она ей соответствует. – Почему, можно спросить? – Потому что ее интересовал только один человек на свете – она сама. Все остальное значение не имело. Слушайте, зачем вы приехали? – Я ведь уже ответила на ваш вопрос, разве нет? – Наверное, я не слышала. – Ваши родители, я имею в виду вашу мать и отчима, они ладили друг с другом? – Не помню, чтобы они когда-нибудь ссорились. У нас вообще была образцовая семья. – Вы с самого начала знали, что Владимир Сергеевич вам не родной отец? – Конечно. Мать вышла за него замуж, когда мне исполнилось шесть лет, моему настоящему отцу не было до меня никакого дела. Сомневаюсь, что он хоть раз вспомнил о моем существовании. – Корзухин был хорошим отцом? – Это что, имеет отношение к смерти его жены? – В общем, нет. Если не хотите, не отвечайте. – Если он до сих пор мне помогает, нетрудно догадаться. – Он любил вас? – Да. А я любила его. И сейчас люблю, – добавила она со вздохом. – Теперь я понимаю, как счастлива была… – Он женился вторично, когда Вике было уже пять лет. Это связано… – Понятия не имею, с чем это связано. Я знать не знала, что у него кто-то есть. Сказала, что хочу учиться в этом городе, и удивилась, как легко он согласился. Оказывается, они уже обо всем договорились, и мой отъезд был как нельзя кстати. – Вас это задело? – Конечно нет. Он должен был устроить свою жизнь. Я стала взрослой. У него свой путь, у меня свой. Просто моя жизнь не задалась, и я выгляжу злобной сукой. Не обращайте внимания. – С отчимом вы часто видитесь? – Обычно он приезжает раз в месяц, иногда чаще. Перед праздником или днем рождения. Деньги мне переводят на карточку, так что он приезжает не для того… Просто ему меня жаль. – Или он до сих пор вас любит. – Надеюсь. По-вашему, я любви не заслуживаю? – усмехнулась она. – Отчего же? – Ладно, валяйте дальше свои вопросы. – Вы сказали, он приезжает раз в месяц. А вы сами часто ездили к нему? – После того, как они перебрались в областной центр, только однажды – на ее похороны. – Почему? – Господи, ну неужели не ясно? Что мне там делать? У них семья, своя жизнь…. |