Книга Убийство на верхнем этаже, страница 46 – Энтони Беркли

После спектакля она отказалась от не вполне чистосердечного предложения выпить чаю под тем предлогом, что ей надо вернуться к нему в Олбани и расшифровать записи по пьесе, чтобы завтра быть свободной для работы над рассказом. И с огромным облегчением Роджер ее отпустил.

Только после того, как она ушла, он сообразил, что, несмотря на проявленную утром заботу, она не задала ни единого вопроса о положении дел с расследованием убийства ее тетки и даже не поинтересовалась, изложил ли он в Скотленд-Ярде свои соображения по этому поводу.

— Ну ничего человеческого, — простонал Роджер. — Решительно ничего. Вот порода какая! Неудивительно, что кто-то прикончил тетку.

Он зашагал в направлении Уордер-стрит.

Адрес, по которому находилась фирма мистера Эннисмор-Смита, уже имелся в досье Роджера. Сейчас он медленно прошел мимо дома с медной табличкой на двери: «Кэррол и Смит». Кэррол, выяснил Роджер, уже несколько лет как вышел из дела и контора съежилась с пяти комнат до одной: более того, когда фортуна отвернулась, «Смит» в порядке самозащиты сделался «Эннисмор-Смитом», и только старенькая медная табличка как была, так и осталась.

Роджер не собирался навещать мистера Смита в конторе. Ему хотелось, чтобы встреча выглядела случайной. Глянув на часы, он обнаружил, что уже полшестого, осмотрелся вокруг и легко нашел идеальное место — прямо напротив.

Он пересек улицу, вошел в заведение под названием «Павлин» и спросил кружку пива. Как бы там ни было, подумал он все еще раздраженно, пиво в любое время дня куда лучше чая.

Ждать долго не пришлось. Ровно через три минуты, так, словно он пришел в родной дом, на пороге появился мистер Эннисмор-Смит.

Роджер изобразил удивление:

— …Эннисмор-Смит, вот так встреча! Как это вы тут оказались? Что будете пить?

Во взоре мистера Эннисмор-Смита читалось сомнение Что там говорить, он не отличил бы сейчас Роджера от Адама библейского, но в делах такого сорта был достаточно искушен.

— Спасибо, старина, — сказал он. — Шерри с горькой настойкой.

Ему принесли шерри с настойкой, мужчины обменялись ритуальными кивками, жестами и широкими улыбками, всегда предшествующими приближению спиртного к губам.

Роджер быстро соображал. Поскольку его явно не узнали, что лучше — напомнить, где они виделись, или скрыть свою связь с полицией? Последнее показалось ему курсом более надежным.

С четверть часа они обсуждали бега, регби и прискорбное состояние кинопроизводства, ни словом не коснувшись такой малоприятной темы, как убийство. Много раз беседа прерывалась приветствиями друзей Эннисмор-Смит но Роджер ухитрился загнать его в угол, припереть к стенке и прочно загородить собою от внешнего мира. Шерри с горькой настойкой непрерывным потоком лилось в глотку мистера Эннисмор-Смита.

— Между прочим… — сказал Роджер, когда решил, что тот уже созрел, между прочим, у вас там по соседству, кажется, кого-то убили, верно? Я припоминаю, будто вы живете в доходном доме на Юстон-роуд?

Мистер Эннисмор-Смит уже примирился с тем, что Роджер знает его имя, профессию, привычки и даже жену, тогда как сам он не может припомнить даже лица своего собеседника, но с характерной для него вялостью ничего не мог с этим поделать. Роджер как раз на это и рассчитывал.

Тут Эннисмор-Смит приосанился.

— В моем доме, старина, — не без гордости заявил он. — В квартире прямо над нами.

— Да ну! Значит, вы живете в «Монмут-мэншинс»? Ну да, конечно же! Я вспомнил. Вот так совпадение! У меня там приятельница живет, старая приятельница, Эвадина Деламер. Вы, наверное знакомы?

— Знаком? Еще бы! Еще бы я не был знаком с Эвадиной! Она, старина, она, знаете, хоть куда!

— Ну да. Я забегал к ней на днях, и мы поболтали немного. Она рассказала, что полиция допрашивала всех жильцов. Как-то немножко нервничала.

— Нервничала? — участливо переспросил мистер Эннисмор-Смит. — Да отчего же?

— Ну, знаете, надо же подробно рассказать полиции, как положено, что вы делали в день преступления. Она сказала, что никто никогда не может с точностью вспомнить, что он делал в определенное время день или два назад. Она как-то особенно на это упирала. Наверно, у вас та же история?

— Нет, — задумался мистер Эннисмор-Смит. — Нет, я не помню, чтобы меня спрашивали об этом.

— Ну, это вам повезло, — фыркнул Роджер.

— То есть?

— Ну, я не думаю, чтобы вы смогли вспомнить все так, чтобы это устроило детективов, — как не смогла и Эвадина.

— Да почему, старина? Я совершенно уверен, что могу. Почему ж нет?

— Спорю на выпивку — не сможете, — быстро проговорил Роджер.

— Принято, старина! — так же быстро откликнулся мистер Эннисмор-Смит.

И после этого, разумеется, все пошло как по маслу.

Рассказ мистера Смита оказался достаточно откровенным. В тот вторник он явился с работы в начале седьмого. Откуда он это знает? Ну, просто потому, что это часом раньше обычного, старина. Ему немножко повезло в тот день, и он отправился домой, чтобы захватить жену и повести ее ужинать, а потом в театр. Немножко развлечь старушку, для разнообразия. Не часто выдается такой день в наши жестокие времена, чтобы его да не запомнить, а?

— У, — разочарованно протянул Роджер. — Так вы с миссис Эннисмор-Смит ходили по театрам и ресторанам?

— Нет, старина, не получилось, — энергично возразил мистер Смит. — Жена моя, знаете, женщина немножко старомодная, все еще верит, что надо платить по счетам и все такое.

— Не хотите же вы сказать, что оплачивали в тот вечер счета?

— Нет, конечно, — отринул мистер Эннисмор-Смит столь нелепое предположение. — Но жена, сказать вам правду, старина, она определила весь мой случайный приработок на уплату долгов. Так что ни в каком театре мы не были. Вы женаты?

Роджер покачал головой.

— Да, брак — это отдельная тема, — вздохнув, философски заметил мистер Смит.

— Так что же вы делали в этот вечер?

— Как что? Дома сидели, старина. Весь вечер! С полседьмого до полдвенадцатого, когда улеглись спать. Я хотел было пойти на компромисс и сторговаться хоть на кино, да жена принесла домой какое-то чертово платье, чтобы переделать, из ма… — мистер Эннисмор-Смит оборвал себя и поглядел на Роджера. Тому стало ясно, что магазин — больное место мистера Эннисмор-Смита, которое он, скорее всего безуспешно, старается скрыть от своих друзей.

— Значит, вы так вдвоем и просидели весь вечер? — как ни в чем не бывало осведомился Роджер. — Как это мило, по-семейному.

— Весь вечер, старина. Вот именно мило. Еще выпьете?

— Нет, сейчас моя очередь. — И Роджер сделал заказ. — Но ведь жена не была с вами в комнате весь вечер? Послушайте, тут я вас, по-моему, поймал.