Онлайн книга «Выйти замуж за Феникса»
— Это вы сейчас говорите о стадах перелетных кур, коз и коров? — уточнила я. — Ну да… Так наши маги-ученые на экспорт в другие царства-государства поставляют животин и птиц, выращенных при помощи магического воздействия. И дешево и сердито! Одна такая курица растет неделю. Баран — две, корова — месяц. Чистая прибыль. — А этот ваш «экспорт» съедобен? — Я в сомнении покусала губы. Надо бы по приезде домой сообщить батюшке о таких опытах. А то наши фермы годами молодняк за гроши выращивают, а тут такое летучее надувательство! — Будьте спокойны! Правда, я эти опыты не пробовал, но… А вы из какого государства? — запоздало спохватился начальник стражи. — Я из Заречного, — выручил меня Ник. — Вот только не знаю, пробовал ли вашу живность на вкус… — Самая вкусная — наша! — расплылся в фальшивой улыбке наш проводник. Нет, точно! Приеду, скажу папе, чтобы прекратил весь импорт из Берендеева царства. — Даже не сомневаюсь, — покивала я, украдкой разглядывая проплывающий под нами город. С высоты птичьего полета он, окруженный стеной, казался странной изогнутой каплей, в которой перемешались почти все цвета, какие только есть на этом свете. — Красиво… — Да, — польщенно мурлыкнул здоровяк. — А знаете, зачем эта цветовая гамма? Это карта. Например: на темных секторах работают животноводы, на синих — ботаники, на желтых — целители, на красных — экспериментаторы. Серые ровные кружочки в каждом из них — посадочные площадки для облета стражи. — А зеленые? — Я заметила островки зелени. Они были везде, точно брызги по всему городу. — А зеленые — жилые сектора. Мы же не только город передовых технологий, но и культурный центр, где любят гостить и жить наши горожане и гости Болотной Гати. — А почему ваш город так называется? — Ник бросил на него подозрительный взгляд. — Все дело в том, что когда-то здесь была вековечная гать. И основательница города решила побороться с болотом за право жить здесь. Более того. Она была искусным алхимиком и магом и всего за пару столетий создала из гниющей топи эту жемчужину Берендеева царства. — И? Город назвали в память болота? — Я усмехнулась. Как трогательно и банально! — Почти. — Глава стражи бросил на меня снисходительный взгляд. — В память основательницы. Ее звали Гатя. Тут даже Ник не выдержал: — Дал же бог имечко! — А чего? — тут же нахмурился проводник. — В нашем городе много девушек носит это имя. А родители считают за честь называть так дочерей. Мы с Ником переглянулись и, уже не таясь, в голос заржали. Начальник стражи смерил нас взглядом оскорбленной добродетели, отвернулся и принялся сердито рулить. Вскоре платок-аэробус пошел на снижение. Мы приземлились в живописном месте, на небольшом круглом возвышении. Выложенная серым камнем посадочная площадка была настолько чуждой среди зеленых садов, пестрых клумб и маленьких разноцветных домиков, что мне захотелось поскорее сбежать с нее на шелковистую травку. Начальник стражи, все еще обиженный на наше непочтительное отношение к общегородскому имени, молча подождал, пока мы спрыгнем с перелетного «платка», зависшего в метре от посадочной площадки, указал на желтый крошечный домик, стоявший на отшибе, и процедил: — Цитрона вы найдете там. Даю вам два часа. Если управитесь раньше или у душевнобольного случится приступ — просто вызовите стражу. — А как нам это сделать? — тут же поинтересовался Ник. — Каждый жилой дом оборудован быстрым вызовом стражи — в виде изображенной у входной двери пятерни. Приложите к ней руку и можете ждать патруль. — Учтем. — Ник развернулся и вместе со мной направился к дому. Пройдя несколько шагов, я обернулась. На площадке уже никого не было. — Да-а-а… Как у них в этой… Гати все запутано-о-о! — вдруг фыркнул Ник, вызвав у меня новый приступ смеха. Сама себя не узнаю! Казалось, что этим смехом я пытаюсь отгородиться от всего того, что мучило меня утром. Вернуть бы все на тот виток развития, когда еще не было мучительно больно осознавать предстоящую разлуку и страх потерять этого мужчину. — Да уж… — буркнула я, когда истерика внезапно прошла. — А я всю жизнь терпеть не могла имя Василиса. Как оказалось — зря! Бывает и хуже! — У тебя невозможное, невероятное и самое прекрасное имя из всех имен, что я встречал. — Ник вдруг сжал мою руку, заставляя остановиться и обернуться к нему. — Как показал опыт — смотря с чем сравнивать. — Я попыталась за шуткой скрыть охватившее меня волнение. — Вась… Васька… Василек… — Глаза Ника оказались так близко, что я даже задохнулась от волнения. — Не называй меня так! — Как? — Его мягкий баритон вдруг сменился тревожащим шепотом. — Василек… — Я почему-то тоже перешла на шепот. — Меня так называет тетя. А еще меня так называл отец. — А еще тебя так буду звать я… — Его ладони коснулись моих щек. Он приподнял к себе мое лицо и едва шевельнул губами: — Я разгадал шараду. Я почувствовала, как самый настоящий пожар охватил мое лицо. — Какую шараду? — выдохнула я, чувствуя, как невероятное смущение сгорает в огне праведного гнева. — Ты о чем? Ну Борька! Ну… мечта скотобойни! И тут же почувствовала себя свободной. Его теплые ладони исчезли, даря и облегчение и досаду. Ник прищурился, словно принимая правила игры. — Вопрос на миллион. Который вы с Борькой обсуждали. — И? — Я скрестила руки на груди. Он развернулся и не спеша направился к желтому домику. — И все же? — Я догнала его и пошла рядом. — Я понял, в кого ты влюблена. — Он бросил на меня быстрый взгляд. — Если думаешь, что в тебя, — ты ошибаешься. — Я победно ему улыбнулась и тут же помрачнела. Так захотелось выговориться, ощутить спокойствие и… его ладони на моих щеках… Он словно почувствовал мое настроение. Снова взял меня за руку и развернул к себе. — Ладно, выкладывай все как на духу! Я покосилась на белую дверь заветного дома и посмотрела в слишком уж серьезные, стремительно темневшие глаза Ника. В них больше не было искорок, что так смущали меня. Зато теперь я могла рассказать ему все. Как отцу или… старшему брату, которого у меня никогда не было. — Пять шагов. — Что? — Он удивленно нахмурился. Я кивнула на дверь. — У нас осталось пять шагов. Потом ты получишь расчет и уйдешь, а я… Я вернусь к отцу. И может, даже буду счастлива. Буду продолжать жить так, как будто ничего не произошло. — А разве что-то произошло? — Он чуть наклонил голову, не сводя с меня мудрых, всепонимающих глаз. — Разве произошло что-то, что может помешать тебе быть счастливой? |