Онлайн книга «Враг»
– Почему? – Вы и сами знаете почему, – сказал я. Трифонов не пошевелился. Он сидел совершенно неподвижно, слегка наклонившись вперед, поскольку его запястья были прикованы к ножкам стула. Я тоже не шевелился. Я не знал, как поступить дальше. Солдат из «Дельты» учат, как правильно вести себя на допросах. Они умеют сопротивляться наркотикам, терпеть избиения и любые лишения. Их инструкторам разрешается применять физическую силу. И я даже представить себе не мог, через какие испытания прошел Трифонов в ГРУ. Я больше ничего не мог с ним сделать. Конечно, я и сам применял физическую силу. Но у меня возникло ощущение, что этот парень не скажет ни слова, даже если я начну резать его на маленькие кусочки. Поэтому я перешел к обычной полицейской стратегии. Ложь и подкуп. – Некоторые люди считают, что Карбон позорил всех, – сказал я. – Ну, вы меня понимаете, ведь речь идет об армии. Поэтому не исключено, что мы не станем доводить расследование до конца. Если вы сейчас все расскажете, мы отправим вас обратно в Турцию. И там вы сможете дождаться того момента, когда в Болгарии больше не будет коммунистов. – Карбона убили вы, – заявил он. – Все об этом говорят. – Они ошибаются, – сказал я. – Меня здесь не было. И Брубейкера я не убивал. Меня там не было. – Меня тоже, – сказал Трифонов. Он сохранял полную неподвижность. Потом ему в голову пришла новая мысль. У него забегали глаза. Он посмотрел налево, потом направо. Взглянул на карту, возле которой стояла Саммер. Присмотрелся к булавкам. Потом перевел взгляд на Саммер и снова на меня. Его губы зашевелились. Я видел, как они произнесли: «Карбон», а потом: «Брубейкер». Он не произнес ни звука, но даже по губам я уловил его неловкий акцент. – Подождите, – сказал он. – Чего? – Нет, – сказал он. – Что «нет»? – Нет, сэр, – сказал он. – Расскажите мне, Трифонов, – сказал я. – Вы думаете, что я имею какое-то отношение к смерти Карбона и Брубейкера? – А вы не имеете? Он снова замолк. Опустил взгляд. – Расскажите мне, Трифонов. Он поднял глаза. – Это не я, – сказал он. Я просто сидел и изучал его лицо. В течение шести долгих лет я вел самые разные расследования, и Трифонов был, наверное, тысячным парнем, который смотрел мне в глаза и говорил: «Я не убивал». Проблема состояла в том, что некоторая часть парней говорила правду. И у меня появилось ощущение, что Трифонов может принадлежать к их числу. В нем было нечто такое. У меня появилось отвратительное предчувствие. – Вам придется это доказать, – сказал я. – Я не могу. – Придется. Или они выбросят ключ от вашей камеры. Они могут забыть о Карбоне, но только не о Брубейкере. Трифонов не ответил. – Начнем еще раз, – предложил я. – Где вы были ночью четвертого января? Он лишь покачал головой. – Но где-то же вы находились, – сказал я. – Это абсолютно точно. Потому что здесь вас не было. В журнале зафиксировано, когда вы выехали с базы и когда вернулись. Вы и ваш пистолет. Трифонов молча смотрел на меня. А я смотрел на него и тоже больше ничего не говорил. Он погрузился в безнадежное молчание. Мне уже не раз доводилось видеть такое поведение. Он слегка перемещался по стулу. Едва заметно. Мелкие яростные движения сначала в одну сторону, потом в другую. Словно сражался с двумя разными противниками: одним слева и другим справа. Словно понимал, что необходимо рассказать мне, где он был, но знал, что не может этого сделать. Он явно оказался в безвыходном положении. – Вы совершили какое-то преступление той ночью? – спросил я. Его глубоко посаженные глаза встретились с моими. Он не отводил взгляда. – Ладно, пришло время изменить подход. Идет ли речь о худшем преступлении, чем выстрел в голову Брубейкера? – спросил я. Он молчал. – Вы ездили в Вашингтон, округ Колумбия, и изнасиловали десятилетних внучек президента? – Нет, – ответил он. – Я кое-что вам скажу, – продолжал я. – Пожалуй, там, где вы служите, только такое преступление будет более страшным, чем прикончить Брубейкера. Он молчал. – Расскажите мне. – Это частное дело, – сказал Трифонов. – Какого рода частное дело? Он не ответил. Саммер вздохнула и отошла от карты. Она начала понимать, что Трифонов не был в Колумбии, Южная Каролина. Она посмотрела на меня, вопросительно приподняв брови. Трифонов продолжал ерзать на стуле. Его наручники звякали, касаясь ножек стула. – Что со мной будет? – спросил он. – Это зависит от того, что вы совершили, – ответил я. – Я получил письмо, – признался он. – Получать письма – не преступление, – сообщил я. – От друга моего друга. – Расскажите мне о письме. – В Софии есть один человек, – сказал он. Трифонов сидел, наклонившись вперед, его наручники были прикованы к ножкам стула, и он рассказывал нам историю письма. Он так все излагал, что мне стало очевидно: он считает эти проблемы исключительно болгарскими. Но он ошибался. Такую же историю мог бы рассказать любой из нас. В Софии жил человек. У него была сестра. Сестра стала неплохой гимнасткой и сбежала во время поездки в Канаду, а потом осела в Соединенных Штатах, вышла замуж за американца. Получила американское гражданство. Муж оказался дурным человеком. Сестра писала о нем брату в Болгарию длинные печальные письма. Ее избивали, насиловали, не выпускали из дома. Жизнь сестры превратилась в ад. Коммунистические цензоры пропускали ее письма, поскольку их устраивало все, что выставляло Америку в плохом свете. У брата в Софии был друг, знакомый с диссидентскими кругами. У этого друга имелся адрес Трифонова в Форт-Бэрде, Южная Каролина. Перед тем как сбежать в Турцию, Трифонов поддерживал контакты с диссидентами. Его друг передал письмо от человека из Софии парню, который доставлял детали каких-то станков в Австрию. Из Австрии тот сумел отправить письмо Трифонову. Оно пришло в Форт-Бэрд. Трифонов получил его рано утром 2 января. На конверте значилось его имя, написанное прописными буквами на кириллице, и было приклеено множество марок. Трифонов прочитал письмо в одиночестве у себя в комнате. Он знал, чего от него ждут. Время, расстояния и дружба спрессовались под влиянием любви к болгарам, и ему вдруг стало казаться, что речь идет о его собственной сестре, которую обижают. Женщина жила рядом с местом под названием Кейп-Фир, [24] что, по мнению Трифонова, вполне соответствовало ситуации, в которой эта женщина оказалась. Он зашел в офис какой-то компании и по карте нашел нужное место. |