Онлайн книга «Разрушитель»
|
– Хорошо. Подождите за дверью. Сопровождающий остался в коридоре, я же шагнул внутрь. Мужчина сидел спиной к окну, отчего лицо его терялось в тени, однако в нем явно было что-то знакомое. Будто мы когда-то встречались, только я никак не мог вспомнить, где именно и когда. – Ну, проходи, Тамбовцев, – мужчина поднялся, шагнул навстречу, и тут пришло узнавание. – Костя? Константин? – немного поправился я. – Ну, здорово, Сашка! – Линевич с чувством пожал мне руку, а затем еще и не удержался, обнял. – Сколько же это лет? – Я взирал на приятеля, явившегося передо мной в далеко не лучшую минуту собственной персоной, а сам гадал – откуда он вообще взялся в нашем захолустье? Что он проживал где-то в ином месте, сомнению не подлежало. Иначе мы бы неизбежно пересеклись хоть где-нибудь. Не Москва же с ее миллионами жителей! Изменился Костя, постарел, что неудивительно. Лысина на макушке. Да и чуть располнел, животик вон наметился. Правда, я тоже не блистал спортивной фигурой… – Ой, много! Да ты присаживайся! В ногах правды нет. – Хорошо хоть не садись, – хмыкнул я. С другой стороны, дружба – дружбой… Судя по всему, карьера Линевича не прерывалась, и он явно дослужился до какого-нибудь не слишком маленького чина. Раз уж объявился здесь, да еще и подменил собой следователя. – Еще не насиделся? – улыбнулся Костя. – Дело нехитрое. – Знаешь, все-таки предпочитаю погулять на свободе. Конечно, казенный харч и все такое, но не хочется быть вскормленным неволей орлом. Годы не те. – Да уж… – протянул приятель лет былых, усаживаясь на свое место. – Годы летят – обалдеть. Как ты, не спрашиваю, читал личное дело. На твое счастье, между прочим. Скажи спасибо, в сводке твоя фамилия подвернулась, вот и решил посмотреть: ты, не ты? – Я, – тут скрывать было нечего. – Только объясни мне, дураку, что за сводка такая? Вроде бы шпионом никогда не являлся, к другим государствам отношусь резко отрицательно. Или от ловли врагов окончательно перешли к своим? – Какой-то ты ершистый стал, – покачал головой Линевич. – Раньше, помнится, таким не был. Если и ворчал на власть, то тихонько, как все. – Наверное, характер испортился, – предположил я и напомнил: – А той власти я все-таки присягал. Поворчать – святое, но и служить ей был обязан. – А этой, значит, нет? – Нет. С прежней по всем счетам расплатился, а новую – терплю, как все, но на этом наши взаимоотношения и исчерпываются. Как эта власть ко мне, так и я к ней. Честный гражданин, имею полное право. Когда другие люди порою такое пишут – и ничего. Плюрализм мнений. Свобода совести и языка. Или я не прав? – Да уж… Прав, в общем-то, – вздохнул Костя. – Но тем не менее… Не иначе сам не слишком жаловал некоторые аспекты свободы. Он тронул какую-то кнопку на столе, и дверь немедленно открылась. – Два чая и что-нибудь к нему, – распорядился мой приятель. – Слушаюсь! – Хочешь сказать, власть решила проконтролировать мнения о ней в худших советских традициях, затем – покарать нерадивых, причем начать сие не благое дело именно с меня? – не удержался я. Проще говоря – пока не решался спросить в лоб: в чем, собственно, меня обвиняют? – Почему же? Демократию у нас никто не отменял. Сам же слышал последние речи президента и прочих деятелей. – Не слушаю я их. Времени тратить на ерунду жалко. Устойчивый рефлекс со времен былых партсобраний – как слышу выступление, сразу засыпаю. Пока длился обмен репликами, принесли чай в подстаканниках, как в позабытые времена, а к нему тарелку с разнообразным печеньем и другую – с нарезанными ломтиками лимона. Я уже потянулся к завтраку, в камеру ничего не приносили, но Линевич предостерегающе поднял руку: – Подожди. Он извлек откуда-то из-под стола пару небольших рюмок, а следом – бутылку коньяка. Открыл, разлил и подмигнул: – Ну, что? За встречу, Тамбовцев? Сколько же мы не виделись? Обалдеть, как время летит. Провел рукой по лысине. Где ты, былая шевелюра? И лицо несколько округлилось. – С тех лет, – я взялся за свою рюмку. Чокнулись, выпили, закусили лимончиком. Коньяк приятно разлился внутри, и в голове чуть зашумело. Ровно в меру, дабы будущее не казалось совсем уж безнадежным. – Как ты? Смотрю – немалый чин? Полковник или генерал? – спросил я. – Генерал, – улыбнулся Костя. – Поздравляю! – Я искренне порадовался за приятеля. – Но ты же вроде относился к военной контрразведке? Или как там у вас, оперов? Признаться, и не задумывался. – Сейчас – к ФСБ. – Говорить о прошлом подчинении Линевич не стал. Словно скрытность, даже по отношению к былым делам, стала свойством натуры. Да мне и не было особенно интересно. Главное – мужиком в те годы Костя был неплохим. Между прочим – всего лишь капитаном. Шагнул в чинах. Но и лет прошло… Тут или выйдешь в генералы, или уйдешь на пенсию. Третьего не дано. Если продолжать служить. – Никогда не знал генерала от Конторы, – признался я. – Да уж… Считай, узнал, – улыбнулся Костя и подмигнул. – Обмоем? Темп он взял! Я поневоле взялся за печенюшку. На пустой желудок – потом и не протрезвеешь. Подняли за большие звезды. – Ты где сейчас? В Москве? – спросил я, закусывая. – В ней. Не думал, не гадал… Энтузиазма в голосе приятеля я не расслышал. – Был ты коммунистом, – не удержался я. Без упрека, идейности во мне никогда не было ни на грош, просто какая-то вредная привычка к комментариям. – Власти меняются, родина остается. Да и не все в прошлом было так безоблачно. – Не все. Скучновато было, – согласился я. – И не только скучновато. Просто все познается в сравнении. С точки зрения простого человека, тогда было больше главного – справедливости. А сейчас – кто богаче, тот и прав. Плюс – такое впечатление – власти вообще не думают о стране. Или же не понимают ее. Болтовни много, а дел… Тогда хоть промышленность работала, армия могла защитить, даже продуктов своих было больше. При наших-то колхозах. Наука была, хоть какое-то развитие. Отвечать Линевич не стал. Сразу видно – не политик. Последний бы с жаром принялся вещать о перспективах, временных спадах и грандиозных программах правящей коалиции. Но политики могут себе позволить витание в эмпиреях, а сотрудники Конторы – нет. Насколько я понимаю специфику органов. Сам-то я к ним отношения никогда не имел и не собирался. – Еще бы узнать – за что меня повязали? Да еще не родная милиция, – закинул я удочку. – Стоял, ждал автобуса, никого не трогал, и вдруг налетели гаврики в масках. С автоматами. И до сих пор не объяснили причин. Обвинений не выдвинули тоже. Я понимаю, как говаривал незабвенный Иван Васильевич, дело шьют, только с чего бы? |