Онлайн книга «Тень убийства»
|
– Цветы, – объявил он. – Точнее сказать, орхидеи, – уточнил Банколен, приподнимая коробку. – Южноафриканский сорт под названием «Золотая бабочка». Черт возьми! Это букет для корсажа! Последовала пауза, во время которой он озадаченно смотрел на содержимое коробки. – Значит, заказ сделал человек не светский! Я сам редко вращаюсь в обществе, но, если заказываю букет для дамского корсажа, точно знаю, что цветочник пошлет его ей. Я сам не стану его доставлять. Тут что-то не то… – Он щелкнул пальцами. – И тоже совпадает! Толбот, вы в магазин звонили? – Да. Там помнят Этот заказ. Господин аль-Мульк позвонил вчера в начале дня и заказал букет для корсажа. Им тоже показалось странным, что он не велел посылать букет даме, просто приказал выполнять его распоряжения, черт возьми, или что-то вроде того. Говорят, голос звучал простуженно. – И потом заехал за орхидеями? – Кто-то заезжал. Кто – в магазине не помнят. Там только пара служащих знает аль-Мулька в лицо. Приняли за слугу. Высокий мужчина с поднятым воротником. Пришел часа в два, в два пятнадцать. – В любом случае не аль-Мульк. М-м-м… Вы слуг на этот счет расспрашивали? – Швейцар клянется, что в клубе подобного поручения никому не давали, если это не кто-нибудь из прислуги аль-Мулька, – ответил инспектор. – Может быть, Грэффин. – А француз-камердинер? – Он рано утром уехал в Париж. Банколен кивнул с непонятной улыбкой. – Да, – молвил он, – да. Лучше бы нам пригласить на минуточку Грэффина… Видно, Грэффин был где-то внизу, потому что явился немедленно, как только за ним послали официанта. Был почти трезв, ворочал длинной изогнутой шеей, наимерзейшим образом похожей на индюшачью. Лицо в пятнах, руки тряслись. – Доброе утро, джентльмены, – хрипло каркнул он. Мутные глаза взглянули на нас, опустились, снова взглянули, опять отвернулись. Он так дрожал, что зубы стучали, но старался сдержаться, изо всех сил вцепившись в сиденье стула. – Мы обсуждаем дело, – начал Банколен, – и хотели бы кое-что выяснить… Грэффин нервно дернул плечами, пробормотал: – К-конечно, – и вытаращил глаза, похожие на губку. – Я… не с-совсем расположен… (Дерг!) – Господин аль-Мульк вам, случайно, вчера не давал поручения? – С-сэр? – вскричал Грэффин, стараясь держаться достойно, но голова невольно вертелась на шее. – Не посылал вас к цветочнику на Кокспер-стрит? – Н-нет. Я весь день просидел у себя. Целый день! – Между двумя и половиной третьего? – Определенно! Да. Я могу доказать. Официант приблизительно в это время принес полдник. Он был до жалости беспомощным, казалось, вот-вот завопит, не спуская с Банколена остекленевшего взгляда и дергаясь. – Я так понял, – вежливо продолжал детектив, – что вы с тех пор не видели господина аль-Мулька? – Нет! – Вчера вечером он, случайно, не заходил? Грэффин снова вцепился в сиденье и быстро сказал: – Боже, зачем вы меня спрашиваете? Нет! – Вы по-прежнему утверждаете, что его никто не преследует? Наступило молчание. Грэффин низко повесил голову, жизнь его покинула, он резко дергал шеей, словно глотал горячий суп. Наконец жалобно прошептал: – Прошу прощения, джентльмены… Нельзя ли… чего-нибудь выпить… Шумно выхлебал принесенное виски, какое-то время тяжело дышал, потом дрожь унялась. Но теперь он начал хитрить и грубить, сверкая глазами на пятнистом лице. – Я хочу повторить, друг мой, вопрос, который задавал вам вчера, и проверить, обдумали ли вы ответ. Давно вы служите у господина аль-Мулька? – Ясно, – уклончиво ответил Грэффин. – Хотите меня подловить, а? Ладно, я вам вчера говорил, что шесть лет назад встретился с ним в Каире. Вы… наверно, военный, да? Выяснили, что меня выкинули со службы десять лет назад и что я никогда не был в Каире. Ладно, я в Париже с ним познакомился. А вам вчера соврал. – Странно! Зачем вы это сделали? – Не ваше дело, – буркнул Грэффин в свой стакан, из-за края которого выглянул один красный глаз. – Полагаю, ваши секретарские обязанности не слишком обременительны? Все громко рассмеялись. – Но, должно быть, господин аль-Мульк никогда не жалел об этих лишних домашних расходах, – задумчиво рассуждал Банколен. Грэффин таким причудливым жестом поставил стакан, что я на мгновение посчитал его вдруг протрезвевшим. Он вытаращил глаза, на щеке забился нервный тик. – Я требую извинений, дорогой сэр, – смиренно заявил он после паузы. – Ну, ну, я не хотел оскорбить вас, друг мой. Только еще одно. Вам, безусловно, известно, что господин аль-Мульк принял меры против покушения на его жизнь? – О… да. – Но вы понятия не имеете, чего именно он опасался? – Абсолютно никакого! – энергично подался вперед Грэффин. – Клянусь!… – Гм… да… Кстати, шофер был вооружен? – Вооружен? А! Вы спрашиваете, было ли у него оружие? Да, я знаю, потому что аль-Мульк дал ему мой пистолет. Револьвер «смит-и-вессон». 45-й калибр, длинноствольный, с рукояткой из слоновой кости. Смайл им очень гордился, с удовольствием начищал. Со своего места я хорошо видел освещенное настольной лампой лицо Банколена. При этих словах бородатая челюсть окостенела, припухшие глаза лениво опустились, он мягко забарабанил по скатерти пальцами. – Спасибо. Можно вас попросить, лейтенант, на какое-то время остаться здесь, в клубе? Может быть, нам придется зайти в апартаменты господина аль-Мулька и понадобится ваша помощь. Грэффин кивнул и встал. Мутные голубые глаза моргнули пару раз, но он ничего не сказал, объяснил только, что должен распорядиться о похоронах шофера. Потом выскочил из гостиной. – Я уже думал, – мрачно заметил Толбот, – что надо бы осмотреть его номер, если это позволительно… – Грэффин! – пробормотал Банколен. – Почему он так упорно настаивает, что Джек Кетч не преследует аль-Мулька? Почему ничего не рассказывает о таинственных посылках с синей печатью? С синей печатью, на которой стоит буква «К» – монограмма Джека Кетча! О посылках с синей печатью, которые постоянно получал аль-Мульк? Почему лжет о моменте знакомства с аль-Мульком? Зачем тому держать пьяницу секретаря, который не только не в состоянии выполнять свои обязанности, но даже не скрывает пренебрежения ими? В любом случае, для чего аль-Мульку секретарь? Понимаете, инспектор? – обратился он к Толботу. – Вот где разгадка. И Грэффин чуть не лишился рассудка, услышав вопрос… – Банколен с тайной улыбкой кивнул. – Мало-помалу кусочки встают на места. Единственное слабое место в хитром плане Джека Кетча – Грэффин, сам Грэффин. |