Онлайн книга «Кровь отверженных»
Лене казалось, что если бы Марк Паттерсон пошел танцевать, то двигался бы, как эта незнакомая женщина, хотя и трудно представить, чтобы подросток решился бы выйти на середину пустого танцевального зала. Эта мысль ее удивила: как она может строить предположения относительно характера Марка? Ведь она его совсем не знает. Тем не менее подсознание уже наделило подростка определенными чертами. Хватит об этом думать! Лена снова повернулась к стойке. Там стоял ее напиток и лежала сдача. Джуди читала газету. Лена задумалась о размере чаевых и нечаянно поймала в зеркале собственное отражение. Вздрогнула совсем как Джуди: ей показалось, что она увидела покойную сестру. Снаружи раздался шум, и в бар ввалилась толпа. Они смеялись и переговаривались. Все были одеты в форму игроков в софтбол. Черные штаны с белыми лампасами, белые футболки со словом «Бродяги» на груди. – Господи! – простонала Лена. В центре группы она увидела Нэн Томас. Очки тихой библиотекарши были пристегнуты ярко-розовым ремешком, а футболка испачкана грязью. В отличие от других членов команды, Нэн не приняла Лену за сестру, а увидев ее, нахмурилась. Кто-то хлопнул Лену по спине. Она повернулась и с изумлением узнала Хэрри Эрншоу. На нем были джинсы, футболка с надписью «Бродяги» и шапочка с большой буквой «В».[5] – Как дела, Лена? – спросил Хэрри. Возможно, подействовал алкоголь, потому что Лена выпалила: – Ты разве гей? Хэрри был врачом, и Лена приходила к нему два года назад лечиться от простуды. Хэрри рассмеялся. – Я играю в команде. Он указал на футболку. Затем наклонился и лукаво подмигнул. – Я кетчер. Лена попятилась и столкнулась с Нэн. Помещение заполнилось людьми. Они бурно обсуждали игру. Лена потянула себя за ворот футболки. Она почувствовала клаустрофобию и пошла к выходу. – Ли! – окликнула ее Нэн и поправила себя, прежде чем Лена сделала замечание: – Лена. – Я просила, чтобы ты меня так не называла, – воскликнула Лена. – Знаю, – согласилась Нэн и успокаивающим жестом выставила наружу ладони. – Извини. Просто Сибил всегда тебя так называла. Лена прервала ее: – Может, отдашь вещи? Мне нужно домой. Произнеся последнее слово, вспомнила о пустом доме. Хэнк не взял трубку, когда она позвонила ему в «Хат». Этот подлец ее явно игнорировал. Что ж, он в своем репертуаре: уходит, когда она больше всего в нем нуждается. – Вещи в машине на стоянке, – сказала Нэн и открыла перед Леной дверь. Лена остановилась, ожидая, когда Нэн пройдет первая. Одно дело, когда дверь придерживает Брэд. Не хватает, чтобы другая женщина оказывала ей такую услугу. – Я старалась сохранить все в том же виде, что и при ней, – говорила Нэн с деланной жизнерадостностью, пока они шли к стоянке. – Ты ведь знаешь: Сибил любила порядок. – У нее не было другого выхода, – отрезала Лена и подумала, что слепому человеку приходилось систематизировать окружавшие ее предметы, иначе их было бы не найти. Если Нэн и заметила раздражение Лены, то ничем этого не показала. – Сюда, – произнесла Нэн, остановившись перед белой «тойотой камри». Окно со стороны водителя было опущено. Нэн сунула руку внутрь и открыла багажник. – Нужно держать двери закрытыми, – сказала Лена. – Зачем? – спросила Нэн. Она и в самом деле удивилась. – Ты поставила машину перед баром геев. Думаю, ты могла бы быть поосторожнее. Нэн подбоченилась. – Сибил убили в столовой при свете дня. Думаешь, если я запру двери машины, то это меня защитит? В каком-то смысле она была права, но уступать Лена не собиралась. – Я и не говорила, что тебя убьют. Могут автомобиль разбить или еще что-нибудь. Нэн пожала плечами, и в этот момент она была очень похожа на Сибил. Не внешностью, а беспечным настроем, мол, будь что будет. – Вот здесь ее диски. – Нэн подала Лене квадратную коробку. – Она надписала их брайлем, но на большинстве есть напечатанные названия. Лена взяла коробку. Она оказалась очень тяжелой. – А тут фотографии. – Нэн поставила сверху еще одну коробку. – Не знаю, зачем она их держала. – Я попросила ее сохранить их для меня, – сказала Лена и вспомнила день, в который принесла сестре снимки. Тогда ее только что оставил последний бойфренд, Грег Митчелл, и Лена не хотела держать у себя его фотографии. – Это понесу я, – предложила Нэн и взяла последнюю коробку. Она была больше, чем две другие, и Нэн, установив ее на колено, закрыла багажник. – Тут вещи, которые она держала в шкафу. Награды за преподавательскую работу, а эта красящая лента для принтера, наверное твоя. Лена кивнула и пошла к своей «селике». – Я нашла снимок, где вы вдвоем сфотографированы на пляже, – засмеялась Нэн. – Сибил обгорела на солнце. У нее такой жалкий вид. Поскольку она шла впереди и Нэн не видела ее лица, Лена позволила себе улыбнуться. Ей запомнился тот день: Сибил настояла на том, чтобы остаться на улице, хотя Хэнк предупредил ее о сильной жаре. Когда Сибил сняла черные очки, кожа вокруг глаз выделялась белизной на багрово-красном лице. Много дней после этого она была похожа на енота. – …Заезжай в субботу и забери их, – сказала Нэн. – Что? – спросила Лена. – Я сказала, что ты можешь заехать в субботу и захватить другие вещи. Ее компьютер и другое оборудование я отдаю в школу для слепых в Огасту. – О каких других вещах ты говоришь? – спросила Лена, думая, что Нэн собирается выбросить вещи Сибил. – Это просто бумаги, – сказала Нэн и поставила коробку на землю. – По большей части школьные. Диссертация, несколько статей. – Ты что же, собираешься их выбросить? – возмутилась Лена. – Да. Они никому не нужны. Нэн говорила с ней, словно с ребенком. – Но они представляли ценность для Сибил, – возразила Лена, ей хотелось завопить. – Как тебе только это в голову пришло? Нэн глянула на землю и снова перевела взгляд на Лену. Голос был по-прежнему покровительственным. – Я же сказала: ты можешь забрать их, если захочешь. Они написаны на брайле. Тебе все равно их не прочитать. Лена нервно рассмеялась и поставила коробки на землю. – Нечего сказать – возлюбленная! |