Книга Месть под расчет, страница 4 – Элизабет Джордж

– Саймон, сегодня возвращается Дебора. Почему ты не сказал мне?

Сент-Джеймс вынул стеклышко из микроскопа и заменил его другим, настроив микроскоп на большее увеличение. Через пару минут он сделал короткую запись.

Перегнувшись через стол, леди Хелен выключила микроскоп.

– Она возвращается домой, а ты за весь день ни разу не упомянул об этом. Почему, Саймон? Ответь мне.

Не произнося ни слова, Сент-Джеймс довольно долго смотрел куда-то мимо нее.

– Коттер, в чем дело?

Леди Хелен обернулась. В дверях, хмурясь и вытирая лоб белым носовым платком, стоял Коттер.

– Вам не надо ехать в аэропорт, мистер Сент-Джеймс, – торопливо проговорил он. – Лорд Ашертон встретит ее. И я тоже. Он звонил час назад. Мы обо всем договорились.

Ответом Коттеру было тиканье настенных часов, пока откуда-то с улицы не послышался яростный младенческий вопль.

Сент-Джеймс пошевелился на своем табурете:

– Отлично. Лучше не придумаешь. У меня полно работы.

Ничего не понимавшей леди Хелен хотелось кричать от возмущения. Одно ей все же было ясно – жизнь круто переменилась. Не зная, кому задать свои вопросы, она переводила взгляд с Сент-Джеймса на Коттера и обратно, однако выражение их лиц предостерегало ее от излишней торопливости. И все же Коттеру как будто было что сказать. Он ждал, когда Сент-Джеймс что-нибудь произнесет и это позволит ему расширить границы откровенности. Но Сент-Джеймс ограничился тем, что пригладил непослушные волосы, после чего Коттер переступил с ноги на ногу и сказал:

– У меня еще есть дела.

Он кивнул головой и вышел из лаборатории, сгорбившись, словно все еще нес чемодан, и устало передвигая ноги.

– Как это понимать? – спросила леди Хелен. – Томми будет встречать Дебору в аэропорту? Почему Томми? Почему не ты?

Вопросы были резонные. Томас Линли, лорд Ашертон, был старым другом Сент-Джеймса и леди Хелен, отчасти и коллегой, поскольку последние десять лет служил в отделе расследования уголовных преступлений Нью-Скотленд-Ярда. И в том, и в другом качестве он был частым гостем в Чейн-Роу-хаус, но когда, спросила себя леди Хелен, он сумел познакомиться с Деборой настолько близко, чтобы встречать ее в аэропорту? Вот так запросто позвонить ее отцу, словно он приходится… так кем же, черт побери, Томми приходится Деборе?

– Он навещал ее в Америке, – сказал Сент-Джеймс. – Много раз. Разве он не говорил тебе?

– Боже мой. – Леди Хелен была в замешательстве. – Откуда ты знаешь? Во всяком случае, не от Деборы. А Томми знает, что ты всегда…

– Коттер сказал в прошлом году. Думаю, его как отца некоторое время мучили сомнения относительно намерений Томми.

Этот сухой немногословный комментарий сказал леди Хелен куда больше, чем если бы Сент-Джеймс позволил своим чувствам вылиться наружу, и она всей душой рванулась ему навстречу:

– Наверно, это было ужасно, я говорю о трех последних годах, когда ее тут не было?

Сент-Джеймс придвинул к себе другой микроскоп и долго, самым тщательным образом стирал пылинку, которая никак не желала подчиниться ему.

Тем временем леди Хелен не сводила с него внимательного взгляда, отлично понимая, что уходящее время в сочетании с его проклятым нездоровьем с каждым годом все больше лишали его уверенности в себе как в мужчине. Ей хотелось сказать ему, что он не прав. Ей хотелось сказать ему, что все это его выдумки. Однако это выглядело бы почти как жалость, а у нее не было ни малейшего желания причинять ему лишнюю боль.

