Онлайн книга «Любовь как в сказке. Романы о любви для девочек»
|
Я пошла в сторону столовой, в надежде, что за мной никто не увяжется, но надежда умерла, не успев пожить. Саша поплелся за мной, спасибо, за руку взять не пытался. Как могло произойти, что мы оказались в одном лагере?! Рома ведь наверняка знал! Почему мне не сказал? А если бы сказал, что было бы? Не поехала бы в лагерь? Вот еще! Велика честь, отказываться из-за этого… этого гнуса от радостей жизни. Пусть он хоть дорогу своими длиннющими ресницами передо мной выметет, чихала я на него. И вообще, другие у меня тут цели. Мне прислали моего суперпарня, пусть сегодня он сглупил, просто отвратительно сглупил, но в следующий раз все будет по-другому. Даже не стану записывать его промах в дневник, он исправится, и никто об этом не узнает. — Ты думаешь, я специально в тебя мяч запустил? Саша поравнялся со мной. — Я не думаю ни о тебе, ни о мяче, — фыркнула я и так холодно посмотрела на него, что у самой аж мурашки по спине побежали. — Мне жаль. — А мне все равно, что тебе жаль! Так хорошо на душе. Мне нравится быть жестокой. Пусть, поделом ему! — Куда ты? Медпункт в другой стороне! — Он указал на покрытую еловыми иголками тропку между деревьями. Я ее раньше и не замечала! Ну и заросли, не понимаю, зачем строить медпункт так далеко от корпусов. Пока до него доберешься, помереть можно. Дальше мы шли молча, чему я очень радовалась. А почти у самого домика медпункта он неожиданно выдал: — Могла бы и увернуться, кричали ведь все, а ты ворон считала! Я остановилась. Как у него еще язык поворачивается меня обвинять? Хватит уже молчать! Пора бы сказать ему… — Так это я виновата? Ты испортил мое платье, возможно, сделал сотрясенье мозга, а я виновата, да?! Он на меня не смотрел, прятал свои наглые синие глаза, отворачивался. И нехотя так произнес, точно одолжение мне оказывал великое: — Платье твое могу постирать… — Прекрасно, постирай! Интересно будет на это посмотреть! Донских с тазом и хозяйственным мылом, то еще зрелище. — Отлично, — он сложил руки на груди, — снимай! Даже моя фантазия такой поворот не предугадала бы, я не знала, как ответить, стояла молча. Может, пора смириться, что он меня постоянно уделывает? Чего тратить нервы? — Ну так что? Решайся, пока в медпункте проверяют, все ли твои извилины на месте, я замочу платье. И почему на меня не находит озарение? Ну как же героиням книг удается так быстро и остроумно всем отвечать?! Ведь я обожаю острить! Хоть острого во мне только плечи, а ума не совсем палата, как кажется некоторым, — сдаваться рано! Если какая-то английская крестьянка в свое время могла дерзить герцогам и королям, уж мне грех теряться! — Я тебе его занесу, — наконец нашелся в моей копилке ответ. И мне так понравилось, как уверенно это прозвучало, что я осмелела и прибавила: — Иди пока сточи на пальцах мозоли, чтоб зацепки на ткани не сделать. И порошок купи! Он посмотрел на свои руки, а потом по сторонам. Я тоже. Чего он ищет? Ой-ой! Не палку ли… — Пойду поищу мыльный корень, как раз самое то для твоего… — он прикрыл один глаз, — как это называется… хм… платье, да? А может, Ромка прав? Я ненавижу его!!! Мыльный корень, надо же! Остроумно, чертовски остроумно, ему бы позавидовала любая уважающая себя английская леди! Я смотрю ему вслед, на прямую спину в черной футболке, и еле сдерживаюсь, чтобы не схватить шишку и не запустить ему в голову. Специально сбежал, чтобы я не успела ничего сказать. Он из той породы людей, которые оставляют последнее слово за собой. Но не время отчаиваться, этот неумеха-футболист еще узнает, как я пробиваю пенальти! * * * С моей головой оказалось все нормально, а женщина в белом халате угостила жвачкой и попросила в следующий раз быть аккуратнее. Нет уж — никакого следующего раза, с меня хватит. Я, как умудренная опытом личность, двумя ногами в одну коровью лепешку не встаю. — Бедный Сашка, ходит как в воду опущенный, — вздохнула Настя, усаживаясь на подоконник. — Ха-ха, — Жанна скинула шлепки и села по-турецки на свою кровать. — Это он из-за футбола переживает! Люся закивала. — Да-а, их вожатая не даст ему теперь играть. В прошлом году один мальчик из ее отряда подрался на заливе с парнем из третьего отряда. Не помню, что там произошло, но бедняга из третьего чуть не захлебнулся. Хорошо, откачали! Так тот драчун потом ни разу не был на заливе. Все купались, а он на территории лагеря сидел. Настя махнула рукой. — Но Сашка-то не драчун! Он случайно! — За случайно бьют отчаянно! — фыркнула Жанна. — Мне тоже его, конечно, жаль, — призналась Люся, — но нужно же его как-то наказать! — Он ведь случайно! — снова, уже громче, повторила Настя. Я отложила мокрое полотенце и поплотнее укуталась в халат. Терпеть не могу, когда с кончиков волос после душа за шиворот катятся холодные капли. — Дать фен? — участливо спросила Люся. Девчонки меня жалеют, угождают во всем, точно я не в медпункте десять минут провела, а из больницы после тяжелой болезни выписалась. Я облачилась в серый спортивный костюм, посушила волосы, причесалась и уже собралась засунуть в пакет грязное платье, как Настя воскликнула: — Тань, ты же не заставишь его стирать, правда? — А что тебя удивляет? Жанна с Люсей с интересом посмотрели на меня. Люся хихикнула. — Ты серьезно? — Ага! — Вот и зря! — насупилась Настя. — Опозоришь его перед парнями. Пилившая ногти Жанна глянула на нее. — Насть, тебе-то что, пусть делает, как считает нужным, если бы тебе в башку кто-то зарядил мячом, посмотрела бы я на тебя! — Девки… — Настя вовремя осеклась, — то есть девчонки, вам его не жаль? Люся вынула зеркальце и, подавив зевок, начала ватным тампоном снимать косметику, рассуждая при этом: — Настюха, Донских красавчик, я бы с ним, честно говоря, хотела встречаться… думаю, в этой комнате никто бы не отказался, но уж поверь мне, я его хорошо знаю. В прошлом году мы были неделю в одном отряде, с девушками он обращаться не умеет. Тот еще грубиян, пусть Таня его проучит! Я «за»! — Я тоже, — тут же сказала Жанна, сосредоточенно разглядывая свои ровные розовые ноготки. — Люся, ты не одна с ним знакома, я его не хуже тебя знаю! — не унималась Настя. — Он два года уже в этот лагерь приезжает. Никогда никого не обижал, очень хороший друг. |