Книга Убийство под аккомпанемент, страница 49 – Найо Марш

— Если это относится к расследованию, — согласился Аллейн. — Меня интересует только смерть мистера Карлоса Риверы.

Она откинулась на перила и вытянула вдоль них руки, приняв самую живописную позу.

— Я бы предложила пойти куда-нибудь, где можно сесть, — сказала она, — но, похоже, это единственное место, где не притаился какой-нибудь сержант.

— Тогда поговорим здесь.

— Вы не облегчаете мне разговор, — пожаловалась Фелиситэ.

— Прошу прощения. Я буду рад услышать, что вы желали бы сказать, но, по правде говоря, впереди у нас тяжелый день.

Так они и стояли, друг другу не нравясь. Аллейн думал: «Она окажется одной из скользких. Возможно, ей нечего сказать. Я вижу признаки, но не могу быть уверен». А Фелиситэ думала: «А ведь я, в сущности, его вчера не заметила. Если бы он знал, каков Карлос, он бы меня презирал. Он выше Неда. Хотелось бы, чтобы он был на моей стороне, чтобы думал, какая я храбрая, юная и привлекательная. Моложе Лайл, например, и в меня влюблены двое мужчин. Интересно, какие женщины ему нравятся? Наверное, мне страшно».

Она соскользнула со ступеньки, так чтобы на нее сесть, и обняла колени руками: юная, похожая на мальчика, с толикой gamine. [38]

— Все дело в этом несчастном письме. Ну, по правде говоря, совсем не несчастном, потому что оно от парня, который мне очень нравится. Вы, конечно, его читали.

— Боюсь, что так.

— Мой дорогой, я совсем не против. Только, как вы поняли, оно сверхсекретное, и я буду чувствовать себя чуточку скверно, если все вдруг выйдет наружу. Особенно если учесть, что оно решительно никак не связано с вашим маленьким дельцем. Оно просто не может иметь к нему ни малейшего отношения.

— Прекрасно.

— Но наверное, мне надо это доказать, верно?

— Было бы замечательно, если бы вы могли.

— Ну тогда слушайте, — сказала Фелиситэ.

Аллейн устало слушал, с трудом следя за ее словами, вытесняя мысли о том, как бежит время, о своей жене, которая скоро проснется и оглянется, на месте ли он. Фелиситэ рассказала, как переписывалась с НФД из «Гармонии», и как его советы были чудесно, дивно всепонимающими, и что она испытала тягу с ним познакомиться, но хотя в его ответах проскальзывало все больше флирта, он настаивал, что его личность должна остаться в тайне.

— Прямо как Купидон и Психея, только определенно награды меньше, — пояснила она.

А потом пришло письмо, и Эдвард Мэнкс появился с белым цветком в петлице, и внезапно — а ведь она так долго даже не задумывалась о старом Неде — она почувствовала астрономический подъем. Ведь, в конце-то концов, как стимулирует, правда-правда стимулирует, понимание, что все это время Нед был НФД и писал такие чудесные вещи и влюбился по уши? Тут Фелиситэ помедлила и добавила довольно торопливо и с надменным видом:

— Вы же понимаете, что к тому времени бедный Карлос, с моей точки зрения, остался в прошлом. То есть, говоря начистоту, просто потускнел. То есть Карлос тут был совершенно ни при чем, потому что я была не в его вкусе и мы оба друг к другу охладели, и я знаю, что он был бы не в обиде. Вы же понимаете, о чем я, верно?

— Вы пытаетесь сказать, что вы с Риверой расстались друзьями?

Фелиситэ неопределенно качнула головой и подняла брови.

— Расстались — это слишком сильно сказано, — заверила она. — Просто все как-то расклеилось.

— И не было никакой ссоры, например, когда он и вы находились в кабинете между четвертью и половиной девятого? Или позднее между мистером Мэнксом и мистером Риверой?

Повисла долгая пауза.

Наклонившись, Фелиситэ дергала ремешок туфли.

— Что, скажите на милость, — невнятно произнесла она, — навело вас на такие пустые мыслишки?

— Они совершенно беспочвенны?

— Я знаю, — сказала она громко и весело, глядя ему в глаза. — Вы сплетничали со слугами. — Она обратилась к Фоксу: — Ведь сплетничали, правда?

— Уж я-то точно не знаю, мисс де Суз, — невозмутимо ответил Фокс.

— Как вы могли! — обвинила она Аллейна. — Кто из них это был? Гортанз? Мой бедный мистер Аллейн, вы не знаете Гортанз. Она самая ловкая лгунья на свете! Просто ничего не может с собой поделать, бедняжка. Это патология.

— Так, значит, ссоры не было? — спросил Аллейн. — Ни между кем из вас?

— Мой милый, разве я вам не сказала?

— Тогда почему мистер Мэнкс ударил мистера Риверу по уху?

Глаза и рот у Фелиситэ раскрылись. Потом она сгорбилась и прикусила кончик языка. Он мог бы поклясться, что она изумлена, а через мгновение стало ясно, что она очень обрадована.

— Надо же! — воскликнула она. — Честно? Нед его ударил? Вот это я называю прекрасной данью. Когда это случилось? До того, как мы поехали в «Мет»? После обеда? Когда?

Аллейн глядел на нее не отрываясь:

— Я думал, это вы мне скажете.

— Я? Но, обещаю, я…

— У него текла из уха кровь, когда вы с ним разговаривали в кабинете? На тот случай, знаете ли, если вы скажете, что ссоры не было?

— Дайте подумать. — Фелиситэ опустила голову на скрещенные руки. Но движение было недостаточно быстрым — он заметил в ее взгляде чистейшую панику.

— Нет, — медленно произнес ее голос, приглушенный руками. — Нет, я не уверена.

Наверху, там, где лестница упиралась в первую площадку, неуловимо изменилось освещение. Аллейн поднял глаза. Там в тени стояла Карлайл Уэйн. Ее фигура и поза еще сохраняли инерцию движения, словно она хотела спуститься, но замерла, не сделав шаг, — так замирает действие в кинофильме, подчеркивая важность момента. Поверх склоненной головы Фелиситэ Аллейн легким движением руки попросил Карлайл не двигаться. Тем временем Фелиситэ заговорила снова:

— Опять-таки испытываешь некоторый подъем. Не каждый день на неделе люди дают кому-то в ухо ради прекрасных глаз любимой. — Подняв лицо, она посмотрела на Аллейна. — Как нехорошо со стороны Неда, но как мило. Милый Нед!

— Нет! — резко произнесла Карлайл. — Это уж слишком.

С приглушенным криком Фелиситэ вскочила на ноги.

— Доброе утро, мисс Уэйн, — сказал Аллейн. — У вас есть теория, почему мистер Мэнкс ударил в ухо Риверу? А ведь он ему врезал, знаете ли. Почему?

— Если вам так надо знать, — тоненьким голосом сказала Карлайл, — это было потому, что Ривера поцеловал меня, когда мы столкнулись на площадке.

— Боже ты мой! — воскликнул Аллейн. — Почему вы не сказали раньше? Так он поцеловал вас? Вам это понравилось?

— Не будьте чертовым глупцом! — крикнула Карлайл и бросилась вверх по лестнице.