Онлайн книга «Черная моль»
|
– Да? Но за шесть лет человек меняется, Уорбертон. Скажите, мистер Карстерз здоров? – Полагаю, что да, сэр, – хмуро ответил адвокат, чувствуя, что упустил нить. – А леди Лавиния? – Да. Мистер Уорбертон пытливо всмотрелся в милорда. Тот заметил это, и глаза его вновь наполнились озорством. – Я счастлив это слышать. Будьте любезны передать мистеру Карстерзу мой привет и просьбу пользоваться Уинчемом по его усмотрению. – Сэр! Мастер Джек! Умоляю вас! – вырвалось у адвоката. Он вскочил и взволнованно отошел в сторону: руки его дергались, лицо посерело. Милорд напряженно застыл на стуле. Он тревожно наблюдал за порывистыми движениями собеседника, но когда отозвался, голос его звучал ровно и сухо. – Да, сэр? Мистер Уорбертон резко повернулся и возвратился к камину, жадно вглядываясь в невозмутимое лицо милорда. Сделав над собой огромное усилие, он наконец взял себя в руки. – Мастер Джек, мне следует сказать вам то, о чем вы уже догадались. Я знаю. Одна бровь высокомерно приподнялась: – Знаете – что, мистер Уорбертон? – Что вы невиновны! – В чем, мистер Уорбертон? – В шулерстве, сэр! Милорд расслабился, смахнув пылинку с широкого обшлага кафтана. – Я сожалею о необходимости разочаровать вас, мистер Уорбертон. – Милорд, умоляю вас, не играйте со мной. Вы ведь доверяете мне? – Конечно, сэр. – Тогда отбросьте это притворство, – нет, и хмуриться тоже не надо! Я вас с колыбели знаю, и мастера Дика тоже, и вижу вас обоих насквозь. Я прекрасно знаю, что вы не мошенничали у полковника Дэра – да и вообще нигде! Я тогда мог бы в этом поклясться – да! А когда я увидел лицо мастера Дика, я сразу понял, что это он сжульничал, а вы взяли его вину на себя! – Нет! – Я все прекрасно знаю! Мастер Джек, вы могли бы, глядя мне в глаза, повторить, что это не так! Могли бы? Могли бы? Милорд молчал. Со вздохом Уорбертон снова сел на диванчик. Он покраснел, глаза у него блестели, но он снова говорил спокойно: – Конечно, не могли бы. Я еще не слышал от вас лжи. Вам не надо опасаться, что я вас выдам. Все это время я хранил молчание ради его светлости – и теперь ничего не скажу, пока вы мне не разрешите заговорить. – А я никогда не разрешу. – Мастер Джек, умоляю вас, одумайтесь! Теперь, когда милорд умер… – Это ничего не меняет. – Не меняет? Разве это было не ради него? Не потому, что вы знали, как он любил мастера Дика? – Нет. – Тогда, значит это из-за леди Лавинии… – Нет. – Но… Милорд печально улыбнулся. – Ах, Уорбертон! А вы утверждали, что видите нас насквозь! Зачем мне было это делать, как не ради его самого? – Этого я и боялся, – адвокат беспомощно махнул рукой. – Вы не вернетесь. – Нет, Уорбертон, не вернусь. Дик может управлять моими поместьями. Я останусь на большой дороге. Уорбертон сделал последнюю попытку. – Милорд! – в отчаянии воскликнул он. – Может, вы хотя бы подумаете, как будет опозорено имя вашей семьи, если вас поймают? Взгляд его собеседника прояснился. – Мистер Уорбертон, право, у вас удивительно мрачные мысли! Знаете, я как-то не задумывался о таком неприятном обороте. Клянусь вам, виселица мне не суждена. Адвокат сказал бы еще многое, но появление слуги с тяжелым подносом прервало разговор. Слуга поставил угощение на стол, зажег свечи и придвинул два стула. – Обед подан, сэр, – сказал он. Милорд кивнул и едва заметным движением указал на окна. Слуга тотчас же подошел к ним и опустил тяжелые занавеси. Милорд повернулся к мистеру Уорбертону. – Что вы скажете, сэр: бургунское или кларет? Или, может быть, вы предпочтете Канарское? Уорбертон выбрал кларет. – Кларет, Джим, – распорядился Карстерз, вставая. – Надеюсь, с дороги вы проголодались, Уорбертон: достойный Чадбер чудовищно обидится, если вы не отдадите должное его каплунам. – Я постараюсь пощадить его чувства, – ответил адвокат, весело сверкнув глазами, и уселся за стол. Каковы бы ни были недостатки мистера Чадбера, повара он держал превосходного. Мистер Уорбертон великолепно отобедал, начав с жирной утки и отведав многочисленные блюда, составившие трапезу. Когда обед был доеден и слуга ушел, то, сидя за портвейном, адвокат попытался направить разговор в прежнее русло. Но он недооценил собеседника: вскоре обнаружилось, что они обсуждают последнее восстание Претендента. Адвокат резко выпрямился. – Говорят, вы с принцем, сэр. Карстерз с неподдельным изумлением поставил рюмку. – Я? – Да, в самом деле. Я не знаю, откуда эти слухи, но они дошли до Уинчема. Милорд ничего не говорил, и, по-моему, мистер Ричард не поверил. – Надо надеяться! С чего это они решили, что я превратился в бунтовщика? Мистер Уорбертон нахмурился: – В бунтовщика, сэр? – В бунтовщика, мистер Уорбертон. Я служил Его Королевскому Величеству. – Карстерзы всегда были тори, мастер Джек, и были верны своему законному монарху. – Дорогой мой Уорбертон, я ничего не должен принцам – Стюартам. Я родился во время правления Георга Первого, и, право, я достойный виг. Уорбертон неодобрительно покачал головой. – В роду Уинчемов не было ни одного вига. – И вы надеетесь, что никогда не будет, а? А что Дик? Он верен Претенденту? – По-моему, мистер Ричард не интересуется политикой, сэр. Карстерз поднял брови – и наступило молчание. Через пару минут мистер Уорбертон откашлялся. – Я… я думаю, сэр… не предполагаете ли вы… э-э… бросить вашу… э-э… профессию? Милорд не сдержал отрывистого смешка. – Право, мистер Уорбертон, я только-только начал. – Только?.. Но год назад – мистер Ричард… – Я его остановил? Да, но, сказать по правде, сэр, я с тех пор мало преуспел! – Так значит, сэр, вы… не приобрели… э-э… дурной славы! – Господи, нет, конечно! Дурной славы – ну, скажете тоже! Признайтесь, Уорбертон: вы вообразили меня каким-то героем? Может, «Джентльменом Гарри»? Уорбертон покраснел. – Ну, сэр… Я… э-э… не знаю. |