Книга Обозначенное присутствие, страница 20 – Чингиз Абдуллаев

Потом я много раз замечал, что любой человек, разговаривая с сотрудником милиции или прокуратуры, испытывает невольный страх.

– Новое поколение уже другое, – возразил Эдгар, – они не знают подобных проблем.

– И это правильно. Труднее всего стать по-настоящему свободным человеком.

Они поднялись на второй этаж, прошли к четырнадцатой палате. Здесь была своеобразная приемная, где дежурила молодая медсестра. Ей было лет двадцать, не больше. Она удивленно посмотрела на обоих незнакомцев. Но в отличие от пожилой дежурной она не испугалась, скорее удивилась.

– Что вам нужно? – спросила девушка.

– Мы из прокуратуры, – пояснил ей Эдгар, – нам нужно побеседовать с пострадавшей в аварии Лианой Сазоновой.

– Ей уже лучше. И к нам приезжали из милиции, – сообщила медсестра.

– А теперь мы приехали из прокуратуры, – строго сказал Вейдеманис, – и не нужно спорить.

– Я должна посмотреть, – сказала девушка, – если она не отдыхает и может вас принять, то я вам скажу. А если она спит, то тогда вам придется зайти попозже. Сейчас посмотрю.

Она вошла в палату. Эдгар с улыбкой взглянул на Дронго.

– Вот так, – весело сказал он, – новое поколение выбирает «пепси». Ее совсем не пугают двое мужчин из прокуратуры. Она сначала узнает, как чувствует себя больная и только потом разрешит нам пройти к ней. А может, вообще не разрешит.

– Будем надеяться, что она не спит, – посмотрел на часы Дронго, – второй раз появляться здесь под видом сотрудников прокуратуры у нас не получится. Могут потребовать показать документы.

Медсестра вышла из палаты.

– Она не спит, – улыбнулась девушка гостям, – можете войти. У вас только десять минут.

Они вошли в палату. На кровати лежала молодая женщина. У нее были характерные синяки на лице, кровоподтек на левой скуле. Женщина была красивой даже без косметики. У нее были роскошные светлые волосы, зеленые глаза, чувственные губы. Взглянув на вошедших мужчин, она непроизвольно поправила волосы. И грустно усмехнулась.

– Добрый день, – кивнул Дронго, – извините, что мы вас беспокоим. Это мой напарник господин Эдгар Вейдеманис. А меня обычно называют Дронго.

– Вы из прокуратуры? – тихо спросила Лиана.

– Нет. Это мы так представились, чтобы попасть к вам в палату. На самом деле нас прислал Мастан Халилович. Если вы слышали о таком.

– Уходите, – тихо попросила она, – уходите немедлено, или я закричу.

– Не нужно кричать, – попросил Дронго, – если вы мне не верите, то мы можем перезвонить его помощнику, господину Асадову, с помощью которого вы однажды спрятались от тех, кто следил за вами.

– Кто вам об этом сказал? Сам Гасанов?

– Нет. Его словоохотливый помощник. Теперь вы мне верите?

– Что вам нужно? – спросила она, поморщившись, – зачем вы пришли сюда? Кто вас послал? Если вы замышляете какую-нибудь провокацию против моего мужа, то лучше уходите отсюда. У вас ничего не выйдет.

– Поразительная находчивость, – брезгливо сказал Дронго, – неужели мы так похожи на провокаторов? И вы ничего не знаете о попытке убить вашего старого знакомого?

– Знаю, – ответила Лиана, – его хотели убить. Подсыпали ему яд в постель и убили его собаку. Я все знаю.

– В таком случае успокойтесь и отвечайте на мои вопросы. Не нужно нервничать. Мы действительно не имеем никакого отношения ни к вашему супругу, ни тем паче к его оппонентам. И мы действительно пытаемся помочь Мастану Халиловичу и предотвратить его убийство. Теперь вы нам верите?

– Что вам нужно?

Дронго присел на стул рядом с кроватью. Вейдеманис отошел к дверям, давая им возможность переговорить без свидетелей.

– Вы были в городской квартире Гасанова. Это не вопрос. Я хочу знать, кому вы могли об этом рассказать?

– Никому, – ответила Лиана, – неужели вы думаете, что замужняя женщина может кому-либо рассказывать подобные истории? У меня нет таких подруг, которым я могла бы доверить подобную исповедь. И слава богу, что нет. Я бы все равно ничего не стала рассказывать.

– Вы давно знаете Мастана Халиловича?

– Давно. Еще до того, как познакомилась со своим нынешним мужем. Но Гасанов был женат и не собирался разводиться. А я не годилась на роль обычной содержанки. Меня не устраивало такое положение дел.

– Понятно. Как вы считаете, ваш супруг мог узнать о ваших прежних или нынешних отношениях с Гасановым?

– Нет. Он не знает. Но иногда его пытаются информировать. Доброжелателей всегда хватает. Муж у меня человек довольно эмоциональный, он даже нанял специальных детективов, чтобы они следили за мной. И не потому, что он мне не доверяет. Он просто боится за меня. Они меня скорее охраняли.

– Вам не кажется, что он мог узнать о ваших отношениях с Гасановым и таким образом решил отомстить другу своей супруги?

– Нет. Он бы обязательно сказал мне об этом. Он не тот человек, который стал бы молчать. Он бы обязательно мне все рассказал. И потом… мы с Гасановым раньше были близкими друзьями.

– А его сыновья? Я имею в виду сыновей вашего супруга. Ваши пасынки. Возможно, они о чем-то догадываются?

– Нет-нет. Это исключено. Старший вообще занят только своим бизнесом, и у него с отцом несколько натянутые отношения. А младший, Андрей, просто обожает своего отца и обязательно бы рассказал ему, если бы узнал о чем-то негативном. Мы с ним большие друзья, у нас ведь очень маленькая разница в возрасте. Нет. Вы ищете не там, где нужно. Ни мой нынешний муж, ни его дети, мои пасынки, не имеют к этой попытке убийства никакого отношения, я убеждена в этом.

– У меня будет к вам неделикатный вопрос, – предупредил Дронго.

– Вы и так уже проявили неделикатность, решив прийти в больницу и устроить неприятный для меня допрос. Вы даже не подумали, что можете меня скомпрометировать. Задавайте ваш неделикатный вопрос, я готова выдержать и его.

– Вы часто встречались с Гасановым после того, как вышли замуж за Сазонова? – спросил Дронго.

Она прикусила губу. Немного покраснела. Покачала головой.

– Нечасто. Я вообще не понимала раньше, как можно изменять, находясь в официальном браке… Два или три раза. Для нас обоих это были мучительные встречи. И я приняла решение прекратить их. Поэтому я и согласилась поехать к нему на квартиру. У нас там ничего не было. И не могло быть. На супружеской кровати. Я для этого слишком брезглива. Нет-нет, я, конечно, не ангел, но и не такая уж и стерва, как может показаться. Может, поэтому я вполне искренне отвечаю на ваши вопросы. В ином случае я бы не стала даже разговаривать с вами. Мы с Гасановым давно уже просто друзья и ничего больше. У нас там ничего не было, уверяю вас.