Онлайн книга «Смертельное танго»
|
— Ритуля, а ты не то делаешь. О какой чувственности ты говоришь? Да ты посмотри на него. — Он небрежно кивнул на запыхавшегося от эротических потуг Данилу. — Он же Оборотень! Его сила не в чувственности, а в агрессии. Он не обязан никому нравиться. Он должен позволять себя любить. Чувствуешь разницу? Рита скептически хмыкнула. Данила промолчал, решил не встревать в споры титанов. — Да ему и раздеваться не обязательно. Достаточно вот так, исподлобья посмотреть — и все! Клиентки будут умолять его снять хотя бы галстук. — Какой еще галстук?! — удивилась Рита. — Ему волчья шкура полагается. — Фу, шкура! — поморщился Эд. — Во-первых, волчья шкура для Вервольфа — это пошло и банально, а во-вторых, шкура уже есть у Тигры. — И что ты предлагаешь? — В голосе Риты послышалась растерянность. — Если ты об имидже, то предлагаю строгий черный костюм, белую крахмальную сорочку, галстук. Он же у нас городской Оборотень, цивилизованный и в некотором роде лощеный. — А шляпа? — Шляпа — это лишнее. Со шляпой получится не Оборотень, а гангстер. Ну а ты что молчишь? — Эд посмотрел на Данилу. — Костюм определенно лучше, чем шкура, — проворчал тот. — Вот и я о том же. Ты, кстати, у стилиста уже был? Данила молча кивнул, вспоминая адовы муки, которые ему довелось пережить в кресле этого чертова стилиста. — Значит, так, волосы больше не стриги, пусть отрастают. С длинными волосами оно как-то импозантнее. — Как? — переспросил Данила. — Ох, не хватает хлопцу образования! — Эд неодобрительно покачал головой. — Не бойся, Оборотень, импозантный значит стильный, элегантный, загадочный. Так что отращивай хаер. — Кто с Алекс будет согласовывать изменения в программе? — раздраженно поинтересовалась Рита. — Согласую, не переживай, — отмахнулся Эд и, сделавшись вдруг совершенно серьезным, сказал: — А теперь, Ритуля, оставь-ка нас одних. Рита обиженно фыркнула, забрала с подоконника сигареты, вышла в коридор, задев Данилу плечом. — Да не парься ты, Оборотень! — усмехнулся Эд. — Я тебя не съем, просто покажу, как нужно двигаться. Смотри и учись… Это нельзя было назвать танцем. Это было Действо. Данила смотрел во все глаза, точно загипнотизированный. Он пришел в себя, только лишь когда галстук Эда пестрой змеей обвил его шею, а в уши вполз ставший вдруг незнакомым голос: — Вот примерно так, Оборотень… Он все еще стоял, превратившись от увиденного в соляной столб, а Эд, ничуть не запыхавшийся, подобрал с пола сброшенную рубашку и сдернул со взмокшей Даниловой шеи свой галстук. — Теперь ты понимаешь, в каком направлении нужно двигаться? Данила молча кивнул. — Тогда давай сам. — Эд уселся на стул, привычным жестом скрестил руки на груди. …У него получилось! Не сразу, не хватало техники и опыта, но суть он уловил. Одобрительный кивок Эда стал для него лучшей похвалой. — Молодец, Оборотень! Супер! — Он и не заметил, когда вернулась Рита. — Эд, как тебе удалось? — Вот такой я экстраординарный человек. — Арт-директор снисходительно улыбнулся, взмахнул рукой и вышел из комнаты. — Ну что, Оборотень, лед тронулся! А я тебя уже чуть было не списала. — Рита озорно улыбнулась, потрепала Данилу по щеке. — Пусть Алекс еще посмотрит, но скоро, думаю, можно выпускать тебя на большую сцену. — Когда? — Сердце испуганно ухнуло куда-то вниз живота. — А хоть и в следующую субботу. — Так быстро?! — А чего тянуть? Ты уже достаточно подготовлен. Осталось отшлифовать кое-какие моменты, и все — новая звезда мужского стриптиза готова! * * * Вот он и настал — час «X»… Сказать, что Данила нервничал, значит не сказать ничего. Да он буквально умирал от страха! — Не волнуйся, Оборотень, — успокаивала Рита, поправляя ему галстук. — Все будет замечательно. Ты, главное, следи за ритмом. — Плевать на ритм! — вмешался Эд. — Оборотень, доверься своим инстинктам и держи зал. Легко сказать — держи зал. А как это сделать, когда от страха подгибаются колени, а голова предательски кружится? И даже парфюм, тот самый, с которым он уже почти сроднился, больше не помогает. — Дрейфишь, Оборотень? — В уши вполз ехидный голос Херувима. — Отвали! — рыкнул Данила. — Ой-ой! Какие мы страшные! — В притворном ужасе Херувим закатил глаза. — Отстань от него. — Конан ободряюще похлопал Данилу по плечу. — Ничего, парень, мы все через это проходили. — Все, Оборотень! Ни пуха ни пера! — торжественно и немного испуганно сказала Рита и подтолкнула его в направлении сцены. Он смутно помнил, как это начиналось. Помнил раздражающий яркий свет, помнил ухающий гул в ушах, помнил тяжелый запах незнакомых духов и табака. А остальное… «Выбери в зале одну женщину и работай для нее», — учил Эд. Данила выбрал. Алекс сидела за столиком прямо у сцены. В шикарном вечернем платье она больше не казалась девочкой-подростком. Она выглядела как роскошная зрелая женщина, знающая цену своей красоте. Надменный прищур, внимательный взгляд, снисходительная улыбка, словно она не на его стороне, словно она одна из этих… клиенток. Волнение и нерешительность вдруг отступили, пропуская на передовую злость, дремавшую все это время и вдруг поднявшую голову звериную суть. Он двигался так, как учил его Эд. Он слушал свой собственный ритм и не слушал музыку. Он сразу начал с зала. Начал с Алекс… Она не ожидала. Когда он рывком сдернул ее со стула, она растерялась, оступилась, покачнулась на высоченных каблуках и наверняка упала бы, если бы он позволил ей упасть. Но он не позволил. Для танца Оборотню нужна партнерша. Этим вечером он сделал свой выбор… Алекс была легкой, почти невесомой. И она прекрасно чувствовала его внутренний ритм. — Я убью тебя, Оборотень, — шептала она, срывая с него галстук. — Уволю, — стонала она, расстегивая пуговицы на его рубашке. — Уничтожу, — рычала она, обжигая его шею жарким дыханием… Все оказалось так просто. Эд был прав… Данила оттолкнул Алекс, разгоряченную, возбужденную, потерявшуюся в его объятиях, в тот самый момент, когда ее пальцы тянулись к ремню его брюк. С приглушенным стоном она упала обратно в кресло, и все присутствующие в зале женщины вздохнули с ней в унисон. Это был вздох неудовлетворенности и обманутых надежд… Вот так-то, милые дамы! Вы платите деньги, но главные тут не вы… — Оборотень! Ты с ума сошел! — после представления набросилась на него Рита. — Что это за самодеятельность?! |