Книга Ренегат, страница 68 – Артем Мичурин

Рядом с великаном мелькнула черная тень. Сатурн пошатнулся, разворачиваясь, и упал. Описавшая полукруг пулеметная очередь размолотила кусок стены, превратив кирпич в пыль.

– Там! – Коллекционер вскинул «Пернач» и разрядил магазин в темноту.

Стас трижды пальнул наугад из дробовика, скорее за компанию, нежели с расчетом кого-то подстрелить.

Непроглядный мрак ночи принял в себя все, не шелохнувшись.

– Хе-хе, – охотник сменил магазин и провел ладонью по земле. – Достал. Достал сукина сына, – растирая между пальцами вязкую светлую субстанцию, он подошел к встающему на ноги Сатурну и хлопнул его по спине. – Молодец! Все за мной.

Стас вытащил из костра пучок горящих веток и отправился вслед за Коллекционером, попутно дозаряжая дробовик. Сатурн включил фонарь, пристегнутый к бронежилету возле левого плеча.

– Он странный, – поделился наблюдением великан, светя в спину захваченному азартом погони охотнику.

– Не страннее нас с тобой, особенно тебя.

– Ах, гадина! – Коллекционер присел, ощупывая землю.

– Что там? – крикнул Стас.

– Ушел-таки, паразит! Но сувенир оставил.

Охотник поднялся, держа в руке небольшую пластину, изначально, судя по всему, овальной формы, а сейчас расколотую пополам. Черная с одной стороны, с другой она была вымазана белесой субстанцией.

– Возвращаемся? – кивнул Стас в направлении освещенной костром стоянки.

– Да. Под землю я уж за ним не полезу. Глянь, какая хреновина. – Коллекционер протянул ему пластину.

– Хм. – Стас опустил дробовик и взял трофей. – Жесткая. На здоровенную чешую похожа.

– Ты на скол посмотри, а лучше пощупай. Чувствуешь, расслоилась в центре? Трещинами пошла, а отверстия нет, излом только.

– Удержала пулю?

– Прикинь, какова тварюга. Может, и неплохо, что вы ее спугнули. А то, высунись такая падла в метре от меня, глядишь, и дотянуться бы успела. Пока там всю чешую переломаешь. Из нее же броню шить – милое дело. Да, любопытный экземпляр. Жаль, побольше разглядеть не удалось.

– Я тут тоже кое-что нашел, – подойдя к костру, Сатурн передал охотнику странный, похожий на корягу предмет. – Отстрелил, наверное.

– Ну-ка. – Коллекционер принял из рук Старшего Брата находку, едва не светясь от любопытства. – Что тут у нас? Да это же… Ты мой дорогой! – расплылся он в улыбке, глядя в глаза Сатурну, отчего тот несколько растерялся, не зная, как реагировать на подобный приступ дружелюбия. – Вот молодчина! Как доберемся до Кутузовского, обязательно сообщу о проявленном тобой героизме, пусть к награде представят.

Великан смущенно улыбнулся:

– Да чего там.

– Красота какая, – закончив с торжественной речью, охотник тут же потерял интерес к новоиспеченному «герою» и переключился на изучение артефакта. – Вы только посмотрите, – провел он ладонью вдоль серпообразной его половины, не касаясь гладкой черной поверхности с мелкими зазубринами на вогнутой стороне. – Острая, должно быть. Прямо серрейтор. Такая хрень в ляжку воткнется, располосует сверху донизу. Да, пожалуй, и кость перерубить сможет.

– Что это у тебя? – Стас кивнул Сатурну на правое плечо.

– Где?

– Да вот же. – Стас подошел и отогнул несколько слоев вспоротого на бронещитке кевлара, из-под которого блеснула свежей царапиной сталь.

– Покажи, – заинтересовался охотник. – Ну ни хрена! Повезло тебе, дружище. Чуть более легкомысленное отношение к средствам индивидуальной защиты – и пришлось бы переучиваться на левшу. Эх, жаль, ни одного трупа под рукой нет. Сейчас бы мы рабочие характеристики этого «клинка» проверили.

Великан поморщился:

– Я лучше спать пойду.

– И я тоже, – поддержал его Стас. – А тебе, – обратился он к Коллекционеру, – приятного времяпрепровождения. Надеюсь, эта тварь не вернется за своим инструментом.

– А если вернется, вас разбудить? – усмехнулся охотник.

– Не сочти за труд.

Сон долго не шел к Стасу, а когда пришел, то принес с собой лишь вереницу диких образов, проступающих из холодной мглы. Был в нем только один положительный момент – краткость.

– Подъем, неврастеник.

Легкий удар по ноге вырвал из липких объятий кошмара.

– Что? – Стас сел и заморгал, продирая глаза. – Уже шесть?

– Пять сорок, – ответил Коллекционер, прихлебывая из кружки. – Не могу уже бормотанье твое слушать. Полночи терпел.

– Я опять говорил во сне?

– Да пиздец просто, рот не закрывался.

– О чем?

– Бред какой-то нес горячечный, как обычно. Знаешь, Станислав, тебе нужно следить за здоровьем. Нервы – это, брат, не шутка. Сначала кошмары снятся, потом мысли странные в голову лезут, а заканчивается все маниакальной одержимостью с иррациональной тягой к убийству.

– Твоя история болезни мне известна. – Стас плеснул в кружку воды и поставил на угли догорающего костра. – Черт. Холод собачий. Мясо осталось?

– Нет. Мало я провианта захватил, не рассчитывал на пешую прогулку. Есть тыква. Будешь?

– Давай.

Коллекционер достал узелок с засушенными коричневыми ломтиками, развязал и положил рядом.

– У Фомы подкрепимся. Не откажет, наверное. А этому все нипочем, – кивнул он на мирно похрапывающего Сатурна. – Спит как ребенок. Видать, совесть чиста, аки у агнца божьего.

– В таком случае удивительно, как тебе вообще спать удается.

– Мне проще, у меня совести нет.

– И этот человек рассуждает о моем психическом здоровье, – покачал головой Стас.

Потревоженный разговором Сатурн заворочался, чмокая обветренными губами, и открыл глаза:

– Который час?

– Пробудилась, радость моя? – ласково поинтересовался охотник. – Гусляры ночью не кусали?

Великан исподлобья глянул на «странного» компаньона, фыркнул и сел, закутавшись в одеяло:

– Скоро уходите?

– Да, – ответил Стас, запивая малоаппетитные кусочки тыквы подогревшейся водой. – Остаешься тут за главного часа на три. Сиди тихо, никуда не шастай. От огневых контактов тоже попрошу воздержаться, наконтактировались уже. Так что, если кого незнакомого заметишь, не шмаляй сразу. Затаись и пережди, может, сам уйдет. Хотя с твоими габаритами… – Стас задумчиво поскреб щетину. – В общем, действуй по обстановке, но без фанатизма. Понял?

– Так точно, – кивнул Сатурн.

– И это, – Коллекционер указал великану на грудь пальцем, после чего совершил им хитрое круговое движение, – броню под жопу сунь. – Он принял зловещий вид и соответствующим голосом продолжил: – Гусляры не прощают.