Онлайн книга «Братва особого назначения, или Демьян и три рекетера!»
|
— Доживёт ли она до границы-то, Киля? Вы не перестарались с наркотой, а? Обтруханная она какая-то! А Киля только отмахнулся: — Не подохнет, ручаюсь. Бить мы её больше не будем. Сами понимаем: товар дорогой. — Завтра Маркел с Ханей этап проституток автобусом отправляют, — сказал дядя Терех, по своему обыкновению, почти не раскрывая при этом рта, словно его зубы были склеены какой-то дрянью. — Там их штук пятнадцать, и с ними сам Маркел и пара пацанов. Так ты, Киля, эту девку к ним посади. И пусть кто-то из пацанов… — Терех брезгливо посмотрел на Кувалду, — только не этот, с ними до польской границы прокатится, до Бреста… Я перед Папой отвечаю, Киля. Если что с девкой случится… Тут дядя Терех показал свой грязный сухой кулак с отбитыми костяшками. — А ксива? — нервно спросил Киля. Терех молча протянул красный советский загранпаспорт. — Иванова Мария Ивановна, — вслух прочитал Киля. — Они на выдумку там не шибко хитры. Могли бы позаковыристей придумать. Фотка-то хоть её? — Не возникай, Киля, ксива честная, Маркел по таким не одну сотню баб в неметчину справил… И Терех, ещё раз окинув брезгливым взглядом почти безжизненное тело Полины, уехал по своим делам. 2 На старой хате Демьяна уже поджидал верный Простак. — Плохие дела, Пятак! Эдуард Аркадьевич велел тебе обратно в Степногорск пока двигать — засветился ты здесь капитально. Маляву пахану твоему тамошнему он уже отписал! А тачку мою возьми. «Девятку» мою, потому как джип твой насквозь засвеченный. Демьян аж затрясся весь, так горько ему стало, едва слезы сдерживал. Ну что же за напасть такая, а? Только-только стал по-человечески устраивать судьбу свою, как на тебе! И уважения добился реального, и деньги завелись, и тачка, и девушка-красавица… — А Поля где? Куда Полину дели? Я без неё не поеду! — безапелляционным тоном заявил он Путейкину. — Полину ищем. Эдуард Аркадьевич сказал, что найдём. А ты его слово знаешь. Оно — кремень. Без тебя, Пятак, найдём, ты поезжай, не волнуйся. — Тут Путейкин дружески хлопнул парня по плечу, дескать, всё будет хорошо. — Пока тебя тут Сушёный в хату к себе не укатал! Он этого, ой, как хочет! — Без Полины никуда не поеду, — неожиданно для Простака резко ответил Пятак. — Всех порежу, мне бы только их найти! — Не шебурши, Пятак, — спокойным тоном сказал Путейкин. — Тебе ехать не я решал, а Папа… Пятак вдруг схватил друга за лацканы куртки и, встряхнув, сказал, глядя прямо в лицог — Андрюха, я тебе никогда бы не напомнил, что тогда на стрелке с ментами спас, да и перед Папой потом тоже выгородил-отмазал… При этих словах глаза у Демьяна стали такими злыми, что Простак даже попятился немного назад. Не испугался, но обеспокоился за товарища, потому что это было так не похоже на всегда спокойного Пятака. — Ну? — удивлённо спросил Путейкин. Демьян успокоился, но лацканов из рук не выпускал. Путейкин, видя, что Пятак приходит в себя, тоже успокоился. — А то, что не поеду я в Степногорск, Андреич, а буду искать тех, кто Полину похитил, а ты и Шурик мне поможете… — Ну и? — как баран, повторил, в который уже раз, Простак. Была у него такая привычка — долго и туго соображать. Правда, когда дело касалось спасения своей шкуры, тут Путейкин действовал быстро и резво, на инстинктах. И когда кого-нибудь прижать, тоже соображалка работала исправно. Но сейчас речь шла о неповиновении чуть не правой Папиной руке — и у него в голове что-то заклинило. — Что ты все: «ну», да «ну»! — Пятак отпустил Путейкина и продолжил: — Я пока у тебя на хате спрячусь. Папе скажешь, что я уехал, понял? — Ну… это, понял, да… И че? — А то, что, когда что-то наколется с Полиной — мне скажешь, понял? Путейкин кивнул, но глядел при этом в пол… — Эдуард Аркадьевич если узнает, что ты не уехал… — сказал он, но мысли не докончил, боясь даже предположить, что Папа сделает с Демьяном в таком случае. А что Эдуард Аркадьевич с Простаком сделает, если Простак ему не скажет об этом, уж этого он и вообще предполагать не хотел — боялся. — Ты, Андрюха, что, испугался? — вновь схватил товарища за лацканы Пятак. — Да нет… — замялся Путейкин. И вдруг его прорвало: — Да знает уже Папа, где Полину искать. Ему Недрищев Марлен Полуэктович информацию дал! Знает, где искать, да Сушёный всех наших пацанов в ориентировку дал. Мы теперь — никуда! На каждом посту ГАИ — фотки наши! А твоя — самая первая! — Ты знаешь, где искать? — набычившись, спросил Демьян Пятак. — Знаю, — кивнул Путейкин. — Твоя старая знакомая по Франции — Алла Замоскворецкая — через агентство своё с проститутками Полину в Германию автобусом отправила… — Что ж ты, гад, молчал?! — Демьян бессильно замахнулся на друга, но не ударил, потому что по глазам Андрюхи понял, чего тому стоило это его признание. — Дуй за Саней и Адидасом. Машина нужна чистая. Если кто откажется, не уламывай. На смерть идём смотреть. Через пару часов вся четвёрка в полном составе сидела в машине, не засвеченной нигде «девятке», одолженной у одного официанта из ресторана «У Василия». Упаковались плотно: три ТТ, спрятанных за обшивкой передних дверей, и обрез тульской двустволки двенадцатого калибра составляли целый арсенал. Впереди сидели Адидас и Пятак. Позади — Простак и Мастак. Из города выехали почти без проблем. Пятак уже сам женский парик на голову натянул, очечки близорукие на морду, помаду, серёжки в уши: ни дать, ни взять — баба некрасивая на дачу с мужем собралась. Простака тоже замаскировали, под старика, ветерана войны. Бороду чуть ли не дед-морозовскую приклеили, очки в роговой оправе нацепили да шляпу-канотье соломенную, какие в годы нэпа ларёчники носили… Багажник они на крышу привинтили, а на него привязали пару табуреток, фикус и холодильник с помойки, кем-то выкинутый… Гаишники на посту только мельком глянули — и останавливать не стали: дачники-неудачники, голытьба городская… А когда за пределы области выкатились, остановились… Багажник с хламом — в кювет, грим водой из канавы смыли, стволы из тайников достали, и газу — до отказу! Только за рулём менялись. Путейкин, потом Демьян, потом Шнуропет, потом Биттнер. Потом снова Путейкин. Первый «Икарус» с девчонками догнали уже в Белоруссии… Прижали к обочине, напугали всех до визгу. Оказалось — челночницы из родного города, рыночные торговки молодые, в Польшу за косметикой да за шмотьем едут. А они подумали, что это бандиты белорусские на них напали! Девки-челночницы уже деньги достали, — только не убивайте! И как были удивлены, когда пацаны, не взяв ни одного доллара, извинившись, со скоростью ветра понеслись вперёд… |