Онлайн книга «Слишком много поваров»
|
– Вы думаете, что включение радио в соответствующий момент привело к чему-нибудь? – Естественно. Оно заглушило шум падения Ланцио и, возможно, его предсмертный крик, если он раздался. – Но было ли оно включено именно с этой целью? – Не знаю. Толман нахмурился. – Когда я арестовал Берина, я решил, что включение радио именно в это время было простым совпадением, и он воспользовался им. Теперь этот вопрос опять остается открытым. – Он наклонился вперед. – Я хотел бы попросить вас сделать еще кое-что для меня. Не могли бы вы расспросить Бланка о его времяпрепровождении? Мне кажется, у вас получилось бы лучше, а я бы посидел и послушал. – Нет, сэр. После всех этих событий единственное, в чем я нуждаюсь – это в отдыхе. Моя постель ждет меня. И уже давно. Что же касается интервью с Бланком, то вы его сможете провести не хуже меня, и я считаю возможным вам напомнить, что, согласно нашей договоренности, немедленное освобождение Берина, не должно зависеть от исхода этого разговора. Высказывание Вульфа недвусмысленно прозвучало как окончание дискуссии. Шериф собрался что-то изречь, но я не смог дослушать. Опять раздался стук в дверь. Я пошел в вестибюль с твердым намерением уложить хорошим ударом любого, если только в связи с его визитом произойдет еще одна отсрочка в спанье. Я бы, конечно, мог легко справиться с Вукчичем, но, как бы я не хотел спать, не могу ударить женщину. А он сопровождал Констанцию Берин. Вукчич только начал обстоятельно излагать свою просьбу, как она, не обращая на него внимания, двинулась вперед. Я попытался остановить ее: – Подождите минутку! У нас там целая компания. И ваш друг Барри Толман тоже. Она резко повернулась ко мне. – Кто? Потом рванулась к двери комнаты Вульфа и влетела туда. Вукчич взглянул на меня, пожал плечами и проследовал за ней. Я тоже пошел следом. Толман вскочил на ноги и радостно воскликнул: – Миссис Берин! Слава богу… Ледяной взгляд остановил его, и он замер с открытым ртом. С таким же ледяным выражением лица она повернулась к Вульфу: – И вы сказали, что поможете нам! А после этого выкопали доказательства против него! Доказательства! Вы притворялись перед мистером Серваном, Вукчичем, мной… Я взглянул на Вульфа и увидел, что его губы двигаются, но услышать что-либо было невозможно. Я пересек комнату и схватил ее за руку. – Послушайте, дайте возможность еще кому-нибудь высказаться… Вульф резко сказал: – Вы истеричка! Уведите ее! Я попытался развернуть ее к двери, но она вырвалась и сказала Вульфу уже спокойно: – Я не истеричка. – Тогда вы, может быть, послушаете меня? – Что вы еще можете сказать?! Это вы обещали помочь освободить моего отца, а вместо этого предложили проверить его записи относительно дегустации, об этих соусах! Вы думали, что никто об этом не узнает… Вульф властным жестом остановил ее: – Действительно, это я предложил сделать сравнение записей. Однако я совершенно не подозревал, что результат может оказаться против вашего отца. К несчастью, случилось обратное, и мне пришлось дополнительно проделать весьма сложную работу. Единственной возможностью оставалось добыть несомненные доказательства, устанавливающие его невиновность. Я их получил. Ваш отец через час будет освобожден. Констанция как завороженная смотрела на него и заикалась: – Но… но… я не верю этому. Я только что была в этом месте – меня не пустили даже посмотреть на него. – Вам нет нужды больше туда ходить. Я уже сказал вам, что сегодня утром он будет освобожден. Я обещал вам освободить вашего отца от подозрения и сделал это. Надеюсь, сейчас вы поняли, что я сказал? На ее лице отразились все стадии приближающегося кризиса – дрожание подбородка, уголков рта, – и в конце концов она разрыдалась. Затем быстро повернулась и выскочила за дверь. Это послужило как бы толчком для прокурора. Одним прыжком он оказался у двери, которую она оставила открытой, и также выбежал из комнаты. Вукчич и я поглядели друг на друга. Начал двигаться и шериф. – Вы достаточно хитры, – прорычал он Вульфу, – но, если бы я был на месте Барри Толмана, вы бы ни на ночном, ни на любом другом поезде не уехали отсюда, пока все детали этого проклятого дела не прояснились. Вульф кивнул ему и проворчал: – До свидания, сэр. Шериф вышел, с такой силой хлопнув дверью, что я подскочил. Спустя секунду я снова уселся. – Мои нервы уже дергаются, как рыба на крючке. Вукчич также сел. Вульф поглядел на него и осведомился: – Ну, Марко? Я полагаю, ты пришел пожелать мне доброго утра. Не так ли? – Нет. – Вукчич запустил руку в шевелюру. – Я чувствовал себя более или менее ответственным перед дочерью Берина, и когда она захотела прийти сюда… – Он покачал головой. – Кстати, что это за доказательства? Если это не секрет… – Я уж не знаю, секрет ли это. Они больше мне не принадлежат. Я вручил их властям, теперь они могут распоряжаться ими по своему разумению. Вукчич все еще ворошил волосы. – Слушай, Ниро. Мне хотелось кое-что у тебя спросить. Дина приходила к вам вчера вечером, не так ли? – Да. – О чем вы говорили? Если это, конечно, позволительно мне знать. – Он сказала мне, что она необычная женщина, и что она думает, будто я подозреваю тебя в убийстве Ланцио. – Вульф поморщился. – И она потрепала меня по плечу. Вукчич сказал: – Проклятая дура! – Я тоже полагаю, что это так. Но и очень опасная дура. Разумеется, выбоина во льду опасна только для того, кто идет туда кататься на коньках. Это не мое дело, а скорее твое. – Но какой дьявол навел ее на мысль, будто я думаю, что ты подозреваешь меня в убийстве? – Она не говорила вам этого? – Нет. Вульф покачал головой. – Она не шла прямой дорогой, а все время виляла. Однако она сказала, что ты рассказывал ей о моих вопросах относительно радио и приглашения на танец. Вукчич мрачно кивнул. – Да, у нас был с ней разговор. Даже два. К сожалению, я не сомневаюсь, что она опасна. Она – ты ведь должен понимать – в течение пяти лет была моей женой. И вчера, оказавшись вблизи нее, я опять поддался ей. Ты прав: дыра во льду опасна только для катающегося на коньках. Но, черт возьми, в этом и состоит жизнь, а если ты боишься… – Марко! – Голос Вульфа звучал сварливо. – Ты отлично знаешь, из чего состоит жизнь. Люди строят ее по-разному. Правда, некоторые до конца дней так и не могут научиться извлекать уроки из прошлых ошибок и готовы вилять хвостом, если их поманят. А ведь они отлично знают, с какой целью их могут заманивать. |