Онлайн книга «Школа ужасов»
|
– Что вас разбудило? – Я не спал, инспектор. У меня бессонница. – Никакого шума вы не слышали? – Не слышал. Я почувствовал запах дыма и подошел к окну. Увидел пламя. Подумал, что огонь вспыхнул сам собой, и пошел потушить его. – Вы были одеты? Ортен без видимой причины чуть помедлил с ответом. – Оделся, – сказал он и без дальнейших поощрений продолжал: – Я прошел сзади, через поле. Не по подъездной дорожке. Прихожу и вижу – огонь уже вовсю разгорелся. Чертовы идиоты, думаю я. Старшие мальчики затеяли очередную шалость и не соображают, как это опасно, ветер-то сильный. Взял лопату и загасил огонь. – Вы включаете на ночь наружное освещение? – Вообще-то перед гаражом есть фонарь, но он погас, а сбоку освещения нет. Было совсем темно. Я уже говорил вам, инспектор. В тот раз я не разглядел одежду. Я просто погасил огонь, и все. – Никого не видели, не заметили ничего странного, помимо самого костра? – Ничего, кроме костра. – А почему фонарь перед гаражом не горел? Разве обычно его не включают на ночь? – Обычно включают. – Как вы это объясните? Ортен посмотрел в сторону кухни, словно хотел разглядеть сквозь ее стены ответ на загадку, разгадать которую можно было, вероятно, только вернувшись назад, через поле, к гаражу. – Должно быть, раз уж ребята затеяли озорство, им ни к чему был свет, им же надо было спрятаться. – Но ведь теперь вы знаете, что речь шла не о детском озорстве. Ортен приподнял руку и тут же вновь уронил ее; этим жестом он признавал и подчеркивал очевидность открывшегося им факта. – В любом случае, инспектор, кому-то не хотелось оказаться на виду. – Да, но не озорнику, а убийце, – задумчиво процедил Линли. Ортен, не отвечая, потянулся за своей кепкой, торжественно возлежавшей в центре стола. Спереди синюю кепку украшали буквы «Б. Ч.», когда-то желтые, но теперь сильно замурзанные. Только хорошая стирка могла бы возвратить им первоначальный цвет. – Вы много лет проработали в этой школе, мистер Ортен, – вновь заговорил Линли. – Вы знаете ее помещения лучше, чем кто-либо другой. Мэттью Уотли пропал днем в пятницу, а тело его было найдено только вечером в воскресенье. Есть все основания полагать, что его подбросили в Стоук-Поджес либо в ночь на субботу, либо в ночь на воскресенье. Вся его одежда здесь, значит, мальчика вывезли из школы совершенно голым, скорее всего, уже после наступления темноты. Но где он мог находиться с того часа пятницы, когда он не явился на матч, и вплоть до того момента, когда его увезли? Линли наблюдал, как Ортен воспримет откровенное приглашение помочь следствию. Привратник перевел взгляд с Линли на Хейверс и отодвинулся на несколько дюймов от стола: судя по всему, он хотел отдалиться от детективов не только физически, но и психологически. Однако отвечал он достаточно подробно: – У нас хватает различных кладовок. Целый флигель от кухни до учительской, еще больше в мастерских, в театре. В пансионах есть комнаты для личных вещей и чемоданов. Чердаки. Но все эти помещения заперты. – А у кого ключи? – Какие-то ключи есть у учителей. – Они их держат при себе? Ортен сморгнул: – Не всегда. Если ключей много, не станешь же таскать их в кармане. – Куда же они их кладут? – Обычно вешают внутри своего ящика для корреспонденции– у каждого учителя есть свое отделение при входе в учительскую. – Ясно. Но ведь ключи от зданий и внутренних помещений существуют не в единственном экземпляре. Должны быть дубликаты, на случай, если какой-нибудь ключ потеряется. Наверное, есть и образцы ключей. Ортен кивнул. Это движение казалось вынужденным, словно здравый рассудок предостерегал его не делать этого. – В моей привратницкой у входа в школу висят все ключи. Но она была закрыта, так что если вы думаете, что кто-то пробрался туда и унес ключи… – Она всегда заперта? Например, сейчас? – Думаю, секретарша директора отперла ее. Она всегда отпирает привратницкую, если приходит на работу раньше меня. – Значит, у нее есть ключ от этой двери? – Конечно. Но вы же не думаете, что мальчика убила секретарша директора, а? А если это не она, то кто же мог пробраться в мою комнату посреди учебного дня, пока меня не было, и украсть ключи? К тому же как бы этот человек разобрался, какой ключ от какой двери? На ключах указано только название корпуса: «Театр», «Мастерские», «Математика», «Лаборатория», «Кухня». А какое помещение внутри какой ключ открывает– неизвестно. Чтобы узнать это, надо заглянуть в мою тетрадь с кодами. Следовательно, если ключи украдены, то из почтового ящика возле учительской. Но там тоже все было заперто, стало быть, украсть мог только кто-то из учителей. – Или человек, имеющий доступ в учительскую, – возразил Линли. Ортен насмешливо и недоверчиво перечислил все возможности: – Директор. Прислуга. Жены учителей. Кто еще? «Привратник». Линли не стал произносить это слово вслух, в этом не было необходимости: щеки Ортена побагровели еще прежде, чем он закончил свой перечень. Линли и Хейверс остановились возле «бентли». Хейверс закурила очередную сигарету, Линли поморщился. Барбара, быстро подняв глаза, успела заметить его гримасу и резким движением своей короткопалой ладони остановила готовый сорваться с его губ упрек. – Даже и не говорите! – предупредила она. – Сами знаете – больше всего на свете вам хочется вырвать сигарету у меня изо рта и дымить, пока пальцы себе не обожжете. Я хоть не скрываю своих пороков. – Вы их напоказ выставляете, – отпарировал он. – Вы трубите о них на весь свет. Интересно, а слово «добродетель» входит в ваш словарь? – Я вычеркнула ее заодно со «сдержанностью». – Так я и думал. – Линли поглядел на главную подъездную дорожку, изящно изгибавшуюся влево, к огромной березе, и перевел взгляд на ответвлявшуюся от нее боковую дорожку к гаражу, общежитиям мальчиков и лаборатории. Он пытался осмыслить информацию, полученную от Фрэнка Ортена. – Так что же? – поинтересовалась Барбара. Линли прислонился к машине, задумчиво потер ладонью подбородок, пытаясь отвлечься от дразнящего запаха табачного дыма. – Представьте себе: днем в пятницу вы похитили Мэттью Уотли. Где бы вы спрятали его, сержант? Хейверс стряхнула пепел на асфальт, растерла его носком своего грубого ботинка. – Все зависит от того, что я собираюсь с ним сделать. – Продолжайте. |