Онлайн книга «Сдается кладбище»
|
— Что вы пишете на обороте этого письма? — после паузы осведомилась она. Сай бросил взгляд на Г. М., который сидел, уставясь на свою сигару. Хотя это не входило в задачи репортера, Сай набросал заголовок и написал под ним несколько строк. — Посмотрите на старого маэстро, — сказал он. — Смотрю. Ну и что? — Теперь я уверен, что знаю, в каком направлении он работает — не только, чтобы раскрыть дело, но и чтобы поставить всех на свои места. Остается лишь одно пустое пространство в центре — чертова загадка бассейна. Все прочее мне ясно. Если мы сможем сообщить в газеты… — Спасибо, Стаффи, — послышался голос за занавесью. — Держите меня в курсе, ладно? Они услышали, как трубку положили на рычаг. Элизабет Мэннинг — теперь уже никак не Айрин Стэнли — вернулась в студию. — Он в том же состоянии, — сообщила она. — Не лучше и не хуже. Г. М. поднялся: — Теперь, мэм, что касается ваших с Фредом планов… — Ради бога, сэр Генри! — Вы очень беспокоитесь о вашем муже, — сказал Г. М. — Вас заботит его репутация? — Репутация? — Господи, неужели вы не знаете, что он якобы ограбил фонд и хотел сбежать с сотней тысяч долларов? — Какой вздор! — Вот как? Вы говорили, что читали дневные и вечерние газеты. Там об этом не упоминалось? — Нет! — Женщина задумалась, прижав руку ко лбу. — Там говорилось, будто Фред исчез, заключив пари, или что-то в таком роде… Подождите! Была одна невразумительная статейка… — Весьма невразумительная, — кивнул Г. М. — Окружная прокуратура помалкивает, пока не будет уверена полностью. Если кто-то проделал трюк с новостями, можете благодарить этого парня. — Он подозвал Сая. — Кажется, мы запоздали с представлениями, а я предпочитаю соблюдать приличия. Женщина слегка улыбнулась: — Мистер… — Нортон, — подсказала Кристал, взяв Сая за руку. — Мистер Нортон мой гость. Тон ее мягкого голоса делал смысл слов абсолютно ясным. Мать посмотрела на нее и глубоко вздохнула. — Я следила за твоей судьбой на расстоянии. Твоим последним мужем был балканский сановник по имени граф Ямми-Ямми или что-то в таком роде. Ты любила его? — Нет, — ответила Кристал. — Но, как видишь, я не пользуюсь его титулом. Сай, ненавидевший подобные разговоры, умудрился сунуть письмо в руку Г. М. Старик с торчащей в уголке рта сигарой сначала пытался отмахнуться, потом взглянул на бумагу и прочитал написанное. Лицо Г. М. быстро меняло выражение. Но Саю на секунду удалось увидеть то, что он надеялся увидеть — радостный взгляд озорника, поджигающего фейерверк под стулом учителя. — Это правильная линия, Г. М.? Могу я передать это в прессу, ссылаясь на вашу поддержку? — Можете, сынок, — серьезно ответил великий человек, возвращая бумагу. — Только не по этому телефону, иначе они все услышат! Звоните снаружи! Извинившись, Сай вышел из комнаты и быстро зашагал по коридору с красно-белыми стенами. Его принципы были сугубо новоанглийскими или просто британскими: внешние сдержанность и достоинство с таящимся внутри озорством. В конце коридора у железной лестницы он обнаружил телефонную будку. Сначала Сай намеревался проигнорировать «Эхо» — газету, где он работал прежде. Но, несмотря ни на что, лояльность сделала свое дело. Он набрал номер «Эха», связался с редактором финансового отдела и говорил с ним несколько минут. — Теперь послушай, — отозвался редактор. — Я не увольнял тебя, Сай! Это не моя епархия. Я был за тебя! — Знаю, Зэк. — Так что если эта история — всего лишь пьяная болтовня в баре, а звучит она именно так… Сай решил рискнуть: — Если тебе нужно подтверждение, Зэк, позвони в окружную прокуратуру, а потом в главное полицейское управление. Можешь даже попробовать звякнуть в Уайт-Плейнс. И Сай положил трубку. Выполнив свой долг, он позвонил в Ассошиэйтед Пресс, Юнайтед Пресс и несколько газет, где у него были друзья, потом поспешил назад в студию. Первыми словами, которые он услышал, открыв дверь, были «тайна бассейна». Более того, эмоциональная температура успела подняться до опасной точки. Элизабет Мэннинг сидела на краю дивана, опустив голову и нервно теребя подушки. Г. М., отложив сигару, придвинул кресло ближе к ней. Кристал, Джин и Боб стояли рядом с бледными лицами. — Слушайте, девоч… я хотел сказать мэм, — говорил Г. М., словно имея дело с взрывчатым веществом. — Вам понятно, что они думают, будто ваш муж украл сто тысяч? — Да. — И что они пропустят вас через мясорубку, так как считают, что вы в этом замешаны, если только я их не удержу? — Да. — В таком случае позвольте мне задавать вопросы и отвечайте на них коротко и ясно! — Хорошо, — ответила женщина, не поднимая головы. Луч солнца поблескивал в ее темно-каштановых волосах, не тронутых сединой. — Вы говорите, что собирались отправиться с Фредом во второй медовый месяц. Куда именно? — В Мехико. — Когда? — Самолетом, который вылетает… уже вылетел в полночь. — Где вы собирались встретиться? — Здесь, в студии. Фред обещал прибыть не позже девяти. — Вы знали, что он намеревается «исчезнуть»? — Да, знала. Грудь Элизабет Мэннинг тяжело вздымалась. Но она смотрела прямо в глаза Г. М. — Почему он собирался исчезнуть? Казалось, все присутствующие затаили дыхание. Элизабет Мэннинг бросила взгляд на Кристал, Джин и Боба. — Фред говорил, — ответила она, — что никогда не любил своих детей, пока они не повзрослели, что они, безусловно, должны это чувствовать и с полным основанием ненавидеть его… — Тихо! — рявкнул Г. М., протянув руку к группе, стоящей позади него, но глядя не на них, а на их мать. — Но, — продолжала она, — это подало ему другую мысль. «Если так ко мне относятся мои дети, — внезапно подумал Фред, — то что говорить об остальных?» Он жил только ради своей школы и памяти обо мне, поэтому считал, что у него, вероятно, во всем мире нет ни единого друга. Потом Фред нашел меня. Он так ликовал из-за нашего второго медового месяца, что решил «исчезнуть», притворившись беглецом, — тогда ему удалось бы узнать, заботит хоть кого-нибудь, жив он или мертв. Впрочем, по его словам, это не имело значения, раз он вернул меня… — Она внезапно замолчала, прижав руки к глазам. Г. М. жестом снова заставил умолкнуть группу позади. — Ужасно думать, — добавила женщина, снова посмотрев на Боба, Джин и Кристал, — что кто-то из вас мог пытаться убить его! Если вы этого не делали… — ее лицо смягчилось, — я покорнейше прошу у вас прощения. |