Онлайн книга «Алмазные нервы»
– Нет… – Должна отметить, что передача данных довольно затруднена… Ты находишься под очень надежной защитой. – Что там с Алмазными НЕРвами? – На данный момент их местонахождение определить почти невозможно. – А кто последний имел с ними дело? – Информация отрывочна. Предположительно Константин Таманский. – Ясно… Господин журналист все-таки добился своего. А меня выключил из игры. Такое складывается впечатление. Вот только куда делся Мартин… И все остальные. А господин журналист мог работать на Шептуна… И клиника эта… очень какая-то «шептунская». – Матрица, найди информацию о личности «Шептун». – Информация неполная. Желтая пресса, рабочие файлы, слухи, архивы спецслужб. Что тебя интересует? – Если бы я знал. Наверное, как с ним связаться. Матрица некоторое время помолчала, а затем предложила: – Могу предложить канал связи через личный код Константина Таманского, – Давай… – сказал я, забыв, что никакого переговорного устройства у меня нет. – Вывожу на изолированный канал внутренней связи в твоей палате. Просто говори, тут очень чувствительные микрофоны. Некоторое время была тишина, а затем чуть возбужденный голос Шептуна произнес: – Привет, Скример. Ты откуда? – От верблюда, – ответил я, не придумав ничего умнее. – Это не Скример.. – Понятно, – после паузы ответил Шептун – Это не Скример. Это Артем. Шептун был не лыком шит. И я успел оценить мощность встроенных в него систем, объем перекачиваемой информации и изумительную вещь под названием «идентификационная голосовая база данных», которую может себе позволить служба охраны не всякой корпорации. – Совершенно верно, Шептун… Это Артем. – Я не имел никакого плана действий. – Нам бы встретиться. – Хм… Прошу прощения, Артем, но зачем? Хотя я много дам за то, чтобы узнать способ, каким вы обнаружили код связи с Таманским. Пожалуй, можно и встретиться. Мне подойти к вам? – Ко мне? – спросил я и понял, кого скрывала ширмовая корпорация «Зенит». – Нет, спасибо. Знаете, не могли бы вы дать сигнал кому надо, чтобы меня привели к вам. Я не слишком-то люблю больничные палаты. И кормят тут преотвратно. – Преотвратно? – Шептун помолчал. – Ну да… Как я понимаю, вам вводили внутривенно. Да, питательный раствор не самая интересная еда. Господи, нельзя же с такой скоростью перекачивать данные! Вряд ли он сейчас сидит за местным терминалом и смотрит в мою больничную карту. – Хорошо, – продолжил Шептун. – Вас проводят. О мелочах не беспокойтесь. Одежда, документы… Это мелочи. – И я почувствовал, что он ухмыляется. – Приятно быть богом? – вдруг неожиданно даже для самого себя спросил я. – Богом? Наверное. Не знаю. А почему вы спросили? – Просто пошутил… Когда мы увидимся? – Через час. И наступила тишина. – Спасибо, Матрица! – Но она тоже молчала. – Матрица? – Да? – Что можно найти, – под ложечкой у меня засосало, перед глазами завертелись противные цветные искры, появилось предчувствие нехорошего, – найти по Мартину. – Мартин… – Матрица на миг замолчала. Миллионы маленьких электрончиков срывались с орбит и неслись по своим делам. Закрывались и открывались транзисторы… – По данным службы внешней разведки России, лейтенант Мыльников Мартин Александрович погиб при выполнении… Противные цветные точки перед глазами вспыхнули яркими и радужными змеями. Дико заболели виски… Я почувствовал, что опять это темное, страшное… В сознание меня привел Георгий Юрьевич, который принес одежду и какие-то стимуляторы. Очень неодобрительным тоном он сообщил мне, что по своей воле ни за какие коврижки не выпустил бы меня из-под своей опеки, но обстоятельства… Здоровье… Критическое состояние… Компетентные органы… Его голос сливался в бесконечный гул. Гул походил на жужжание одинокой пчелы в совершенно пустой, выгоревшей сфере человеческого мира, в которой не осталось больше ничего стоящего. Одно только серое и шершавое, как акулий бок, одиночество. Беспросветное и безнадежное, сколько бы лет оно ни длилось. Сто или больше… Не имеет значения. Осталось только доиграть и выйти к финишу пусть не первым, но хотя бы не последним. Они лежали на столике, что разделял меня и Шептуна. Неприступные, как если бы они лежали на другой планете, и доступные, стоит только протянуть руку. Я видел их второй раз в жизни. Вещественное воплощение крови и смерти. Алмазные НЕРвы. Я не сомневался в том, что эти маленькие кусочки пластика и кристаллов свели с ума не одного умельца из команды Шептуна. И может быть, еще сведут не один десяток… Болтун был гением. – Скажите, – Шептун сидел напротив, отстраненно наблюдая за неторопливыми, но автоматически точными манипуляциями своих биотехников, – что такое Матрица? – Откуда вам известно о Матрице? – Ну… – Он сделал неопределенный жест рукой в воздухе. – В вашей палате стоит звукозаписывающая аппаратура. Вы общались с неким объектом и получали от него ответы. Вы называли этот объект Матрица. – Откуда вы знаете, что это был не фантом? Может быть, у меня раздвоение личности? – Я слегка вздрогнул, когда один из техников подобрался щупом к соединениям моих старых НЕРвов, вживленных еще во время работы в МИДе. – Откуда? Хм… Ну… В некотором роде это, конечно, догадки, но ни один фантом, даже если вы абсолютно сумасшедший, не сможет захватить канал внутренней связи и конвертировать его таким образом, чтобы обеспечить разговор, который состоялся между нами. Никакой фантом не в состоянии вычислить наш с Таманским код связи. Никакой фантом, черт возьми, не может вмешиваться в работу моих устройств! Из всего этого я делаю вывод, что ваша Матрица совсем не выдумка больного воображения, а реальность. – Он дружелюбно улыбнулся. – Так что же такое Матрица? – Искусственный Разум. – Интеллект? ИскИн? – Разум… Это выше моего понимания, поэтому не просите меня объяснить. Это то, о чем долго и убедительно рассказывали сказки. То, чем пугали, соблазняли, спекулировали. То, что все-таки произошло, хотя и казалось столь невероятным. – Ну, не столь уж невероятным, если кто-то смог это представить. ИскИны же есть. – Есть, но совсем не каждый осознает себя разумным. – Кажется, мы глубоко забрались… Так, Матрица? – Что-то вроде. Объяснять слишком долго. – Эй! Что значит долго?! Мы же с вами не семечками торгуем… За то, что лежит сейчас перед вами на столе, я заплатил довольно высокую цену. |