Книга Флаг Командора, страница 29 – Алексей Волков

Здоровенный негр, детям которого Ардылов несколько раз делал забавные игрушки, был искренне привязан к Володе. Должно быть, поэтому на лице его отразилось два противоречивых чувства: радость за приятеля, вдруг новый хозяин будет лучше, и горечь от предстоящей разлуки.

– Купить? – равнодушно переспросил Ардылов.

Он лежал на животе после очередной порки и мрачно созерцал дыру в углу плетеной стены.

– Они в двух колясках приехали. Этот, который документы заверяет, и какой-то важный господин, – по-прежнему возбужденно стал рассказывать Том. – Господин одет богато. В такой шляпе…

Ардылов знал английский плохо и понимал приятеля с пятого на десятое. Да и какая разница, кто как выглядит?

Сам Володя давно ходил в тряпье, не замечая этого.

– Много дают? – спросил токарь первое, что пришло ему в голову.

– Много. Трех негров купить можно. Или десять. – С арифметикой раб был не в ладах.

– Это хорошо. Приятно знать, сколько стоишь… – Ничего приятного Володя не ощущал, только надо было как-то прокомментировать новость.

– Я побежал, – внезапно прервал свои излияния Том.

Наверное, он действительно удалился обещанным способом. Только что был – и вот уже нет.

Удивиться столь быстрому исчезновению словоохотливого негра Ардылов не успел. В хижину заглянул один из новых надсмотрщиков. Володя постоянно путал их имена. Да и били они одинаково больно.

Странно. Надсмотрщиков всегда намного больше, чем настоящих умельцев, но ценятся надсмотрщики выше.

Додумать мысль Ардылов тоже не успел.

– К хозяину. Живо! – коротко произнес новый посетитель и для убедительности повертел в руках плеть.

Ардылов застонал и стал тяжело подниматься. Не так уж больно было, однако отношение к себе, как к страдальцу, становилось второй стороной натуры.

Надсмотрщик демонстративно приподнял плетку, и дальше пришлось обойтись без стонов.

Когда они подошли к хозяйскому дому, оттуда на крыльцо вышло трое мужчин. Один из них был владельцем окрестных земель, людей и скота, двух других Володя не знал. Очевидно, те самые покупатели, о которых поведал ему Том.

– Вы не смотрите на его вид. Он может мастерить все, – разобрал Ардылов слова хозяина.

Ответа моряк наполовину не понял, наполовину не расслышал.

Все трое заулыбались, явно довольные друг другом, и принялись раскланиваться.

Один из мужчин направился к стоявшей в отдалении коляске, другой же подошел к Ардылову и впервые смерил его взглядом с ног до головы.

Очевидно, это и был покупатель. Намного моложе Ардылова и намного лучше его одетый, с жестким лицом не то моряка, не то вояки, он смотрел с таким равнодушием, что Володя поневоле почувствовал себя неловко. Такое впечатление, будто не человек был куплен, а вещь.

Покупатель… нет, уже владелец молчаливо указал Ардылову рукой на козлы остановившейся рядом коляски. Не той, в которой уехал нотариус, другой. Состоятельному господину зазорно ездить в чужом экипаже.

– Мне надо взять вещи, – предупредил Ардылов.

Вместо ответа хозяин повторил прежний жест.

Доказывать ему что-либо было глупо, не соглашаться – опасно. Пришлось, кряхтя, карабкаться на указанное место и благословлять судьбу, что секут в здешних краях по спине, а не ниже. В противном случае ехать было бы невозможно. Как и не ехать, хотя уже по другой причине.

Саму поездку Ардылов практически не запомнил. Остались в памяти только жаркое солнце, нагревавшее сквозь лохмотья многострадальную спину, постоянные ухабы да тяжесть в голове.

Хозяин всю дорогу молчал. Молчал и кучер. Лишь позвякивала сбруя, стучали копыта, да скрипел экипаж. И продолжалось все это очень долго, так долго, что несколько раз Ардылов с изумлением смотрел на небо в поисках запоздалых звезд.

Но звезд не было. Было солнце. Изрядно опустившееся к горизонту, однако никак не желавшее уходить.

И вдруг пахнуло морем.

Дорога вывела прямо к берегу, и взглядам пассажиров открылась бескрайняя водная гладь, а на ней, совсем близко, – бригантина с зарифленными парусами и без флага.

От корабля почти сразу отвалила шлюпка и ходко пошла к земле.

Тяжесть в голове помешала Ардылову удивиться. Его что, купили на вывоз и сейчас переправят на другой остров или островок? Не слишком ли велика плата: ради одного человека гонять целый корабль?

Мысли промелькнули и исчезли. Какая разница, куда несет судьба? Доля все равно везде одинаковая. Горькая.

Шлюпка с разгона уткнулась в песок. Из нее легко выскочил мужчина среднего роста, что-то сказал гребцам и решительно двинулся навстречу приехавшим.

В черном камзоле и черных сапогах, он был примечателен не одеждой, а оружием.

Помимо неизменной шпаги и кинжала у пояса, грудь мужчины крест-накрест перечеркивала портупея с полудюжиной пистолетов, а над правым плечом торчали рукоятки ножей. Словно моряк решил завоевать весь остров, да не как-нибудь – в одиночку.

Хозяин Ардылова шагнул вперед, невольно заслонив от Володи воинственного моряка.

– Все как вы просили, Командор, – громко произнес он.

– Спасибо, – до странности знакомым голосом поблагодарил мужчина, а потом неожиданно добавил по-русски: – Ну, как тебе жилось, Володя?

– Командор?! – Челюсть Ардылова отвисла от изумления.

Даже головная боль прошла, однако никаких мыслей на ее месте не появилось.

Володя стоял, таращил глаза и все пытался понять, уж не сон ли все это. А если не сон – может, откровенный бред или последствия теплового удара?

Тем временем доставивший его мужчина передал Кабанову какие-то бумаги, принял вместо них туго набитый кошелек и без промедления отбыл на своей коляске прочь.

– Что, хочешь сказать, раз не узнал – богатым буду? – Кабанов демонстративно стряхнул с себя воображаемую пылинку.

– Командор! – Ардылов наконец-то поверил и бросился Сергею на грудь.

Тот в ответ пару раз хлопнул Володю по спине, отчего поротый раб невольно вскрикнул.

Объяснять Кабанову ничего не потребовалось. Он сразу отодвинулся от Володи, и в глазах мелькнула искорка сочувствия.

– Говорил же: пойдем с нами! – Сочувствие испарилось, уступив место упреку.

– Дурак был. Видит бог, самый настоящий дурак! – с чувством произнес Ардылов.

– Вообще-то данный диагноз не излечивается, – задумчиво вымолвил Командор. И не понять: в шутку или всерьез?

Но разве можно обижаться на спасителя?

Ардылов несколько раз глубоко втянул в себя морской воздух:

– Свобода! Господи, наконец-то свобода!