Онлайн книга «Шансон для братвы»
|
— Конкретный ответ. Я имею в виду другое. — Я понял. Работаю дома, занимаюсь патентоведением... — В какой организации? Огнев непонимающе посмотрел на врача. — Как — в какой? В Европейском патентном бюро, естественно. — Ага... Ясно. Женаты? — Йес, — Дмитрию было скучно. — Как отношения в семье? — Замечательные. — Дети есть? — Да, двое... Дочка и дочка... — Жена работает? — Да, она журналист... — Горячие точки? И не боитесь за жену? — Да какие горячие точки! Единственная такая точка — это утюг. Она театром занимается, премьерами, спектаклями. У нее уже Султанов допытывался, видать, контрамарочку хочет... — Не любите вы его. — Вести себя надо соответственно. — Ну, в ваши взаимоотношения мы вторгаться не имеем права. — А жаль. — В детстве тяжелые болезни были? — Нет. Как у всех — свинка, ветрянка... — Травмы какие-либо? — Руку сломал, когда с дерева свалился. Мне лет десять было... — Головой не ударялись? — Не-а. И болей головных нет. Чист, как первый снег. — Ясно. У меня все, давайте к психиатру пересядем... Дмитрий уселся за соседний стол, невропатолог пристроилась рядом. Заполненный листок лег перед психиатром, немного странноватой женщиной лет пятидесяти. — Так-так, вы у час Огнев Дмитрий Семенович. Наследственные заболевания имеются? — Оптимизм. Больше нет. Психиатр поджала губы. — Кто-нибудь из родственников страдал? — Только от неразделенной любви... По психиатрии — нет, точнее, не знаю... — Что значит не знаете? — насторожилась психиатр. — Вы понимаете, — очень серьезно начал Огнев, — я свое генеалогическое древо только с конца позапрошлого века изучил... А что там раньше было — убей Бог, не в курсе. Не обессудьте... Может, что и не углядели... Невропатолог отвернулась, пряча улыбку. — Между прочим, у нас тут и стационар есть, — заявила психиатр. — А что, в экспертизу и обзорная экскурсия включена? — демонстративно обрадовался Огнев. — Здорово, не ожидал! — Вы меня не поняли. — Очень даже хорошо понял, — Дмитрий посерьезнел — Не выйдет. Я — свидетель. — Как? — удивилась психиатр. — Да, свидетель, — подтвердила невропатолог. «Ага, — подумал Огнев, — спец по психам забыла спросить, кто перед ней сидит. Нормально они тут работают, совсем как в ментовке». Психиатр наклонилась к Дмитрию, слегка покачиваясь. Огнев отклонился назад. — Припадки были? — У кого? — У вас, разумеется. — Нет, не было. Припадаю исключительно к плечу жены. Психиатр вновь взяла листок. — Вот тут написано, что вы учились на английском отделении, а занимаетесь патентами... Странно это. — Кому как. Мне — не странно. Семью надо содержать, вот и работаю... — А чем вы конкретно заняты? — Я же сказал — патентоведением. — В какой области? — Патентоведение — это и есть отдельная область — Вам популярно объяснить? — Можно конкретно, по существу... Тема работы? «Ладно, получай фашист гранату», — подумал Огнев. — Проблема гравитационных возмущений, — кратко ответил он. Дмитрию стало интересно, чего же хочет психиатр — та явно ничего в физике не понимала и только умно кивала. — Это общие слова — можно разъяснить? — Конечно. — Огнев широко улыбнулся, внимательно глядя психиатру в глаза. Ему уже было ясно, что та за время своей работы переобщалась со своими пациентами и в любом собеседнике бессознательно ищет патологий. И обязательно находит. — Решив путем интегрирования от единицы до необходимой величины значение гравитационного вектора совокупности полей, неравной нулю, я хочу найти подход к ограничению в объеме электромагнитного поля и рассчитать границу конца взаимодействий, — любой физик умер бы на месте, услышав этот бред, — изменив константу структурирования поля, можно снизить энергетические потери с куба до квадрата расстояния по ослаблению, — физика отпели и поволокли на кладбище, — это поможет разработать усовершенствованный аккумулятор, — гроб забросали землей, — вот, собственно, и все. — Здесь все понятно, — изрекла психиатр. Огнев еле сдержался. — А какие знания вы дополнительно получали? — Я проштудировал литературу по высшей математике и аналоговому моделированию... Я хорошо шел в школе по точным наукам. — Ясно. Вот видите, и не надо было злиться. — Я не злюсь... — Ну, я же вижу, — снисходительно сказала психиатр. — Скажите, а вы с диссидентами не работали? — ошарашил вопросом Дмитрий. — Методы больно по фильмам знакомые... Психиатр вновь закачалась из стороны в сторону. «Может, сказать ей, — подумал наглый “пациент”, — “Хорош качаться! В глазах рябит!” И вообще, я ненормальных боюсь...» — Вы свободны... — Минуточку, — сказала невропатолог, — завтра можете часикам к двенадцати подойти, психолог принимает, я карточку ей передам... — А сегодня нельзя всех пройти? — К сожалению, нет. Мы ведь бюджетники, в клиниках прием ведем. Следователя, когда выйдете, пригласите, пожалуйста... Из кабинета Султанов появился минут через пятнадцать, злой на весь белый свет. Дмитрий курил у входа в обществе какого-то громилы. Огнев познакомился с ним, попросив огоньку. Михаил приехал сюда с целью проверить свой интеллектуальный коэффициент и ждал прихода психолога. Узнав о беспределе следователя, Миша шумно возмутился и посоветовал «посадить того на пику». Дмитрий, в благодарность за столь ценный совет, дал Михаилу адрес магазина, где продают компьютерные лазерные диски с тестами по всем областям. У него самого была парочка. Радикальный Михаил старательно записал адрес, сообщил, что обязательно сегодня же купит и пройдет тестирование в офисе у какого-то своего знакомого молдаванина Гугуцэ. — Очень странно, — многозначительно сказал Султанов, когда они шли с Огневым к воротам, — первый раз в моей практике такой случай, чтобы за один день не справились... «Кого ты лечишь? — подумал Дмитрий. — Во дает, думает, мне о графике врачей ничего не известно... Точно у ментов с головой плохо...» |