Стукнула парадная дверь, избавив Сент-Джеймса от необходимости отвечать. Потом послышались быстрые шаги. Одолеть три этажа без единой передышки и с такой скоростью мог лишь один человек.

– Похоже, Сидни вернулась, – произнес Сент-Джеймс за несколько мгновений до того, как его младшая сестра буквально влетела в лабораторию.

– Так и знала, что ты здесь, – объявила Сидни Сент-Джеймс, целуя брата в щеку. – Мне нравится твое платье, Хелен, – усевшись на табурет, проговорила она вместо приветствия, обращаясь к приятельнице брата. – Новое? Как ты умудряешься выглядеть такой свежей в четверть пятого?

– Уж коли мы заговорили о свежести…

Сент-Джеймс не без удивления рассматривал довольно странный наряд сестры. Сидни рассмеялась:

– Кожаные брюки. О чем ты подумал? У меня была еще и шуба, но я оставила ее у фотографа.

– Не слишком ли тепло для лета? – спросила леди Хелен.

– Ужасно, правда? – весело согласилась с ней Сидни. – Меня с десяти часов утра продержали на мосту Альберта в кожаных штанах и шубе. Больше на мне ничего не было. И еще я с шофером сидела на крыше такси 1951 года – не могу понять, откуда берутся такие манекены. Глядел на меня, как извращенец. Ах да, еще немножко au naturel тут, там. Если уж совсем честно, то моего au naturel. Шоферу только и нужно было, что смотреть на меня, изображая Джека Потрошителя. Рубашку я позаимствовала у одного из осветителей. Потом нас осчастливили перерывом, и я подумала, почему бы мне не нанести визит братику. – Она с любопытством оглядела комнату. – Уже пятый час. Где чай?

Сент-Джеймс кивнул на пакет, который леди Хелен оставила прислоненным к стене:

– Сегодня мы не в форме.

– Сид, вечером прилетает Дебора, – сказала леди Хелен. – Ты знала?

Сидни просияла:

– Наконец-то! Это ее? Отлично! Посмотрим.

Она соскочила с табурета, потрясла пакет, словно это был преждевременный рождественский подарок, и стала сдирать обертку.

– Сидни, – попытался остановить сестру Сент-Джеймс.

– Да ну. Ты же знаешь, она никогда не против. – Сидни развернула коричневую бумагу и, развязав шнурки на черном портфолио, достала верхний портрет. Внимательно вглядевшись в него, присвистнула сквозь зубы. – Господи, она еще никогда так хорошо не работала.

Сидни протянула фотографию леди Хелен, а сама стала смотреть следующую.

Я в ванне. Так было написано небрежным почерком внизу. На фотографии оказалась сама обнаженная Дебора, повернутая в три четверти к фотоаппарату. Композиция была тщательно продумана: неглубокая ванна, наполненная водой, нежный изгиб позвоночника, рядом стол с кувшином, головными щетками, расческой, проникающий в комнату свет падает на левую руку, левую ногу и левое плечо. С помощью фотоаппарата, изобразив себя как модель, Дебора скопировала «Ванну» Дега. Это было очень красиво.

Леди Хелен подняла взгляд на Сент-Джеймса, который кивнул вроде бы одобрительно, а потом вернулся к своим микроскопам и принялся что-то искать в бумагах.

– Вы знали? Неужели вы не знали? – нетерпеливо спрашивала Сидни.

– Что? – переспросила леди Хелен.

– Что у Деборы роман с Томми. С Томми Линли! Мне сказала мамина кухарка. Хотите верьте, хотите – нет. Судя по ее словам, Коттер против. Правда, Саймон, ты должен поговорить с Коттером. И с Томми тоже. С его стороны нечестно закрутить с Деб, не посоветовавшись со мной. Кстати. – Она вновь уселась на табурет. – Мне надо рассказать вам о Питере.