Онлайн книга «Любовь как в сказке. Романы о любви для девочек»
|
Так вот о чем он думает! О бывшей! А что, если вовсе не бывшей? — Тебя это беспокоит? — спросила я как могла безразличнее, чтоб он не заподозрил, насколько важен мне его ответ. — Да не, мне по фигу, она зависает с Кирей из третьего, быстро утешилась. Значит, беспокоит! Раз говорит про то, как она утешилась. А чего он ждал? Думал, Аля слезы лить будет? Смешно, она такая симпатичная, поклонники за ней бегают, уж переживет как-нибудь! Не один он на свете белом — красавец! — Эй, — позвал Вадик, — ты чего, обиделась, что я про Альку сказал? — Обиделась? Глупость какая, на что мне обижаться? Да мне топнуть от злости хочется! Все неправильно! Не должен он вспоминать Алю, ведь я ТУТ, мы вместе и нам так хорошо… или хорошо только мне? Вадик обнял меня. — Ну, мало ли… не люблю, когда обижаются из-за бывших. Вот как… «бывших», наверно, много их — бывших этих, раз он говорит так. Меня словно кто-то кусает внутри. Больно. Это ревность моя кусается. У нее очень маленькие, острые зубы и несносный характер. А еще она глупа как пробка и совсем недальновидна! Не понимает, что нельзя на первом же свидании права качать! Только портит все! — Поцелуй меня, — попросил Вадик и подставил губы. Так-то лучше! Таким он мне нравится! Только я закрыла глаза, потянулась к нему, как раздался чей-то окрик. Мы отпрыгнули друг от друга. По пляжу к нам бежал Рома и размахивал руками. Нашел время явиться! Как всегда! Иногда меня посещают ужасные мысли, вроде тех, где в моей жизни нет брата. Я его люблю, очень, но бывают дни, когда хочется, чтобы его не было. — Вы совсем страх потеряли! — первым делом заорал Рома. — Вожатая ищет вас! — Да идем уже, — раздраженно посмотрел на него Вадик. Поделом брату! Пусть знает, на кого орать можно, а на кого нет. Меня переполняет гордость за моего избранника, он так спокойно и величественно держится — точно не простак, а из благородных, и Ромкины крики ему, как слону комариный укус. — Таня, быстро за мной! — скомандовал брат. Подумать только! Он шлепнул себя по ноге! Точно таким же жестом он подзывал раньше нашу овчарку, когда та носилась по двору и не хотела возвращаться домой! — Когда захочу, тогда и пойду! — упрямо сказала я. Хватит с меня его собачьего обращения! Тоже мне — хозяин выискался! — Таня, я сказал… — Ром, не горячись, — вступился Вадик, — я ведь говорю, мы уже собирались… Рома сердито прищурился. — Вадик, ты не против, я с сестрой сам разберусь? Раз собирался, иди, тебя никто не держит! Ну сейчас он тебе ответит! Размажет по стенке, конечно, фигурально выражаясь! Я стою и злорадно жду, когда Вадик даст отпор наглому Ромке, но Моя судьба внезапно оробел и трусливо попытался перевести все в шутку: — Да ладно те, Ромка, мы же не маленькие. Сам должен понимать… — Вадик, свали, — пренебрежительно бросил Рома и крепко взял меня за плечо. Внутри что-то непонятное происходит. А еще появилось чувство, словно я совершила какую-то вопиющую глупость и о ней стало известно всем-всем. Мне стыдно, только это не обычный стыд за саму себя — это стыд за любимого. — Ну я пошел… вы тут сами уже, — Вадик кивнул мне. — Увидимся еще, Тань. На душе мерзко, еще чуть-чуть — и слезы полезут из глаз, как червяки из-под земли во время дождя. Я смотрю вслед моему смайлику, и хочется… плакать, что ли… нет, хочется визжать, громко, настолько, чтобы поблекшее небо отозвалось на мой крик громом и молнией. — Тань, ну передвигай ногами, — понукает брат. — Да пошел ты! — я скидываю его руку с плеча и сквозь зубы говорю: — Отцепись от меня! — Ну что с тобой? Очнись! Тебе вообще не стыдно? — Мне? Да почему мне должно быть стыдно, о чем ты?! Рома наморщил лоб. Какой же он противный, когда пытается строить из себя большого брата! — А ты об Але подумала? — Что-о-о? — Ты поняла «что», не прикидывайся. Я сжимаю кулаки, чтобы не наброситься на него. Нашел, чем меня стыдить! — Да ей все равно, она с Кириллом из третьего зависа… — Бред! — оборвал меня Рома на полуслове. — Ты видела? — Нет, но… — Вот тогда и не говори! — Мне все равно! Отстань от меня! Хватит уже учить, что я должна, а что нет! Мне плевать, понятно?! Плевать на твое мнение! И на Алю мне плевать, будь она хоть с Кириллом, хоть с двумя Кириллами… — Вот так — сорвалась. Если бы у леди были погоны, лычки с них полетели бы сейчас вверх тормашками. — Она плачет в палате, — Рома со вздохом посмотрел на туманный горизонт. — А тебя уже называют разлучницей. — Ты за этим сюда прибежал? Сказать мне, что Алечка плачет, да? Я разлучница?! Как же хочется стукнуть его! — Мне все равно, что болтают глупые курицы! Я разлучница, значит… Вот и прекрасно! Очень этому рада! — Таня, да зачем тебе сдался этот… — Ну-у, давай, скажи?! Кто мне сдался? Я не сдержалась, толкнула его. А Роме хоть бы хны — смеется еще! — Не лезь ко мне! — крикнула я. — С кем хочу, с тем и встречаюсь, не нужна мне твоя гадкая опека! — Дуреха! Вадик — коллекционер, чего тут непонятного! — Сам ты коллекционер! Ненавижу тебя, Рома! Я ускорила шаг, чтобы отвязаться от брата, практически бегу, но он проявляет свою обычную настырность и несется за мной. — Хочешь, я тебе кое-что расскажу про него? — задыхаясь от бега, воскликнул он. — Хочешь? — Нет! Нет! Нет! Не хочу! — Я резко остановилась. Довел. Слезы все-таки покатились по лицу. — Ну, Тань… — он тоже остановился, тон его из сердитого стал мягким, даже нежным. Я отвернулась. Не люблю, когда кто-то видит мои слезы. — Тань… ну ладно тебе, извини. Нравится тебе он, и ладно, все, я больше не буду лезть. — Вот и отстань! — не оборачиваясь к нему, буркнула я. Рома похлопал меня по плечу. — Не лей слезы… Вадик не любит плакс. — Да? — я с интересом посмотрела на брата. Рома пожал плечами и беспечно улыбнулся. — Не знаю, просто так сказал. — Дурак! |