Книга Огненный лед, страница 16 – Пол Кемпрекос, Клайв Касслер

Их жизнь сложилась совершенно по-разному. Как и у Остина, море было у Петрова в крови, однако юность его прошла куда скромнее. Он был единственным сыном бедного рыбака. Заезжий чекист приметил сильного и смышленого пионера, и того забрали в московский интернат. С тех пор он больше не видел ни родителей, ни других родственников. Впрочем, отыскать их Петров даже не пытался — его семьей стало советское государство. Он учился в лучших учебных заведениях Союза, увлекался техникой, прошел воинскую службу в КГБ — офицером на подводной лодке, после чего перебрался в морскую разведку. Сначала в скромное подразделение подводной разведки, однако, в отличие от исследовательской группы Остина, его люди выполняли поставленные задачи любыми средствами, при нужде — и с применением силы.

Их пути пересеклись, когда израильская подлодка тайно потопила иранский контейнеровоз с ядерными боеголовками. Петров получил приказ любой ценой спасти груз, чтобы избежать скандала, если контейнеровоз обнаружат, ведь боеголовки были украдены из советских арсеналов. США в тот момент занимались урегулированием разногласий между Израилем и арабскими странами. В Вашингтоне опасались, что если Иран узнает, кто именно потопил судно, то война мигом охватит весь Ближний Восток. Остину было поручено возглавить экспедицию к затонувшему судну и уничтожить следы.

Американская и советская группы прибыли на место почти одновременно, и никто не хотел уступать. Противостояние затянулось. Военные корабли обеих держав маячили на горизонте. Напряжение не спадало. Петров ожидал распоряжений из Москвы, но тут его вызвали на мостик — американский корабль вступил в переговоры.

— «Тэлон» вызывает неизвестное советское спасательное судно. Ответьте, пожалуйста, — донеслось из приемника по-русски с сильным акцентом.

— Советское спасательное судно — «Тэлону». Прием, — ответил Петров по-английски.

— Не возражаете, если мы продолжим на этом языке? — попросил американец. — А то русский я призабыл.

— Конечно. Вы хотите сообщить, что скоро уходите?

— Нет, хочу поинтересоваться, как у вас с икрой.

— Икры хватает, — улыбнулся Петров. — А теперь спрошу я: когда вы покинете район?

— Вижу, с английским у вас все же беда. Мы в открытом море и не собираемся его покидать.

— Вам придется отвечать за последствия своего отказа.

— Простите, мы не собираемся ни за что отвечать.

— В таком случае я вынужден буду применить силу.

— Слушай, товарищ, давай уладим все по-мирному, — небрежно бросил американец. — Мы оба знаем, что там, под водой, и какие неприятности это сулит нашим странам. Предлагаю: сначала мы отойдем, и вы заберете… ну, что там у вас украли. Мы даже поднять поможем, если нужно. Потом вы уйдете, и мы заметем следы. Что скажете?

— Интересное предложение.

— Еще бы.

— С чего я должен вам верить?

— Судите по делам. Я отдал приказ отойти на полмили.

Петров рассудил, что, несмотря на легкомысленный тон американца, тот готов идти до конца. Отказ от предложенной сделки привел бы к столкновению. К тому же риск минимален. Если американец нарушит уговор, в дело вступит вооруженная группа, да и советский флот готов вмешаться по первому сигналу. С другой стороны, если события выйдут из-под контроля, его в любом случае по головке не погладят.

— Ладно, — согласился он. — Мы закончим спасательную операцию и уйдем — тогда приступайте.

— Договорились. Кстати, как ваше имя? Хочется знать, с кем имеешь дело.

Вопрос застал Петрова врасплох. В каком-то смысле настоящего имени у него и не было — если не считать данного советским государством.

— Зовите меня Иваном, — усмехнулся он.

Из приемника донесся веселый смех.

— У вас там наверняка полкорабля Иванов. Ладно. Тогда я — Джон.

Американец пожелал ему удачи, и связь прервалась.

Петров сразу же отправил к затонувшему судну команду водолазов. Они легко проникли в трюм через оставленную торпедой пробоину и извлекли две ядерные боеголовки. Пару раз течение запутывало тросы, и Петрову пришлось пережить несколько неприятных мгновений, однако его люди работали без передышки, сменяя друг друга, и управились быстрее чем за сутки. Петров приказал сниматься с якоря и дал сигнал американцам. Их корабли двигались встречными курсами и разошлись буквально в паре кабельтовых. Стоя на палубе, Петров рассматривал «Тэлон» в бинокль и поймал взгляд светловолосого здоровяка. Тот опустил свой бинокль и помахал ему. Петров сделал вид, что не заметил.

Следующая встреча выдалась не такой мирной. Гражданский самолет одной из нейтральных стран был сбит над Персидским заливом при невыясненных обстоятельствах. В эпоху холодной войны болезненная подозрительность охватила обе великие державы, так что у них тут же нашлись надуманные и малопонятные причины винить в происшествии друг друга. И вновь Петров и Остин обнаружили упавший самолет одновременно. Корабль Петрова едва не протаранил американское судно, уйдя в сторону лишь в последний момент, чтобы Остин получше разглядел вооруженных людей на палубе. Тот вышел на связь и посоветовал русскому взять пару уроков вождения — а не то права отберут. Упрямый американец не уступал, и избежать международного конфликта удалось лишь потому, что к месту падения прибыл флот той самой нейтральной страны и приступил к работам по подъему лайнера.

Противники разошлись в разные стороны, и Остин передал по радио:

— Счастливо, Иван. Еще увидимся.

В молодости Петров был вспыльчив, наглость американца его раздражала.

— Надеюсь, что нет, — ответил он со зловещей прямотой. — Для нас обоих это плохо кончится.

Прошло восемь месяцев, и предсказание Петрова сбылось. В годы холодной войны Соединенные Штаты затеяли рискованную разведывательную операцию. Подробности выяснились лишь через много лет, и тогда в одной из книг ее окрестили «Игрой в жмурки». [3] Бесстрашные командиры подводных лодок собирали разведданные всего в паре километров от берега. В числе прочего они размещали электронные устройства, которые перехватывали сигналы, идущие по подводным коммуникационным кабелям.

Петров закурил изготовленную по спецзаказу тонкую гаванскую сигару и выдохнул облако дыма. Сидя в своем тесном кабинете, он словно перенесся на много лет назад. В опустившейся пелене ясно видел, как над холодными темными водами Баренцева моря клубится утренний туман, а его корабль летит вперед полным ходом…

Петрову позвонил заместитель и сообщил, что они перехватили сообщение, отправленное неустановленным судном в непосредственной близости от побережья. Шифровка оказалась короткой — очевидно, отправитель очень спешил. Криптографы пытались расшифровать сообщение. Петров же сразу понял: отправитель в отчаянном положении — иначе не рискнул бы посылать радиограмму. Он хорошо знал, что американские подлодки заходят в Баренцево море. Быть может, одна из них попала в беду?