Онлайн книга «Шансон для братвы»
|
Хотя никто и не посягал. И вот эта комичная парочка следователей навалилась на группу свидетелей и обвиняемых. Их таскали на допросы по три раза в неделю, предъявляя студентам и домохозяйкам, инженерам и разнорабочим дикие доказательства их якобы «преступной деятельности», и яростно требовали назвать «старшего». На робкие попытки выяснить, что «зуботыки» [132] имеют в виду под словом «старший», Лезвийский с Поляковой зловеще шептали: «А вы назовите, мы сами разберемся». В «старшие» попали и заведующий кафедрой одного института, и мастер трамвайного парка, и председатель гаражного кооператива. Прокуратуру захлестнула волна жалоб. Дедкин стал бояться выхолить на работу после столкновения с одним из «старших» — семидесятипятилетним дедушкой, героем Соцтруда, имя которого назвал от отчаяния один из задержанных студентов. Дедок огрел прокурора палкой в приемной, когда тот вежливо отправил его за разъяснениями к следователям. Тут под сурдинку объявился Огнев, раздобывший домашний телефон прокурора и трезвонивший по поводу своего дела... Хорошо еще, не появлялся вечерами во дворе со своим доберманом. Что неоднократно предлагал, мотивируя это тем, что, мол, «собачки подружатся, глядишь, и дело уголовное с мертвой точки сдвинется». Дедкин вежливо отказывался, однако терпение его было на пределе. * * * — Это вообще не проблема, — Рыбаков-старший щелкнул пальцами и поправил очки, — можно поместить в проводящий электричество раствор специальный гель с изменяемой характеристикой поверхностного натяжения. Будет вроде медузы. Окрасить в любой цвет можно. Задачка элементарная. — А сколько это встанет в денежном эквиваленте? — Для отца «биокомпьютер» был залегендирован под дизайнерский изыск для приятеля. — Ну, не много. Долларов сто. Ты Альтшуллеру позвони, думаю, он за пару дней сделает. Как раз он специалист по аморфным соединениям. У них лабораторию распустили, так любому приработку рад... Если хочешь, эта штука еще светиться будет, или искорки бегать... — И такое возможно? — Конечно. Если б ты дурью не маялся, а учился, то сам бы знал... — Папик лихо взлетел в седло любимого конька, но сынок быстро его оттуда сдернул. — Я деньги зарабатываю. Поучиться еще успею... — Ну, как хочешь. Ты Мише позвони и подъезжай к нему. Да, кстати, вы что, новую машину купили? — Да ты что! Так, старую с доплатой обменяли... Откуда столько на новую? — схитрил Денис. Ксения уже успела заехать к свекрови на сверкающем синем «рэндж-ровере». — А, понятно. — Между прочим, когда Абрамович приедет? Его бабки уже неделю у меня лежат... — Не знаю, пока не звонил. Погоди, а почему его деньги у тебя? — Вещь ведь продана, — не понял Денис, — на мой паспорт же выставляли. Ты ж с ним договаривался... — Я? Мы вообще об этом не говорили, — удивился Рыбаков-старший. — Стоп! Как не говорили? Мне его жена сказала, что паспорт у него в ОВИРе и с тобой договорка была... — В каком еще ОВИРе? Гриша на режимном заводе работает. Не дадут ему загранпаспорт, у него же секретность. — Сейчас кому угодно дают. Сто баксов плати — и вперед! — А разговор... — продолжал сомневаться Александр Николаевич, — черт, почти полгода прошло, я и не помню... Нет, вроде не было, он говорил что-то о трудностях в магазинах. Непонятно мне, как я мог такое упустить? Ладно, ну забыл, бывает... Тебе надо было мне напомнить! — А я и не сообразил как-то. Думал, ну обговорили, и все. Чего двадцать раз повторять... — огорчился Денис. Действительно, мог бы и с большей ответственностью подойти, все-таки старшее поколение. — Но он свои пять миллионов железно получает? — Папа! Какие пять миллионов? Там двадцать пять тысяч долларов! — Как двадцать пять? — Александр Николаевич чуть не уронил очки. — Двадцать пять, по курсу почти сто пятьдесят миллионов... А что? — ошарашенный реакцией отца, спросил Денис. — Мне Гриша говорил, что на тысячу долларов рассчитывает. — Пап, как он мне сказал — я так и поставил. Что-то вы совсем о другом между собой говорите, не о том, о чем со мной. Вам обоим рыбу надо есть, память улучшает, — съехидничал непочтительный отрок, — а то все путаете. Это твой приятель, вот и сними с него за шахер-махер разницу между тем, сколько он тебе говорил, и реальной ценой... Я в обиде не буду. — Не подначивай, я с ним сам разберусь. Сорок лет знакомы. * * * Султанов нервно поправил галстук и взглянул на невозмутимого Огнева. — Прокурор подписал повтор, комиссия не ответила на наши вопросы в полной мере. Это недолго, час-полтора... — А я что — против? Надо так надо. Но хочу вам заметить, уважаемый, что по статусу я свидетель, и таскать меня постоянно, если вам или Воробейчику что-то непонятно, это, по меньшей мере, странно... Если вам что-то неясно, вот друг с другом и побеседуйте, — Дмитрий выводил следователя из себя ледяным взглядом и пренебрежительным тоном, — вдруг к консенсусу придете. У меня-то время есть, надо будет, я вам очередное доследование в одни ворота обеспечу. Оснований выше крыши... Все равно работать заставлю, хотите вы этого или нет. Будем воспитывать мисс Марпл [133] в отдельно взятом следственном отделе... Султанов в бешенстве взглянул на часы. — Да, Дмитрий Семенович, — с угрозой начал он, — вот вы мне недавно говорили, что кому-то в ближайшее время будет плохо... — А у вас что, Иса Мухтарович, кто-то заболел? — Нет, — следователь опешил, — я в смысле уголовного дела... — Огнев, пожалуйста, — выглянула из кабинета медсестра. — Дела, дела, — подмигнул Дмитрий. — Сейчас с доктором побеседую и продолжим... В кабинете сидели давешний профессор и две милые женщины в белых халатах. — Здравствуйте, доктор! — радостно улыбнулся Огнев. — Как, опять вы? — Я, я... А вы что, в постановление не заглянули? — Так, — профессор вперился в бумаги, — ага, вот оно... Мы несколько вопросов не осветили. Вы в курсе? — Я ваших ответов не читал, не знаю... — Начнем с самого элементарного. Скажите, вы легко в контакт с людьми входите? — Смотря с какими. — Это не ответ... — А у вас — не вопрос, — парировал Огнев, — абстракция какая-то... — Хорошо. Конкретизирую — в рабочем коллективе. — Достаточно легко. — И это все? |