Книга Караоке для дамы с собачкой, страница 60 – Татьяна Полякова

С этой мыслью я поднялась и пошлепала вниз. Вдруг мне стало ясно, что уснуть я уже не смогу. Я выпила стакан теплого молока, очень жалея, что Сашки нет рядом. Без него моя жизнь начисто лишена смысла.

От большой тоски я даже включила телевизор, все-таки кто-то жужжит над ухом, потом подумала и налила себе мартини, прихлебывала из стакана по глотку и таращилась в окно, где, как всегда, не было ничего интересного.

— Глазам не верю, — сказал Лукьянов, появляясь в кухне в Дедовом махровом халате, сколько же народу бродило в нем по моей квартире: Дед, Тагаев, человек пять залетных граждан, теперь вот Лукьянов. — Ты ж терпеть не могла вставать в такую рань?

— Я и сейчас терпеть не могу. Твое внезапное появление лишило меня покоя и сна, соответственно, тоже.

— Об этом ты сейчас и думаешь?

— Сейчас я думаю о том, что стоит купить новый халат, тот, в который ты облачился, вызывает у меня массу воспоминаний, а я по понедельникам начинаю новую жизнь. Ты сам-то чего вскочил ни свет ни заря?

— Ну… все-таки стоит за тобой приглядывать, — лучезарно улыбнулся он, взглянул на стакан и опять полез с вопросами. — Помнится, ты говорила, что завязала с выпивкой?

— Теперь, напившись, я не устраиваю дебошей, наоборот, сплю, как младенец.

Он подошел, взял стакан из моих рук и наклонился ко мне.

— Знаешь, чего мне сейчас очень хочется? — спросил он тихо.

— Догадываюсь, — усмехнулась я.

— И что?

— У тебя такой взгляд, что тянет размножаться прямо здесь.

— Отлично, — кивнул он и приступил к делу, для начала запечатлев на моих губах жаркий поцелуй.

Разумеется, ни Лукьянов, ни я особо не верили, что, расчувствовавшись, мы начнем для разнообразия говорить друг другу правду, оттого обошлись без болтовни и всецело сосредоточились на здоровом сексе.

Лукьянов был доволен, а обо мне и говорить нечего, правда, временами почему-то очень хотелось его придушить. Это желание лишь увеличилось, когда он спросил:

— Синяки откуда? Ребята на джипе вели себя скверно?

— Напротив. Правда, я имела дело только с одним.

— Кто ж тебя так украсил?

— Дверные косяки сшибала по пьяному делу.

— Значит, по-прежнему пьешь?

— Иногда позволяю себе для разнообразия. Что за свинство, скажи на милость, вместо того чтобы любоваться моим прекрасным телом, ты любуешься синяками.

— Они меня очень интересуют.

— Извращенец.

— Не Дед же тебя колотит? — продолжал приставать он. — Или Дед? А может, Тагаев?

— Может, Дед, может, Тагаев, тебе что за дело? Говорю, набила шишек по пьяному делу, и отстань. Иначе выгоню из постели.

— Это вряд ли, — улыбнулся он. — Мне здесь нравится. Знаешь, о чем я подумал?

— Нет. Но уверена, какую-нибудь гадость.

— И ты не права. Я подумал, что впервые никуда не спешу. Могу сколько угодно лежать рядом с тобой, болтать чепуху…

— Сколько угодно не получится, — покачала я головой. — Особенно если ты хочешь найти убийцу Светланы.

— А ты совсем не ревнива, да? Дед приучил?

— Просто я считаю, что не вправе одна обладать таким сокровищем.

Лукьянов засмеялся и даже не прошелся на тот счет, что острю я на троечку. Должно быть, хорошее настроение у человека.

Интересную беседу прервал звонок в дверь. Мы молча переглянулись и перевели взгляд на часы.

— Кто это может быть? — спросил Лукьянов.

— Понятия не имею. Но взглянуть стоит. Тебе лучше оставаться здесь. Только штаны надень на всякий случай.

— Спасибо за ценный совет; сам бы ни в жизнь не догадался.

Я накинула халат и спустилась вниз, потому что к тому моменту мы уже успели перебраться в спальню. Заглянув в дверной глазок, я увидела Вешнякова, который корчил рожи на моем пороге. Я открыла дверь и обреченно сказала:

— Заходи.

— Привет, — буркнул он и потрусил в кухню, предварительно сменив ботинки на тапочки. — Опять куришь? — первым делом спросил он, устраиваясь в своем любимом кресле.

— У меня были гости. Чего глаза вытаращил? Такое случается. Вот вчера и случилось.

— А-а, — промычал он, но все-таки смотрел на меня с подозрением.

— Чего уставился? — разозлилась я, вот ведь сыщик, махом учуял, хотя окно открывала, проветривала.

— Вид у тебя какой-то чудной. Вроде только что из-под мужика выползла.

— Твоими бы устами да мед пить. Хотя как раз об этом я пять минут назад мечтала. Может, осчастливишь?

— Ты додразнишься. Вот как-нибудь для разнообразия возьму и отвечу «да». Посмотрим, как будешь выкручиваться.

— Еще чего, я буду счастлива.

— Особенно-то губы не раскатывай. Меня и на жену едва хватает. А все работа проклятая.

— Болтаешь много и приперся ни свет ни заря, из этого я делаю вывод: новости у тебя скверные.

— Где хороших-то взять? Нашли мужика-то.

— Стрельцова? — насторожилась я.

— Стрельцова, — вздохнул Артем.

— Живого нашли?

— Если бы, — развел он руки с самым разнесчастным видом. — Нашли в брошенном доме на Тимирязева. Не хочешь взглянуть?

— С какой стати? — удивилась я.

— Ну… может, мысли появятся. Поехали.

Не очень-то мне хотелось видеть это, трупы мне осточертели, но от Вешнякова следовало поскорее избавиться, поэтому я согласно кивнула, сварила ему кофе, а сама поднялась наверх.

Лукьянов сидел в кресле, выглядел равнодушным и даже расслабленным.

— Вешняков? — спросил он тихо.

— Он самый. Я уезжаю. У нас труп нарисовался. Хочу взглянуть.

— Да? Чей труп?

— Шофера Филиппова. Ты с ним, должно быть, знаком.

— Нет, откуда?

— Ну-ну. Если ты смог войти в мою квартиру, значит, при желании сможешь и выбраться. Когда вернусь, не знаю.