Онлайн книга «Закон Дарвина»
|
Он позвонил в мэрию, потом – в военкомат. И там, и там ответили спокойные голоса дежурных. Он извинился. Хотя было желание закричать: «Вы телевизор смотрите?! Оккупация началась!» Встретился взглядом с портретом деда. – Прости, – упали в тишину слова. – Я хотя бы попытаюсь. Он выпил кофе, хотя обычно не любил этот напиток. Да и сейчас не полюбил, просто стремительно начала тяжелеть голова. Потом сел к окну, за которым был солнечный день. И сидел долго. Потом напротив окна затеяли игру соседские мальчишки – и это было невыносимо. Он закрыл штору. И, к счастью, пришел Демидцев. Верещаев отдал ключи. Кивнул – разом на все комнаты: – Вот… живите… – прокашлялся. Старый друг смотрел больными глазами. – Диск я на компе отформатировал, там чисто, пользуйтесь… если будет электричество… – Демидцев кивнул. – Да. Ружье я тоже оставляю. – И ружье? – Демидцев моргнул. – Да… Мало ли. Спрячь, скажешь – с собой забрал. Ну а куда уехал… – Верещаев пожал плечами. – В общем, не знаешь. А! Еще. – Он подал Демидцеву банку с тремя десятками дивидишников, запаянную в двойной слой толстого полиэтилена. – Это тоже спрячь. Так, чтобы никто не нашел, только ты. Это вся база… вообще – все, жалко будет потерять с концами… вдруг пригодится еще? Не мне, так… Он не договорил. Зашнуровал туфли, подцепил сумку. Похлопал себя по карманам. – Все, кажется. Пойду. – Что теперь будет? – тихо спросил Демидцев. Верещаев пожал плечами. – Не знаю, – сказал он искренне. – Когда ты вернешься? – Не знаю, – покачал головой Верещаев. Его подмывало сказать: «Поехали со мной!» – но он знал ответ, и Демидцев знал ответ, и нечестно было бы это спрашивать. – Если что – там везде крупы разные, сублиматы, соль, сахар, мука… Ну, всего полно, разберетесь. Он завернул на задний двор, потрепал по ушам пса, который ткнулся хозяину в бедро носом и вопросительно поурчал. Верещаев на ходу забрал с крыльца сумку. – Жене, девчонкам – привет, – обычным голосом сказал он стоящему у калитки Демидцеву. Тот протянул руку, пожал, потом рывком подтянул к себе Верещаева, обнял. – Ладно, ладно, – усмехнулся Верещаев. И пошел по тропинке к калитке – не оглядываясь… …Не грусти, безумный полководец, Мы проиграем эту войну, Уцелеет только мальчик-знаменосец, Чтобы Бог простил ему одному Нашу общую вину. И будет нам счастье и чаша покоя, Рассветные бденья над вечной рекою, Целительный сон, и надежные стены, И мир неизменный. Не трудись, не порть новой карты Планами беспочвенных побед, Растеряв всех нас в боевом азарте, Ты идешь упрямо на тот свет, Невзирая на запрет. Идущий за призраком вечной надежды Взыскует служение в белых одеждах, Открытие врат потайными ключами, Предел без печали. Мы сдадимся ангелам без боя: Лучше в небо, чем такая жизнь, Знаменосца не возьмем с собою, Ибо жизнью он не дорожит — Знаменосец должен жить. Уходим бесшумно под пологом ночи, Мальчишка проснется и смерти захочет, Оставшись один, разуверится в Боге В начале дороги… [2] * * * Клуб был закрыт. Закрыт с начала лета. Как-то само получилось, никто специально его не закрывал и не запрещал. Впрочем, Верещаев почти споткнулся, увидев сидящих на ступеньках людей. Он знал, что его тут должны ждать… но не думал, что – столько. Шестеро мальчишек разного возраста: от 11–12 до 15–16 лет. Русоволосый остролицый мужчина. Черноволосая круглолицая женщина. Еще один мужчина – невысокий, крепкий, тоже русый, коротко стриженный. Круглолицый грузноватый мужик. Маленькая светловолосая женщина. Рослый стойный юноша. Стояли аккуратно приткнутые друг к другу сумки и рюкзаки. Увидев Верещаева издалека, все поднялись – синхронно, видимо, давно ждали. Было очень солнечно и очень тепло. Жарко. Летний день. Мимо на велосипедах проехали двое мальчишек и девчонка. Верещаев проводил их взглядом. Снова повернулся к людям. – А мы знали, что вы здесь пойдете, – сказал, вставая, невысокий светловолосый паренек. – Угу, – буркнул Верещаев. – Ну тогда здравствуйте. – Возьмите нас с собой, – попросил паренек, не отвечая на приветствие. – Куда взять? – усмехнулся Верещаев. – Туда, куда вы едете, – серьезно ответил парень. – Я еду отдыхать в Крым, – Верещаев качнул сумкой. – Поедем в Крым, – не отступал светловолосый. – Там сейчас самый сезон… – Он многозначительно не договорил. – Ольгерд, я им все рассказал, – негромко подал голос остролицый. – Хорошее начало, Вить, – кивнул Верещаев. По улице проехал джип, из окон бухала ритмичная музыка. Все проводили машину взглядами. – Обратите внимание, нет ни выступления лидеров нации с призывом защищать Отечество, ни даже митингов, как в Крыму… куда я собираюсь. Все просто ждут. – А мы ждать не хотим, – упрямо заявил светловолосый. – Статья 208 УК РФ – «Организация незаконного вооруженного формирования или участие в нем», – процитировал Верещаев. Все присутствующие неожиданно неприятно засмеялись. – Петька, Димка, – Верещаев смотрел на светловолосого и стоявшего рядом с ним смуглого паренька помладше, с густо-черными волосами, – ну ладно остальные, с ними мы уже говорили… Но вам-то, вам-то зачем это надо?! Идите домой. Слышите? Домой. Вас родители ждут. Идите – и постарайтесь устроить свою жизнь. Мальчишки переглянулись. Светловолосый Петька посмотрел на носки легких кроссовок и предложил тихо: – Ну тогда скажите, что все, чему вы нас учили – дерьмо. Громко, вслух скажите. Мы сразу уйдем. И все. Скажите. Опять рухнула тишина. – Идиоты, – выдохнул Верещаев. – Боги, ну какие же мы идиоты… Они опять помолчали. Из окна дома рядом с клубом очередная одесская «совесть нации» – видимо, там работал телевизор – громко вещала, что «худой миг лучше добгой ссогы». Ясно было, о чем идет речь… – Поезда еще ходят, – сказал юноша. – А что случилось, они и будут ходить, – усмехнулся Верещаев. – Ну что же. Пошли тогда. – А мы? – спросил светловолосый. – Вы же все равно пойдете следом, – вздохнул Верещаев. |