Книга Предатель памяти, страница 38 – Элизабет Джордж

Заканчивал он свое послание: «Жди меня. Умоляю. Я иду к тебе». И внизу подпись, которую Барбара годами видела на распоряжениях, рождественских открытках, служебных записках и множестве других документов.

Заталкивая письмо в конверт, она наконец-то поняла, что ей показалось странным на юбилее супругов Уэбберли. Оказывается, праздновали они двадцать пять лет фальши.

— Хейверс? — В дверях появился Линли; одной рукой он убирал очки в нагрудный карман, а в другой держал поздравительную открытку. — У меня есть кое-что, подтверждающее одно из сообщений на автоответчике. А вы нашли что-нибудь?

— Махнемся? — предложила она и вручила Линли конверт в обмен на его добычу.

Открытка была написана кем-то по имени Линн, на ней стоял штамп лондонской почты, но обратный адрес отсутствовал. Текст был простым:

«Большое тебе спасибо за цветы, дорогая Юджиния, и за твое присутствие, которое так много для меня значит. Жизнь будет продолжаться, я знаю это. Но разумеется, она никогда не будет прежней.

С любовью, Линн».

Барбара проверила дату: открытка получена неделю назад. Она согласилась с выводом Линли: похоже, открытку писала та же женщина, которая звонила Юджинии Дэвис.

— Черт! — такова была реакция Линли на письмо, переданное ему Барбарой. Он указал на остальные письма, разложенные на кровати. — А эти?

— Все от него, инспектор, во всяком случае конверты подписаны его почерком.

Барбара следила за сменой эмоций на лице Линли. Она видела, что мысли старшего офицера идут в том же направлении, что и у нее: знал ли Уэбберли, что Юджиния Дэвис сохранила эти письма — столь деликатного свойства и потенциально опасные для него? Подозревал ли он, что так может случиться, или знал наверняка? И зачем он устроил так, чтобы Линли и Хейверс занялись этим делом — не для того ли, чтобы иметь возможность вмешаться?

— Как по-вашему, Лич знает о них? — спросила Барбара.

— Он позвонил Уэбберли, как только возникли предположения о том, кем была сбитая женщина. В час ночи, Хейверс. О чем это нам говорит?

— И угадайте, кого он послал сегодня утром в Хенли? — Барбара забрала письмо у Линли, чтобы сложить его с остальными. — Итак, что мы будем с ними делать, сэр?

Линли подошел к окну. Посмотрел на улицу. Барбара ожидала услышать от него ответ в соответствии с правилами. Вопрос она задала скорее по привычке, соблюдая иерархию.

— Заберем их с собой, — произнес он.

Она поднялась с кровати.

— Упаковка для вещественных доказательств у вас в машине. Я схожу…

— Я не это имел в виду, — остановил ее Линли.

Барбара спросила:

— Что? Но вы же сами сказали, что мы заберем…

— Да. Мы заберем их с собой.

Он отвернулся от окна и посмотрел на Хейверс.

Барбара молча уставилась на него. Она отказывалась понимать смысл его слов. «Мы заберем их с собой». Не: «Мы упакуем их как положено и запишем как изъятые вещественные доказательства, Хейверс». Не: «Поосторожнее с ними, Барбара». Не: «Отдадим экспертам, пусть проверят на наличие отпечатков пальцев, вдруг письма читал кто-то кроме получателя, вдруг кто-то нашел их, прочитал и воспылал ревностью, несмотря на их давность, вдруг из-за них кто-то решил отомстить…»

Она проговорила:

— Подождите, инспектор. Не хотите же вы сказать… — но закончить не успела.

В дверь постучали.

Линли открыл дверь пожилому джентльмену в прорезиненной куртке и кепке с козырьком. Тот стоял, засунув руки в карманы. Его румяное лицо испещрили звездочки лопнувших сосудов, а нос был того оттенка розового, который с легкостью превращается в сизый. Но прежде всего Линли обратил внимание на глаза мужчины — ярко-синие, напряженные, тревожные.

Представившись как майор в отставке Тед Уайли, пожилой джентльмен пояснил:

— Мне звонили из полиции… Должно быть, вы один из них… Мне сказали…

Линли попросил его войти в дом, назвался сам и представил Хейверс, которая спускалась в этот момент в гостиную. Майор Уайли неуверенно шагнул внутрь, огляделся, бросил взгляд на лестницу, ведущую на второй этаж, и поднял глаза к потолку, как будто стараясь определить, что искала и что нашла Барбара Хейверс этажом выше.

— Что случилось?

Уайли не стал снимать ни кепку, ни куртку.

— Вы друг миссис Дэвис? — спросил его Линли.

Майор ответил не сразу. Он как будто хотел точно определить значение слова «друг» в контексте его с Юджинией отношений. Наконец он произнес, переводя взгляд с Линли на Хейверс и обратно:

— С ней что-то случилось. Иначе вас бы здесь не было.

— Это вы оставили сообщение на ее автоответчике? О планах на вечер и о вине? — спросила Хейверс.

Она осталась стоять у лестницы.

— Мы собирались… — Уайли заметил, что употребил глагол в прошедшем времени и поправился: — Мы сегодня ужинаем вместе. Она сказала… Вы из лондонской полиции, а она вчера вечером поехала в Лондон. Значит, с ней что-то случилось. Прошу вас, скажите мне, что с ней.

— Присядьте, майор Уайли, — предложил Линли.

Старик не производил впечатления болезненного человека, но нельзя судить о состоянии сердца или о давлении по одному лишь внешнему виду, а Линли не любил рисковать, сообщая людям неприятные новости.

— Вчера шел сильный дождь, — сказал Уайли, обращаясь не столько к полицейским, сколько к себе самому. — Я говорил ей, что в дождь лучше не ехать. И в темное время суток. Темнота сама по себе опасна, а вместе с дождем — вдвойне.

Хейверс пересекла несколько футов, отделяющих ее от майора, и взяла его за руку.

— Прошу вас, садитесь, майор Уайли, — сказала она.

— Что-то серьезное? — отозвался он.

— К сожалению, да, — признал Линли.

— Авария? Я говорил ей, что надо быть осторожной. Она сказала, чтобы я не беспокоился. Она обещала, что мы поговорим. Сегодня вечером. Поговорим. Она хотела поговорить со мной.

Он смотрел не на Линли и не на Хейверс, а на кофейный столик перед диваном, куда усадила его Барбара. Она устроилась рядом с ним на краешке дивана.

Линли сел в кресло. Очень осторожно он произнес:

— Мне очень жаль, но прошлой ночью Юджиния Дэвис погибла.

Уайли повернулся к Линли как будто в замедленном движении.

— Авария, — сказал он. — Дождь. Я не хотел, чтобы она ехала.

Линли не стал разубеждать майора в том, что Дэвис погибла в аварии. В утренних новостях Би-би-си упоминался наезд и бегство с места происшествия, но имени Юджинии Дэвис не называлось, поскольку в то время ее тело еще не было предъявлено на опознание родственникам, да и самих родственников тогда еще не нашли. Он продолжил: