Онлайн книга «Отпуск Мегрэ»
|
– Нет. – Я так и думал. Глядя на вас, я неоднократно мысленно задавал себе этот вопрос. Когда они миновали гостиную, доктор открыл входную дверь. – Во всяком случае, я обратил внимание, что вы не задали мне ни одного вопроса. – Зачем? Тут Мегрэ закурил свою предусмотрительно набитую табаком трубку, которую придерживал тогда, когда они входили в комнату девушки. Прощаясь с гостем, доктор Беллами чувствовал себя не в своей тарелке. Было ли это результатом посещения его дома комиссаром? Может быть, его сильно обеспокоило молчание Мегрэ? В то же время доктор ни разу не заговорил о своей жене, а вопрос о том, чтобы познакомить с нею комиссара, даже не возникал. – Надеюсь, месье, я еще буду иметь удовольствие встретиться с вами… – Я тоже, – буркнул комиссар. Мегрэ был почти доволен собой. Он курил трубку короткими затяжками, направляясь к центру города. Потом целый час, стоя на дорожке, которая поворачивала здесь влево, разглядывал ставшие уже привычными порт и парусные лодки, скользящие по каналу прямо к рыбному рынку, вдыхал запах гудрона и мазута. Одновременно он поглядывал на проходящих мимо девчонок в надежде вновь увидеть ту, которая встретилась им на лестнице. Она, как он заметил, не носила по местной моде короткую шелковую черную юбку, как большинство дочек рыбаков и работниц с консервного завода. Одета была много скромнее. Выцветшее ситцевое платьице, черные шерстяные чулки и маленькая, вышитая цветным бисером сумочка, купленная на базаре или окрестной ярмарке. Сразу за портом раскинулась сеть мелких улочек, – которые комиссару приходилось проходить насквозь. Двухэтажные дома там встречались, но большинство были в один этаж. Очень часто, что характерно именно для Сабль, подвальчик в домиках служил и кухней, из которой можно было выбраться прямо на улицу по нескольким ведущим вверх ступеням. Скорее всего, девчонка жила в этом квартале. Комиссар зашел в рыбацкое кафе и выпил белого вина. Потом подумал, что доктор Беллами после его ухода, наверное, поспешно поднялся по широкой лестнице к своей матери или жене. Кого же из них он начал расспрашивать о посещении девицы? Мегрэ шел машинально, как делал это каждый день, пока не добрел до комиссариата полиции. Неподалеку находился железнодорожный вокзал. Должно быть, пришел поезд, ибо туда спешили люди с чемоданами в руках. Взгляд его задержался на некоей паре, идущей с вокзала, или скорее на женщине, очень похожей на ту, что он видел на портретах в кабинете доктора Беллами. Женщина была уже не молода, наверное лет пятидесяти, но волосы ее выглядели легкими и воздушными, а глаза казались фиолетовыми. Несколько погрузневшая фигура, но удивительная легкость при ходьбе. Носила она белый костюм и такую же белую шляпку, которые несколько чужеродно выглядели в не слишком элегантно одетой толпе прохожих на улице. Ее сопровождала волна аромата тонких духов. Шагала она быстро, а рядом шел мужчина лет на пятнадцать старшее ее, который явно чувствовал себя неуютно. В руке женщина держала шикарный маленький чемоданчик из крокодиловой кожи, а мужчина нес два чемодана побольше. Было нетрудно догадаться, что это мадам Годро, мать Одетты и Лили. Должно быть, ей в Париж послали телеграмму, и она поспешила приехать на похороны. Мегрэ проводил парочку взглядом. Поблизости находились несколько отелей, но они не стали заходить ни в один из них. Может быть, собирались позвонить в ту самую дверь, из которой недавно вышел комиссар? Мегрэ зашел в комиссариат и медленно поднялся по пыльной лестнице. Хотя он побывал здесь всего один раз, чувствовал себя как дома. Не постучавшись, он толкнул дверь в кабинет, который был почти пуст, как и накануне. Было начало седьмого. Комиссар Мансюи подписывал какие-то бумаги. – Приехала мадам Годро, – объявил Мегрэ, усаживаясь на край стола. – На похороны, наверное. А откуда вы это знаете, комиссар? – Только что видел ее идущей с вокзала. – Вы с ней знакомы? – Достаточно увидеть портрет старшей дочери, чтобы узнать мамашу. – Я с ней никогда не встречался. Говорят, что она до сих пор сохранила красоту. – В значительной степени, и прекрасно об этом знает. Мансюи поставил еще несколько подписей в документах. – Неплохо провели время? – Доктор Беллами был многословен и пригласил меня к себе домой. Скажите, вы, случайно, не знаете девочку-подростка лет четырнадцати-пятнадцати, длинную и тощую, одетую в розовое ситцевое платьице и черные шерстяные чулки. Волосы соломенные, чуть с рыжинкой. Комиссар удивленно воззрился на него: – И это все, что вам о ней известно? – Еще она носит сумочку, вышитую разноцветным бисером. – А вы не знаете, где она живет? – Нет. – Имя ее тоже вам неизвестно? – Не знаю ни имени, ни фамилии. – А где она работает? – Я даже не уверен, работает ли она. – Видите ли, в Сабль проживает тысяч двадцать народу, и таких девиц, как вы описали, полно на каждой улице. – Тем не менее я хотел бы отыскать именно эту. – В каком хотя бы квартале вы ее встретили? – В доме у доктора Беллами. – И вы его не спросили?.. Ах, извините! Я понял. Это, конечно, только признаки… Мегрэ, улыбнувшись, стал набивать табаком трубку. – Послушайте, комиссар, мне кажется, что я вам надоедаю. Я здесь в отпуске, это факт. И все происходящее в Сабль, в общем-то, меня не касается. Однако я много бы дал, чтобы отыскать эту девчонку… – Я могу попытаться. – Не знаю, вернется ли она в дом доктора. По правде сказать, я в этом сомневаюсь, но, кто знает, может быть, она станет бродить где-то поблизости. К тому же вполне возможно, что она завтра придет на погребение. Скажите на всякий случай пару слов своим людям… Мансюи забеспокоился: – Вы все же подозреваете, что он убил свояченицу? Врач, производивший вскрытие, мне только что звонил… – Догадываюсь, что результаты оказались отрицательными? – Совершенно верно. Как вы об этом догадались? Удар головой о дорожное покрытие. Тело перевернулось несколько раз. Все повреждения совпадают с разрывами одежды и пятнами крови. Конечно, ее могли толкнуть, но нет ни следов удара, ни признаков того, что она могла защищаться. |