Онлайн книга «Мои покойные жены»
|
– Уф! – произнесла Берил. Никто, кроме нее и Денниса, не сошел в Сикрест-Холте. Точнее, они никого не видели. Звук поезда замер в направлении Олдбриджа, сменившись тишиной. – Берил, – резко заговорил Деннис, – что ты собираешься сказать Брюсу? – Не знаю, – ответила она так же резко. – Ты не намерена сообщать ему нелепую идею, будто он – Бьюли? Какое-то время Берил не отвечала. Они спустились с насыпи по деревянным ступенькам, и море скрылось из вида. Полустанок выглядел заброшенным. Семафор не проявлял признаков жизни, собаки не лаяли. Деннис и Берил пересекли дорогу, за которой находилось открытое пространство, а пройдя через прореху в изгороди, очутились на краю поля для гольфа. Возможно, ощущение одиночества побудило Денниса к откровенности. – Берил, – спросил он, – ты сильно влюблена в Брюса? – Боюсь, что да. – А ты по-прежнему будешь любить его, если он окажется… ну, ты знаешь? Берил повернула к нему бледное лицо: – Если он окажется Бьюли, я убью его собственными руками. – Полегче, Берил! – Я говорю серьезно. Не знаю, хватит ли мне духу, но я попытаюсь. Когда я думаю об этих женщинах, чьи тела где-то гниют… – Но мы же не знаем, как Бьюли избавлялся от тел! Вот что сводит всех с ума. Ты же не думаешь, что Брюс мог изобрести способ заставить тела распадаться на мельчайшие частицы? – По-твоему, Деннис, моя идея нелепа? – Да! – Если так, объясни мне, почему сэр Генри Мерривейл так говорил? Почему он расставил ловушку для Брюса? – Какую еще ловушку? – запротестовал Деннис. – Это всего лишь манера разговора Г. М. Он ничего под этим не подразумевал. Вероятно, сейчас он уже напрочь забыл о деле. – Думаешь? – Берил указала вперед. Ибо первым, кого они увидели в Сикресте, был сэр Генри Мерривейл. Сначала великий человек не замечал их. Он стоял под ветвями каштана лицом к полю в широченных брюках-гольф, которые являли собой вкупе со шляпой-котелком кошмарное зрелище, способное заставить отшатнуться даже самых стойких. В одной руке он держал тяжелую сумку с дюжиной клюшек. Но Денниса поразило его странное поведение. Казалось, внимание Г. М. сосредоточено на чем-то находящемся в ветвях дерева. Он смотрел вверх, а тем временем его правая нога, словно отделенная от тела, потихоньку двигалась, пока не коснулась застрявшего в канавке мяча и не вытолкнула его оттуда. – Хм! – громко произнес сэр Генри Мерривейл и с видом заново родившегося, добродетельного и целеустремленного человека стал вытаскивать из сумки клюшку, когда новый звук заставил его конвульсивно вздрогнуть. – Я наблюдаю за вами! – послышался грозный голос с шотландским акцентом, и мистер Доналд Фергас Мак-Фергас, точно дух совести, вышагнул из-за ближайшего дерева. Неоднократно отмечалось, что Г. М., когда ему требовалось ввести кого-либо в заблуждение по серьезному поводу, мог выглядеть бесстрастно, как деревянный индеец. Другое дело – мелкая ложь. Выражение оскорбленного величия на лице со съехавшими на нос очками не обмануло бы даже младенца. – Не знаю, о чем вы говорите, – заявил он. – Отлично знаете, – возразил мистер Мак-Фергас. – Я бы не взял на себя ваши грехи за все миллионы Рокфеллера! Неужели вы не религиозный человек? – То есть как это? Я религиозен как черт! Я… – Мало того, – продолжал мистер Мак-Фергас, – что вы бьете по мячу за пределами поля, что вы называете не те очки, что вы выходите из себя при каждом промахе, так вы еще… – Слушайте, сынок. Вы обвиняете меня в жульничестве? – Да! Отшвырнув сумку, Г. М. с клюшкой в руках подошел к мячу, лежащему на краю поля, и указал на него клюшкой. Выражение его побагровевшего лица под шляпой-котелком было неописуемо злобным. – Посмотрите на него! – рявкнул Г. М. – Смотрю. – Он живой! Он ухмыляется! Сынок, в одном мяче для гольфа сосредоточено больше подлости, чем в сборище кайфующих гестаповцев. Брюхо Г. М. начало вздрагивать. – Я выхожу утром, – продолжал он, – и делаю первый удар. Такой хороший гольфист, как я, должен отправить мяч на двести ярдов по прямой. И что происходит? Этот поросенок откатывается назад, как чертов бумеранг! Почему? Мистер Мак-Фергас дернул себя за седеющие волосы. – Я постоянно говорю вам… – начал он. – Нет! – завопил Г. М., тыча в него клюшкой. – Если я услышу еще хоть слово о том, что нужно смотреть на мяч и не шевелить мозгами, я вырву у вас сердце и съем его! Повторяю, мяч поворачивается сам по себе. «Ах так? – думаю я. – Ну, погоди!» Я становлюсь к нему боком и… Мистер Мак-Фергас издал громкий стон. – Я становлюсь к нему боком, – продолжал Г. М., – и бью изо всех сил под прямым углом к лунке. Но вместо того, чтобы пролететь сотню ярдов вправо, чертов поросенок летит влево и разбивает окно клуба! Я всего лишь человек, сынок. Я не могу этого вынести. Единственный способ обращения с этим ублюдком – отправить его в лужу, где ему и место. Но и тогда меня бы не удивило, если бы он выпрыгнул оттуда и обрызгал меня в отместку! – Сэр Генри! – окликнула Берил. Деннис, готовый расхохотаться в лицо великому человеку, возможно доведя его до апоплексического удара, посмотрел на Берил и сдержался. Ибо ситуация была отнюдь не забавной. Весь гнев тут же испарился с физиономии Г. М. Он выглядел слегка смущенным и неуклюже вертел в руках клюшку. В тишине было слышно, как через заросли сорняков и кусты ежевики Берил пробирается к Г. М. – Давно вы здесь? – осведомилась девушка. – Я? – отозвался Г. М. – Около двух недель. Я играю в гольф, – добавил он в качестве объяснения. – И это все, чем вы тут занимаетесь? – Не знаю, что вы имеете в виду, девочка моя. Берил указала на отель: – Вы не остановились в… – В «Кожаном сапоге»? Нет, – проворчал Г. М„хмуро уставясь на клюшку. – Понимаете, в прошлом я пару раз встречал вашего друга Брюса Рэнсома. – Да, – кивнула Берил. – Я так и поняла по его словам тем вечером в уборной. – Естественно, я не хотел портить ему игру. Я на отдыхе – вот и все. На дороге, которую они только что пересекли и которая, очевидно, вела в Олдбридж, послышался звук мотора древнего привокзального такси. Деннис, переминавшийся с ноги на ногу с чемоданчиком Берил в одной руке и с собственным саквояжем в другой, не обращал на него внимания, пока такси внезапно не остановилось, как по команде. С заднего сиденья выглядывал старший инспектор Мастерс, словно добавляя к зловещей картине последний штрих. |