Онлайн книга «В подвалах отеля "Мажестик"»
|
Он вошел. Четверо посетителей в черных строгих костюмах, в белых крахмальных манишках и в жестких, словно железных, галстуках играли в белот, дожидаясь часа, когда им полагалось приступить к обязанностям крупье в казино. У окна раскрашенная девица ела сосиски с тушеной капустой. Официант вытирал столы. За стойкой какой-то молодой человек, должно быть, хозяин кафе, читал газету. А снаружи — и вблизи и вдали — ветер разносил звуки медных труб и казалось, отдававшую запахом мимозы пыль, поднятую ногами толпившихся на улицах людей, перекличку голосов и гудки автомобилей… — Кружку пива! — буркнул Мегрэ, освобождаясь наконец от своего тяжелого пальто. Ему было почти неловко, что он одет во все черное, как крупье. Как только Мегрэ вошел, он обменялся с хозяином пристальным взглядом. — Скажите, пожалуйста, мсье Жан… Сразу видно было, что мсье Жан подумал: «Наверняка шпик». — Вы давно держите это кафе? — Скоро уже три года… Почему вы спрашиваете? — А до этого где были? — Если вас это интересует, могу сказать: служил барменом в «Кафе мира» в Монте-Карло. В каких-нибудь ста метрах отсюда начиналась Круазет, и на ней высились большие отели «Карлтон», «Мирамар», «Мартине» и другие… Ясно было, что «Кафе артистов» представляло собой задворки этой элегантной жизни. Впрочем, вся улица была задворками — на ней разместились красильни, химическая чистка, парикмахерские, бистро для шоферов, всевозможные мелкие мастерские, ютившиеся в тени роскошных отелей. — Ваше кафе, вероятно, открыто всю ночь?.. — Да, всю ночь. Конечно, его клиентуру составляли не курортники, а служащие казино и гостиниц, герлс из мюзик-холла, платные партнерши из дансингов, рассыльные, зазывалы, всякого рода посредники, сутенеры, жучки, торговавшие сведениями о фаворитах ипподромов или рекламировавшие ночные кабаки… — Я вам еще нужен? — довольно сухо спросил хозяин. — Не можете ли вы сказать, где мне найти некую Жижи… — Жижи? Не знаю такой… Женщина, поглощавшая сосиски с тушеной капустой, наблюдала за Мегрэ и хозяином, глядя на них усталыми глазами. Крупье встали из-за столика, так как было уже около трех часов дня. — Скажите-ка, мсье Жан… У вас никогда не было неприятностей из-за лотерейных автоматов или чего-нибудь в этом роде? — А вам какое дело? — Я спрашиваю это потому, что если за вами уже имеются грешки, то дело может обернуться для вас плохо… Шарлотта — славная женщина… Она телефонирует своим приятелям, просит оказать ей услугу, но забывает уточнить, в чем тут суть… А когда человек держит коммерческое заведение, как вы, например, и у него уже были в прошлом небольшие неприятности, он обычно не стремится влипнуть в мокрое дело… Ну, хорошо. Я могу сейчас позвонить по телефону в полицию нравов, и, думаю, там мне без особого труда укажут, где найти Жижи… У вас есть жетончики для телефона-автомата? Он встал и направился к телефонной кабинке. — Простите! Что вы сказали? Мокрое дело? Это верно? — Даю слово. Речь идет об убийстве. Если уж комиссар особого отдела специально приезжает из Парижа, надо полагать, что… — Минуточку, господин комиссар… Вам обязательно нужно видеть Жижи? — Я проехал для этого больше тысячи километров… — Ну пойдемте. Только предупреждаю вас, толку вы от нее не добьетесь… Вы ее знаете? Два дня из трех она в бесчувствии. Я хочу сказать, что когда она раздобудет свое зелье… Ну, понимаете? А как раз вчера… — Ну да, вчера, совершенно случайно, после телефонного звонка Шарлотты, она добыла это зелье, верно? Где она? — Пожалуйте сюда… Она снимает где-то в городе комнату, но нынче ночью не в силах была стоять на ногах… Одна из дверей «Кафе артистов» вела на лестницу «Отеля». Хозяин провел Мегрэ на антресоли. Постучался. — К тебе пришли, Жижи! — крикнул он. Подождал, пока Мегрэ уже закрыл за собой дверь, а тогда, пожав плечами, вернулся к себе за стойку и, несколько встревоженный, взялся опять за газету. Сквозь задернутые оконные занавеси просвечивало только радужное пятно. В комнате был беспорядок. На железной кровати лежала в одежде растрепанная женщина, уткнувшись лицом в подушку. Спросила сонным голосом: — Кто там? Потом выглянул один глаз, очень мрачный. — …ты уже пришел?.. Запавшие ноздри. Желтое лицо. Женщина была худа, угловата, черна как галка. — Который час? Что не раздеваешься? Она приподнялась на локте, выпила глоток воды, посмотрела на Мегрэ, стараясь прийти в себя, и, видя, что он чинно сидит на стуле у ее изголовья, спросила: — Ты доктор? — Что вам нынче ночью сказал мсье Жан? — Жан?.. Замечательный парень… Он мне дал… Но вам-то что до этого? — Он тебе дал кокаину, я знаю… Лежи, не вставай… И он говорил с тобой о Мими и о Проспере. По-прежнему на улице гремели медные трубы, то ближе, то дальше, по-прежнему воздух пропитан был приторным благоуханием мимоз, словно никаких других запахов не существовало на свете. — Проспер хороший… Она говорила как во сне, с какими-то детскими интонациями. Потом вдруг жмурилась, морщила лоб, словно от внезапной острой боли. Язык у нее заплетался. — А у тебя есть немножко? Дай!.. Ей вновь хотелось наркотика. У Мегрэ было неприятное чувство, что он вырывает секрет у больной, лежащей в бреду. — Ты очень любила Проспера, верно? — Он не такой, как другие… Очень уж добрый… А что за женушка ему попалась? Мими!.. Да так всегда бывает… Ты его знал? Ну, еще одно усилие! В конце концов ведь это его обязанность. — Когда он служил в «Мирамаре», верно?.. А вы трое танцевали в «Прекрасной звезде» — Мими, Шарлотта и ты… Она строго произнесла: — Не говори плохо про Шарлотту. Она славная… Влюбилась по уши в Проспера… Если б он меня послушался… — Я думаю, вы встречались в «Кафе артистов», когда бывали свободны… Проспер был любовником Мими. — Уж как он влюблен был!.. Даже поглупел… Бедняга Проспер… А потом, когда она… И вдруг Жижи приподнялась на постели и спросила недоверчиво: — А вы вправду ему друг? Просперу? — Когда у нее родился ребенок, да? — Кто вам про это сказал? Она только мне одной написала. Да и не так все началось… Она прислушалась к музыке, опять приблизившейся к дому. — Что это такое? — Ничего… На Круазет выехали разукрашенные цветами колесницы, пушечный выстрел возвестил о начале карнавального шествия. Сверкающее солнце, гладкое море, моторные лодки, чертившие круги на воде, и маленькие грациозно наклонявшиеся яхточки… |