Книга Дело о секрете падчерицы, страница 38 – Эрл Стенли Гарднер

Келси сказал:

– Джилли сообщил мне кое-какую информацию.

– Какую именно?

– Протестую на том же основании, – возразил Мейсон.

– Я докажу, что это напрямую связано с фактом преступления, – сказал Хастингс.

Судья Хобарт нахмурился:

– Эта информация как-то связана с вашими деловыми отношениями с Джилли?

– Да, ваша честь.

– Свидетель может продолжать, – разрешил судья Хобарт. – Возможно, впоследствии мы вычеркнем его слова из протокола, но сейчас я хочу услышать о мотивах преступления.

Келси продолжил:

– Джилли свел дружбу с одним из жильцов того дома, где жил сам.

– О каком доме идет речь?

– Дом в Аякс-Делси.

– Хорошо, продолжайте.

– Джилли сказал, что он подружился с одним человеком по имени Ирвин Виктор Фордайс. У Фордайса в прошлом была какая-то история, и в конце концов он рассказал ее Джилли. Джилли – единственный, кому он ее поведал, потому что Фордайс считал его своим другом и думал, что может ему доверять.

– В связи с этим вы решили предпринять некоторые действия?

– Совершенно верно.

– Эти действия были прямо связаны с теми деловыми отношениями, которые установились между вами и Джилли?

– Да.

– Расскажите вкратце, в чем состояла информация, которую сообщил вам Джилли.

– Протестую, – сказал Мейсон, – на том же основании. Вопрос неправомочен, несуществен и не имеет отношения к делу.

– Отклоняется, – заявил судья Хобарт. – Я хочу услышать о мотивах преступления.

– Джилли сказал, – продолжал Келси, – что Фордайс жил под вымышленным именем, за которым на самом деле скрывался человек, связанный с высшими кругами общества. Если бы кто-нибудь узнал о настоящем имени Фордайса и его уголовном прошлом, то предполагаемый брак между Розиной Эндрюс, членом семьи Бэнкрофт, и Джетсоном Блэром, членом уважаемой семьи Блэр, никогда бы не состоялся.

– И что вы предприняли в связи с этим?

– Ничего не сказав Фордайсу, который не имел никакого понятия о том, как мы собираемся распорядиться этой информацией, Джилли и я решили использовать эти сведения для собственной выгоды и превратить их в деньги.

– Что вы стали делать, приняв это решение?

– Я постарался побольше разузнать об обеих семьях и выяснил, что у Бэнкрофтов полно денег, тогда как Блэры известны скорей своим положением в обществе, чем богатством. Я подумал, что будет легче выбить деньги из Бэнкрофтов.

– На какую сумму вы рассчитывали?

– Полторы тысячи долларов с одного лица и тысячу с другого.

– Это все, что вы хотели получить?

– Разумеется, нет. Для начала мы хотели просто проверить информацию, которая у нас была. Мы прикинули, что полторы штуки баксов с одного и штука с другого – деньги немаленькие, но в то же время не такие уж большие, чтобы слишком напугать Розину Эндрюс. Мы хотели посмотреть, подходящая ли у нас наживка. Если бы она согласилась заплатить полторы тысячи долларов, а ее мать – еще тысячу, тогда мы подождали бы неделю и потребовали бы еще больше денег, и так стали бы брать снова и снова, пока не достали бы до дна. По крайней мере, так мы запланировали с Джилли.

– Что случилось дальше?

– Мы написали письмо и положили его на переднее сиденье в машине Розины Эндрюс. Мы не хотели отправлять его по почте. У Джилли была пишущая машинка, и он хорошо на ней печатал. Сам я печатать не умею. Поэтому Джилли написал письмо. Потом он показал мне его, и я одобрил.

– Каковы были ваши условия?

– Розина должна была передать нам полторы тысячи долларов согласно инструкциям, которые мы дадим ей по телефону. Мы предупредили, что иначе информация будет предана огласке и навлечет позор на ее семью.

– Значит, это был только пробный шар? – спросил Хастингс.

– Разумеется. Потом Джилли встретился с обвиняемой и сказал ей то же самое, и она без звука отстегнула тысячу. Никто из них не знал, что такие же требования были предъявлены и другой.

– Продолжайте. Что было дальше?

– Мы подождали и убедились, что Розина получила наше письмо. Она села в автомобиль и, увидев на переднем сиденье записку, взяла ее, рассмотрела, прочитала два раза и уехала.

– Что было потом?

– Потом, – с кислым видом сказал Келси, – Джилли, ничего мне не сказав, похоже, решил изменить текст записки. Уже после того, как я ее прочел, он забил в письме полторы тысячи и напечатал вместо этого три.

– Ничего вам не сказав?

– Ничего мне не сказав.

– Зачем он это сделал? – спросил Хастингс.

– Он хотел взять себе эти дополнительные полторы тысячи. Дело в том, что мы придумали особый способ, как получить деньги, и для этого наняли на станции лодку – Бэнкрофты тогда жили в своем летнем доме на берегу озера, – а Джилли умел плавать под водой в водолазном костюме, то есть, я хочу сказать, с аквалангом… Моя идея состояла в том, что мы возьмем лодку, как два обычных рыбака, и Джилли прихватит с собой акваланг. Мы отчалим от берега, и я начну удить. В определенное время и в определенном месте он нырнет под воду, там, где, в соответствии с инструкциями, Розина должна была бросить в воду деньги, запечатанные в банку из-под кофе. Джилли должен поднырнуть под банку, схватить ее снизу и сразу плыть к берегу, где его никто не заметит, а потом я тоже направлю лодку к берегу, как будто собираясь там поудить. Джилли вынырнет из воды, переоденется в лодке и спрячет акваланг в большую корзину, которую мы прихватили с собой. Потом мы вернемся обратно, сдадим лодку на станции и уедем. Таким образом, если бы даже за нами наблюдала полиция, никто не смог бы нас поймать.

– Что было дальше? – спросил Хастингс.

– По-моему, все уже знают, что было дальше, – ответил Келси. – Мы сказали ей, чтобы она положила деньги в красную банку из-под кофе, но дело повернулось так, что в воде оказалось две одинаковые красные кофейные банки. Одна из них была просто пустая жестянка, которую, наверно, кто-то выкинул за борт, использовав как емкость для наживки, а во второй лежали деньги. Получилось так, что лыжница нашла банку с деньгами и отдала ее полиции, а Джилли схватил пустую банку, в которой кто-то хранил наживку.

– Вы обсуждали с ним эту ситуацию?

– После того как мы прочитали в газетах, как все произошло, я с ним поговорил насчет его жульничества.