Онлайн книга «Другие. Солдаты вечности»
Все, что удалось сделать Саше напоследок, это изловчиться и из последних сил всадить кроссовку в чужое колено. Та удачно врезалась в коленный сустав здоровяка, и тот, качнувшись, поплыл. Добавив корпусом, Стольников заставил его окончательно распрощаться с точкой опоры. Они так и упали – вместе. Но от этого стало еще хуже. Кинетическая энергия падающих тел тем выше, чем тяжелее падающие тела. Когда на Сашу рухнуло сто килограммов живого веса, он задохнулся и едва не потерял сознание. И вдруг все стало еще хуже: теперь в бок майора давила чужая рука, а сверху давил непомерный вес. И вдруг стало легко, и в легкие прорвался свежий воздух… Разлепив безвольные веки, Стольников посмотрел прямо перед собой. Чья-то расплывающаяся рожа висела над ним, и длинные волосы цвета спелой ржи щекотали его лицо. Несколько раз моргнув, Стольников заставил себя поймать фокус. На нем сидел Пепелищев, он-то и пытался сделать дыхание рот в рот своему спасителю. Впервые за последние несколько минут Стольников едва не сошел с ума от ужаса. Яростно перебирая руками, он стал рваться из-под фрика. «Стой, ты еще не живой!» – кричал ему Пепелищев, а майор, теряя силы, сбрасывал с себя груз, кажущийся ему непомерно тяжелее предыдущего. – Признавайся – успел дохнуть хоть раз?! – зарычал он, вскакивая на ноги. Не дождавшись ответа, он влепил Пепелищеву затрещину, после которой тот упал на пол как кукла. Затем ринулся к двери. Выбил ногой и вошел в темную комнату. Нащупал на стене выключатель. Свет вспыхнул, и Саша увидел на полу человека. Мужчина лет тридцати сидел, подобрав под себя ноги и обхватив голову руками. – Кто такой? – Я… не убивайте. – Вопрос слышал? – Я начальник хозчасти НИИ… – Пошли, – Стольников схватил майора за шиворот и поставил на ноги. – Хозчасть… Веди к кабинету Ждана! – Нам придется идти через два поста охраны! – Это мое любимое занятие! – Подтверждаю, – встрял Пепелищев. – Заткнись! – бросил в его сторону Стольников. – Веди быстрее и отдавай приказ опустить оружие всем, кого встретим! Выведя майора из комнаты, Стольников наклонился и поднял пистолет. – Ствол у тебя под ребрами, – интимно сообщил начальнику хозяйственной части. – Ты понимаешь, насколько это опасно для жизни? – Да-да, – заверил тот. – Можете на меня положиться. Пепелищев хохотнул. – Когда первый пост? – спросил Стольников. – В конце коридора блока «А». Рядом с камерой. – Какой такой камерой? – Одиночной. – Зачем ты о ней упомянул? – Там охрана у двери! – А кто в камере? – Дочь генерала Зубова и один неизвестный… – Дочь… генерала Зубова? – Стольников почувствовал, что ему не хватает воздуха. – Как она там оказалась, в камере? – Был приказ полковника Ждана! – Ждана?.. – Саша покусал губу. – Ну конечно… Кого же еще… Убить отца, а дочь – на нары… Это в его стиле. – О чем вы? – Ты тоже заткнись! Веди к камере! Через пять минут они вышли в узкий короткий коридор, где вместо прохода дальше был тупик. Тупиком была крепкая металлическая дверь. Рядом стоял стол, за которым сидел «грузин» в камуфлированной форме. Второй боец Ждана сидел на столе со стаканом апельсинового сока в руке. Рядом стояла коробка. Ни слова не говоря, Стольников поднял пистолет и дважды нажал на спуск. Первая пуля раздробила сержанту висок и отбросила к стене. Вторая разнесла в брызги стакан в руке его приятеля и пробила любителю сока шею. Кровь мгновенно залила стены и дверь камеры. – Открывай! – Я сейчас… – шептал губами цвета сырых котлет хозяйственник, трясущимися руками пытаясь вставить пластиковую ключ-карточку в электронный замок. – Я сейчас… Когда дверь была открыта, Стольников рванул ее на себя и вошел. На нарах у стены сидела с залепленным скотчем ртом Ирина. Сев рядом, Стольников убрал скотч, посмотрел в ее глаза и неожиданно для всех наклонился и стал искать ртом ее губы… – Потрясающе, – тихо и хрипло констатировал в дверях Пепелищев. – Я плачу… – Зачем ты это сделал? – едва слышно спросила девушка. – Зачем убрал скотч? – Зачем поцеловал. Ты ведь женоненавистник. – Не знаю. Просто захотелось. Ирина мгновение молчала, а потом, переходя на шепот, обещавший скорые рыдания, заговорила: – Это в тебе гуляет средневековое мужское эго, Стольников. Три дня на разграбление захваченного города… – Во мне бродит что-то другое, дать название чему я пока не умею. Убрав упавшие на лицо девушки пряди, он осторожно взял ее ладони в руки. – Вы меня простите, конечно, – нервно затоптался в дверях Пепелищев, – я сам не чужд душевного контакта, но даже при таких шелковых обстоятельствах в первую очередь я подумал бы о стремительном бегстве. – Прости меня, прости… – бормотала Ирина. – Я здесь такого натерпелась… Я несу чушь и выгляжу полной дурой… – Нам пора убираться отсюда, Перепелищев прав. – Я не Перепелищев! Я Пепелищев! – Кто бы вы ни были, я люблю вас! – вскричала Ирина и, вскочив, поцеловала фрика в губы. – А вот это лишнее, – заметил Стольников. – Ты ревнуешь? – Не думаю, – и он обернулся в сторону сидевшего на нарах человека. – А вы… – замолчав, Саша округлившимися глазами стал рассматривать лицо неизвестного. – Пресвятая Богородица… – Привет, Саша. Лоскутов поднялся с нар и смущенно улыбнулся. – Лоскут… Лоскут!.. Ты что здесь делаешь?! – Стольников ринулся к нему и едва не задавил в объятиях. – Я приехал на встречу по твоему объявлению, командир. – Нам нужно валить отсюда к чертовой бабушке, господа настоящие мужчины! – напомнил Пепелищев. Они вышли из камеры и быстро пошли в обратном направлении. Впереди всех семенил майор-комендант и, когда возникала необходимость, разворачивался и коротко докладывал о маршруте. Боец между тем рассказал обо всем, что с ним случилось. – Зачем же он тебя вызвал? – пробормотал Стольников, имея в виду Ждана. – Зачем? – Понятия не имею. – Он точно так мог вызвать и Пловцова с Крикуновым. И они прибыли, думая, что это я протрубил сбор! |