Книга Дом призраков, страница 45 – Патриция Вентворт

— Никого. Только я и миссис Грэхем.

— Но, по-моему, вы сказали, что после чая играли в бридж.

— Не могла я так сказать. Играть было не с кем, даже Теи не было дома. Мы были в саду.

— Значит, вы ходили в павильон?

— Да, ходила. Миссис Грэхем хотела, чтобы я посмотрела, какой оттуда чудный вид.

— Она с вами туда не заходила?

— Нет.

— Итак, вы пришли домой и обнаружили, что в кольце нет одного камня. Вы, естественно, спросили потом про бриллиант у миссис Грэхем?

Она колеблясь посмотрела ему в глаза.

— Да.

— Удивительно. Миссис Грэхем ни слова не сказала об этом дочери.

— Значит, забыла. Она не слишком интересовалась тем, что не касалось ее лично.

— Вы не сказали о пропаже камня горничной, миссис Грэхем не сказала дочери. Какое совпадение! Полагаю, мужу-то вы об этом сказали?

Если бы Джека не было дома, если бы у нее была возможность сказать ему, что надо говорить!.. Но он сидит в кабинете, ничего нельзя заранее просчитать. И она опять решила действовать на удачу.

— Я не хотела его огорчать. Это кольцо как бы семейная реликвия. Он подарил его мне на свадьбу.

Фрэнк подумал: «Опять врет, просто без передышки».

Вслух же спросил:

— Вы уверены, что не перепутали дни, миссис Харрисон?

— Я не уверена, был ли это вторник или среда, когда я ходила к Грэхемам. На прошлой неделе.

— Но уверены, что на прошлой неделе?

— Совершенно уверена, — И что тогда вы и потеряли камень из кольца?

— Да.

— Миссис Харрисон, мисс Пим утверждает, что видела это кольцо на вашей правой руке, когда вы играли в бридж у Рэкитов, и тогда все камни были на месте. Она говорит, что она их сосчитала.

Элла Харрисон, не выдержав, сорвалась. Ее голос стал визгливым и свирепым.

— Значит, она нагло врет, эта идиотка! Каждый, у кого есть хоть капля ума, сразу видит, что она за штучка, она и ее сестрицы! Проклятые старые девы, ехидные балаболки, у которых нет других дел, кроме как собирать сплетни и впихивать их доверчивым простофилям, а те с удовольствием их глотают! Поставьте Лили Пим на свидетельское место, и посмотрим, что от этой гадюки останется, когда за нее возьмется адвокат! Попробуйте!

Теперь в ее речи прорывались даже непечатные выражения. Некоторые слова особенно шокировали инспектора Шарпа, поскольку вылетали из ротика леди, каковой он считал миссис Харрисон. В суде он назвал бы их непристойными, сейчас, в уме — грязными. Где она могла их набраться? Шарп терялся в догадках…

Фрэнк Эбботт ждал, когда она выдохнется. И вдруг увидел, что за ее спиной открылась дверь и вошел мистер Харрисон — невысокий мужчина с седеющими волосами и кротким терпеливым взглядом. Он спросил: «Что случилось?» — и Элла круто повернулась к нему.

— Меня оскорбляют, вот что случилось! Ничего себе порядочки — легавые вламываются в твой дом и оскорбляют как хотят! — Она снова повернулась к «легавым». — Может, теперь вы поутихнете в присутствии моего мужа, прекратите наскакивать на меня и обзывать лгуньей в моем собственном доме!

Джек Харрисон так и стоял на некотором расстоянии.

С достоинством, но несколько смущенно он спросил;

— Может, кто-нибудь объяснит мне, в чем дело?

Фрэнк объяснил — кратко и предельно спокойно. Смущение хозяина дома усилилось.

— Камень из кольца жены… в павильоне у Грэхемов?

Вы уверены, что это не ошибка? Она надевала это кольцо во вторник вечером, я сам видел. Тогда все камни были на месте.

Дурак, безмозглый дурак! Мгновение она не могла ни думать, ни говорить, ни двигаться.

— Вы в этом уверены? — спросил Фрэнк Эбботт.

Джек Харрисон сказал: «О да». Он, похоже, не блистал ни умом, ни сообразительностью. Он совсем растерялся.

Гнев жены и пугал, и озадачивал. Он успокоил себя тем, что просто изложит факты. Элла не могла уронить камень на прошлой неделе, потому что во вторник у Рэкитов на ней было это кольцо со всеми бриллиантами. Он так и сказал, повторил через силу, как будто его заставляли.

— О да, когда мы были у Рэкитов, все было в порядке.

Какое-то время мы играли и сидели за одним столом. Это красивое кольцо, и я на него с удовольствием поглядывал.

Камни из Голконды [2] . Их привез мой двоюродный дед и отдал в огранку. Камни один к одному, идеальной формы. Во вторник они все были на месте.

Элла шаг за шагом отступала. Она делала это чисто инстинктивно. В какой-то момент она скажет, сделает то, что надо. Момент еще не наступил. Она его дождется.

Она пятилась, пока не наткнулась на камин. На середине каминной полки стоял севрский [3] кувшин, а по сторонам от него — изящные фарфоровые статуэтки, восемнадцатый век: дама в кринолине, с напудренными волосами и кавалер в парчовом сюртуке и туфлях на красных каблуках. Она схватила даму за изящную шейку и метнула ее в Джека Харрисона.

Мистер Харрисон слегка присел. Фарфоровая дама в светло-зеленом платье с цветастой нижней юбкой шмякнулась о закрытую дверь, и осколки ее рассыпалась по паркетному полу. Голова закатилась под маленький позолоченный и довольно безвкусный стульчик. Элла с пылающим лицом стояла у камина, тяжело дыша. Все молчали, потом Фрэнк холодно и деловито произнес:

— Пожалуй, лучше на время прервать наш разговор и подождать, пока миссис Харрисон остынет. ;

— Да, так будет лучше, — подал голос Джек. — Если понадоблюсь, я у себя в кабинете. — Он развернулся и ушел.

Элла отошла от камина.

— Ну что ж, теперь можем и продолжить! — громко и властно сказала она.

Она была невероятно зла, но фарфор больше бить не собиралась. Там было еще что разбивать, но пока хватит.

Она подошла к одному из изящных стульев и оперлась руками о спинку.