Книга Счет по головам, страница 91 – Дэвид Марусек

С другой стороны, насколько он знает, в бортжурнале «Полундра» есть один тайный раздел. Говорить о нем вслух не принято, но любой расе может найти его, когда приходит нужда. Малое братство, скрытое в недрах большого. И если уж Фред, расс до мозга костей, вспомнил о нем, другие рассы и подавно должны были вспомнить. Это только логично.

Что делать в этом аспекте? Отправиться в ББР и покопаться в «Полундре».

Фред встал, оделся и повлек свое разбитое тело в Северный Уобаш.

Из штаб-квартиры навстречу ему струился поток идущих на смену рассов. Фред, к собственному удивлению, в это утро проснулся знаменитым: просочился слух о его ночной стычке с боебайтором. Не мог же он, в самом деле, указать в рапорте, что стал героем благодаря нелегальному ядерному оружию чартера Гуж. Оставалось принимать похвалы братьев с типичной рассовской скромностью. (Скромность. Фред решил составить текущий список рассовских черт, присутствующих или отсутствующих у него самого.)

Он занял скоп-кабину и попросил Маркуса открыть пространство, относящееся к съезду чартистов.

— Да, мар Лонденстейн, — сказал ментар, — но там нет ничего такого, что не могло бы подождать пару часов. Почему бы вам не посвятить утро отдыху? Вчера у вас был очень стрессовый день.

— Спасибо, Маркус, но я лучше разделаюсь с этим прямо сейчас. — (Маниакальная педантичность.)

— Как хотите, но рекомендую вам провести автосеанс психотерапии, когда закончите. Это будет для вас полезно после всего, что вы пережили.

— Спасибо, это ни к чему. — (Отвращение к так называемой психической гигиене.)

Маркус открыл рабочее пространство и оставил Фреда одного. Съезд и его безопасность требовали решения множества мелких задач, но ничего срочного, как и сказал Маркус, там не было. Фред вызвал заменителя, которого создал, когда его вызвали с совещания. В журнале говорилось, что тот после заседания был помещен на хранение.

Перед Фредом возникло зеркальное отражение его собственной головы, плеч и правой руки в перчатке.

— Ну наконец-то, — сказал заменитель. На лице его застыло терпеливо-раздраженное выражение, удивившее и смутившее Фреда. Заменители отражают эмоциональное состояние оригинала в момент имитации. Неужели Фред столь явно демонстрировал свое отношение к организационному комитету? (Неумение скрывать эмоции — не рассовская черта.) Если так, то в этом повинна глупость председателя комитета. (Нетерпимость к дуракам.) — Как все прошло? — спросил заменитель. — С инспектором Коста и охотой на ментара.

— Отлично, — сказал Фред.

— Отлично? И это все? Фред, это же я. Твой заменитель. С глазу на глаз можно забыть о конфиденциальности. Все равно ты меня сотрешь, когда покончишь с этим вопросом.

— Извини, — вздохнул Фред. — Значит, так. Мы взяли последний дубль Кабинета в оптикомовском хабе, а Кабинет-прим загнали в водозаборный куб на дне озера. Стрелком у меня, кстати, был Рейли Делл. Мы напоролись на МОБИ, и нас послали в химчистку.

— Ого! Давай помедленней и со всеми подробностями. Вдаваться в подробности Фред не имел никакого желания.

— Вероника Гуж говорит, ты нанял около сотни ее софамильников охранять съезд.

— Ты еще раз с ней говорил?

— Угу. Сегодня ночью она спасла мои окорока.

— Да что ты! Фред потер щеки.

— Короче, Гужи оказались в нужном месте в нужное время и оказали мне большую услугу.

— Давай, Фред, колись. Не томи.

Но Фред не хотел колоться — это значило бы ввязаться в долгий рассказ о таинственном доме в Декейтере, стороже-боебайторе, смертельных плазменных кольцах и обо всем остальном. Потом заменитель начнет расспрашивать про купольную церемонию и про Мэри. Слово за слово, разговор дойдет до ее потрясающего нового назначения, а там и до Кабинета недалеко. Лучше провести черту прямо здесь.

— Итак, насчет Гужей, которых ты нанял…

— Ладно, ладно. Я не нанимал их, но мы договорились, что пятьсот их человек с повязками на рукавах будут патрулировать соответствующий этаж. Взамен я убираю с этого этажа сорок найков.

— Что? Я должен предложить нашим найкам сидеть и плевать в потолок?

— Именно. Чтоб даже морды свои крысиные туда не совали. Гужи подчиняются нам и ограничивают свою деятельность словесными уговорами.

Неплохая, в общем, идея. Чартисты на таких сборищах обычно не буйствуют, а в случае чего собратья-чартисты скорее их усмирят. Один только вид Гужей будет способствовать сохранению мира.

— Мак с Ником, полагаю, это одобрили?

— Да, ментары полностью за.

Направленный в нужную сторону Фред-заменитель продолжал свой доклад с типичной рассовской деловой с меткой. (Деловая сметка.)

— Это все, — вздохнул он, когда закончил.

— Точно все?

— Надо, думаю, добавить еще одно. Не знаю, насколько весомо будет мое заявление — я ведь только искусственная конструкция, — но у меня есть ощущение относительно Вероники Гуж.

— Что за ощущение?

— Чутье. — Ну и?

— Я чувствую, что ей можно довериться. Поэтому меня и заинтересовала помощь, которую она оказала тебе.

— Понятно. Спасибо, что сказал. И за службу спасибо.

— Не стоит.

Они помолчали, и заменитель спросил:

— Может, ты сделаешь это прямо сейчас?

— Да, извини. Сотри заменителя, Маркус. Заменитель исчез. Фред закрыл съездовское пространство

и связался с центром «Долголетие» узнать о состоянии инспектора Коста. Оно по-прежнему оставалось критическим.

Фред спустился в столовую за кофе и пончиками. Она почти опустела. Многих рассов вызвали на дежурство ввиду чрезвычайного положения. Одни препятствовали аффам мочить друг друга, другие, несомненно, несли вахту как десантники — ведь теперь Чикаго лишился своего защитного купола. (Храбрость.)

Вернувшись в кабину, Фред запросил у Маркуса инфочип с комплектом бортжурнала «Полундра». Просьба не из обычных — Маркус, как правило, сам занимался поиском. Но ментар предоставил инфочип, не задавая вопросов, а Фред включил изоляционное поле, отгородившись от Маркуса и прочих потенциальных шпионов. Рассовские кабины обеспечивали довольно хорошую изоляцию — не такую, как нулевые комнаты, зато комфортнее.

Он вставил инфочип в считыватель, и на рабочем столе появился указатель.

Фред более или менее ориентировался в содержании журнала. Это сборник дневниковых записей и мыслей рассов за период примерно ста лет, от самого Томаса Э. до последнего времени. Почти все они относятся к работе, к разным тонкостям, с которыми имеют дело сотрудники служб безопасности. В файле «Хвастуны» описываются наиболее опасные миссии (за исключением конфиденциальных подробностей). Маркус уже ввел туда вчерашнее сражение с боебайтором, не называя, однако, имен. Имеется также Стена Почета для рассов, убитых при исполнении. Самый популярный раздел — это Список Списков. Всего в журнале больше семисот тысяч статей — не так уж, в общем, и много за полмиллиарда расс-лет.