Книга Конвейер любви, страница 21 – Пола Хейтон

— А что между нами сейчас? — спросила Кэтти.

— Не знаю… Единственное, что я могу сказать: эта неделя далась мне нелегко. Я изо всех сил старался сосредоточится на счетах Майка.

— А я — на прыжках и наклонах, — призналась она и предложила: — Давай пройдемся по берегу, а потом мы покажешь мне дом.

— У тебя глаза цвета моря, — тихо сказал Дэйв.

Кэтрин покраснела, а потом вдруг подошла к нему вплотную, притянула к себе, поцеловала в губы и, переведя дыхание, отступила назад.

— Мне давно хотелось поцеловать тебя, — призналась она.

— Ты так непредсказуема… — пробормотал пораженный Дэйв.

— Вот и хорошо, — усмехнулась Кэтти. — Если бы ты знал заранее, что я собираюсь сделать, это было бы скучно.

Она повернулась и двинулась вниз по склону к берегу, покачивая бедрами, а ветер трепал ее волосы. Дэйв некоторое время смотрел вслед, сгорая от дикого желания, но потом усилием воли взял себя в руки.

По узкой дорожке между скалами они прошли к песчаному пляжу, расположенному в уютной бухте. Дэйв показал Кэтти маленький остров, на который можно было добраться по уступам на скалах и большим валунам, торчащим из воды.

— Сейчас мы не попадем туда из-за прилива, — пояснил он, — но, когда вода спадет, ты увидишь, как там здорово. В детстве я мечтал иметь свой остров…

— Теперь он у тебя есть, — улыбнулась она. — Мне кажется, что ты в детстве мечтал о многом.

Дэйв передернул плечами.

— Тут недалеко есть лес со старыми высоченными соснами, — сказал он. — Пойдем, посмотрим.

— Знаешь, как только я вспоминаю твое детство, ты начинаешь вести себя, как мой Ураган при виде воды. Тот сразу вставал на дыбы, а потом бросался наутек.

— Я не люблю говорить об этом, — подтвердил Дэйв.

— Ой, смотри! — воскликнула Кэтти. — Это кто, ястреб?

Они погуляли в хвойном лесу, полюбовались соснами, поболтали о природе и вернулись к дому. Кэтрин пожелала взглянуть на сад и тут же принялась придумывать, что и где можно посадить. Она так увлеклась, что Дэйв, забыв о своих принципах все делать самостоятельно и ни на кого не рассчитывать, уже мысленно видел, как они вместе работают тут: сажают цветы, окапывают деревья, обрезают кусты, пропалывают огород…

Но ей он об этом ничего не сказал.

Они через террасу зашли в дом и оказались в большой, залитой солнцем комнате с чудесным видом на море. Дэйв рассказал Кэтрин, как собирается обставить гостиную, а потом провел в кухню, которую мастера только что закончили обивать дубовыми панелями, и показал керамическую плитку в ванной. Наконец они поднялись в маленькую спальню, окна которой также выходили на море. Там на полу лежал матрас, застеленный пледом.

— Иногда я остаюсь здесь ночевать, и, засыпая, с удовольствием слушаю шум волн, — пояснил Дэйв.

— А, понятно… — пробормотала Кэтрин, отворачиваясь и делая вид, что интересуется камином.

Она сделала шаг назад и споткнулась о доску, выступавшую за край штабеля. Дэйв кинулся на помощь, но Кэтти упала прямо на матрас, а он, потеряв равновесие, свалился сверху. Хохоча, Дэйв прижал ее руки к матрасу.

Она ударила его коленом в бок и вскрикнула. Он замер. Этот страшный крик словно пронзил его насквозь.

В полной тишине некоторое время слышался только отдаленный плеск волн, а потом Кэтти расплакалась. Слезы покатились по ее щекам, из горла вырвались рыдания. Дэйв перелег рядом и прижал ее голову к груди, гладя по волосам и что-то ласково приговаривая. Он осознал истинную причину такой реакции Кэтти, и у него самого мороз пробежал по коже. Постепенно она начала успокаиваться, изредка всхлипывая. Дэйв достал из кармана носовой платок и протянул ей.

— Фрэнк насиловал тебя?

Кэтрин высморкалась и ответила, избегая смотреть на него:

— Да. Он называл это восстановлением супружеских прав.

— Но ты так не считала.

— Мы с ним не спали вместе уже давно. Но я не уходила, а ему хотелось поскорее воссоединиться с Айрис. Думаю, он повел себя особенно мерзко, чтобы ускорить события. Это было ужасно… я ушла от него на следующий же день. Когда ты прижал мои руки, это напомнило мне…

У Дэйва в душе все перевернулось. Он стиснул зубы и сел, сжав ладонями виски.

— Мне не надо было говорить тебе об этом, — тихо сказала Кэтти.

— Я не смогу прикоснуться к тебе после того, что узнал.

Она села рядом с ним и потянула за рукав.

— Но ты же не такой, как Фрэнк…

— Ты все время твердишь это, но временами сама видишь во мне его.

— Тебе так только кажется. На самом деле все гораздо сложнее, — удрученно заметила Кэтти. — Ты порядочный человек. Не всякий мог бы удержаться и не воспользоваться случаем переспать с девушкой, которая сама себя предлагает… Я сделала это десять лет назад и теперь расплачиваюсь.

Дэйв только молча вздохнул, и она решила перевести разговор на другую тему.

— Скажи, почему ты остался в Бриджвилле после того, как тебя избили?

— Я не мог бросить дело отца и уехал только после его смерти.

— А, ну да, ты же работал в его гараже и на бензоколонке, а. он страдал запоями. Я совсем забыла…

— Тебе и не надо об этом помнить.

— Ты был так предан ему. Наверное, тебе приходилось несладко? — с сочувствием спросила Кэтти.

— Сейчас я думаю только о тебе и Фрэнке.

Дэйву хотелось бить кулаками по матрасу, по стене, по скалам, только чтобы избавиться от распиравшей его ярости.

— Он поступил отвратительно, — спокойно сказала она, — но теперь я ему даже благодарна, ведь это подтолкнуло меня к разводу. Со временем мне удалось подавить в себе обиду и боль.

— Но ты закричала, когда я навалился на тебя!

— Это было слишком неожиданно, — пыталась оправдаться Кэтти. — Мне нужно было рассказать тебе вес раньше, но я не знала, как начать такой разговор. Нельзя же обсуждать подобные вещи за чашечкой кофе.

— Боюсь, ты никогда не сможешь забыть об этом.

— Так и есть. Но ты со мной так не поступишь, Дэйв. А теперь давай поговорим о другом. Расскажи мне о себе и о твоем отце, ладно?

— Нет.

Взгляд Кэтти вдруг стал колючим.

— Значит, ты будешь беседовать со мной только о моей личной жизни, а о своей будешь молчать? Прекрасно. И после этого ты хочешь, чтобы мы были вместе?

Дэйв не выдержал и выпалил довольно сердито:

— Я ни с кем и никогда не говорю об этом. И измениться не могу.

— Не можешь? Скорее, не хочешь, — уточнила она.

— Хорошо, не хочу.